Ти не лякайся, що босії ніженьки

Вмочиш в холодну росу:

Я тебе, вірная, аж до хатиноньки

Сам на руках однесу.

Казалось, мир весь замер. И лишь песня, в которой слышалась печаль и какой-то надрыв, царила в этом мире.

Ти не лякайся, що змерзнеш, лебедонько,

Тепло — ні вітру, ні хмар…

Я пригорну тебе до свого серденька,

А воно палке, як жар.

Ніч яка місячна, ясная, зоряна,

Видно, хоч голки збирай,

Вийди, коханая, працею зморена,

Хоч на хвилиночку в гай!

— Небо глибоке засіяне зорями… — уже тихо произнес Андрей. — Зори, звезды… мужики, вы только посмотрите, какие звезды… если бы вы знали, какие прекрасные могут быть звезды и как мне туда хочется…

— Командир, ты че?… Андрей, тебе плохо?

Но Кедров уже взял себя в руки.

— Алексей, давай машину.

— Давно бы так, — Доставалов облегченно вздохнул, обернулся и махнул рукой медленно едущему за тремя офицерами уазику.

Сильные руки подсадили Кедрова в машину, те же сильные руки помогли выйти из нее, аккуратно поддерживали при подъеме на второй этаж дома, открыли дверь его комнаты, уложили в кровать.

— О как развезло нашего майора. Даже на звезды человек захотел.

— Ничего, проспится, завтра будет как огурчик.

А вот с этим «огурчик» Андрей Кедров и провалился в сон.

Я пригорну тебе до свого серденька,

А воно палке, як жар.

… Он медленно всплывал из черных глубин сна навстречу свету. Перед глазами крутились какие-то фантастические образы, какие-то страшные твари, разевая огромные пасти, пытались напасть на него. Но он поднимался все выше и выше, и чудовища отставали, исчезая в черной бездне. И вот, наконец, теплый, приятный свет разлился вокруг. И в тот же миг, еще не вынырнув на поверхность яви, еще до конца не освободившись от цепких объятий сна, Андрей вспомнил — он жив! Его спас Лю. И в то же мгновение он окончательно проснулся.

Его по-прежнему окружал неяркий, струящийся со всех сторон свет. Землянин медленно обвел глазами помещение, если, конечно, можно было так назвать то место, где он находился. Со всех сторон — сверху, с боков его окружала белая стена. Не стены, а именно стена. Привычного разделения на потолок и стены не было. Но это был и не шар. Да и вообще, ту поверхность, что окружала Андрея, стеной в прямом смысле этого слова назвать было трудно. Было такое ощущение, что это поверхность не твердая. Казалось, попытайся он дотронуться до нее рукой и пройдет через эту белую стену, не встретив сопротивления.

"Я словно со всех сторон окружен облаками, — землянин, наконец, подобрал адекватное описание увиденному. — Как в Раю, — тут же логично последовала следующая аналогия. — А так оно и есть. Для простого смертного с захолустья Вселенной, мнемы — это небожители, без всякого почти.

И из одного такого облака к нему шагнул Лю. Ни дверей, ни люка Андрей не заметил. Мнем появился, словно просто вышел из облака, или из густого тумана.

— Ну, здравствуй, Андрей, — чистая русская речь зазвучала просто в голове землянина.

Кедров даже непроизвольно дотронулся до шеи. Привычное тоненькое кольцо электронного переводчика по-прежнему находилось на ней. Но перевод слов осуществляло не оно. Андрей привык, что сначала раздавалась каркающая речь кроков или чуть гортанная фролов, а потом уже следовал электронный перевод. Тут же слова, казалось, рождались прямо в его голове.

— Здравствуй, Лю! — сбросив с себя какое-то мимолетное оцепенение, землянин вскочил с невысокой, похожей на постамент кровати.

"А боли в позвоночнике нет, — мелькнуло в голове, но Андрей даже не удивился этому. Ведь он у мнемов!

Друзья обнялись.

— Да, задал ты мне головоломку, герой, — Лю широко улыбнулся.

Андрей видел, как рот мнема открывается и закрывается, произнося слова. Причем открывается правильно, в соответствии с произносимыми звуками. А не так, как часто видел Андрей по телевизору переводы зарубежных фильмов. Какой-нибудь американский коп энергично коротко выкрикивает тебе прямо в лицо: "Fuck you!", а с экрана слышится длинное: "Да пошел ты, козел!". И пока это произносится, коп уже давно палит из классического неувядаемого "кольта".

— Какую головоломку?

— Где тебя, было, спрашивается искать, после того, как ты получил по заднице такой могучий гиперпространственный удар? Это же тебе не в стандартное гиперпространственное окно нырять. Да тут погрешность в определение твоего импульса в десятки раз больше, чем стандартный импульс перехода в гипер! А угол входа? Ты ж в то окно влетел, как пьяный водитель паркует машину в гараж, то есть под каким угодно углом, но только не прямым. Когда мои компьютеры обсчитали область твоего возможного нахождения, я в отчаянии за голову схватился — тысяча триллионов кубических световых лет!

— Ну нашел же.

— Нашел, нашел. Успокоился, подумал, вспомнил кое-что и нашел.

— Что вспомнил?

Лю совсем по земному махнул рукой:

— Потом. Давай сначала поешь, проголодался же!

— Точно, проголодался! — ответил Андрей, ощущая неприятную пустоту в желудке.

Из того же «облака» из которого вышел Лю выкатился поднос, уставленный фроловской посудой — чашеобразными тарелками на невысоких ножках с непременными крышками, которые открывались, стоило чуть нажать в их центре.

— У вас и посуда какая-то военная, — как-то пошутил Андрей, сидя с Эльдирой за столом, — эти крышки откидываются, словно защитные колпаки на ваших боевых лазерах. Так и ждешь, что вместо вожделенной отбивной получишь в лоб лазерный луч и сам станешь отбивной.

Эльдира тогда шутку своего мужа не поддержала:

— У нас по-другому нельзя. Каждый фрол всегда и везде должен помнить в каком опасном мире он живет.

"Эльдира…" — больно резануло в сердце.

Лю мгновенно понял состояние Андрея.

— Андрей, давай поедим, а потом будем обсуждать твои дела, — мягко предложил он.

Землянин молча кивнул головой.

Поднос тут же трансформировался в стол. Возле него, как по волшебству, возникли два стула. Землянин и мнем сели.

Обед или что там по времени больше подходило, Кедров давно уже сбился со счета времени, прошел в молчании. Того радостного подъема, с каким Андрей проснулся на мнемовском звездолете, не было. На землянина навалились, отброшенные ранее мощным эмоциональным порывом: "Жив!", вопросы: что случилось с Матеей, что случилось с Эльдирой, где он и самое главное — что дальше делать?

— Что ж, теперь можно отвечать на твои вопросы, — Лю улыбнулся. — И не сиди такой хмурый. Просто подумай, ведь все могло закончиться гораздо хуже.