— Замолчи лучше, — прорычал мужик, сжав пальцы в кулаки.

— Ага, сейчас. Заткнусь. И пойду поплачу в подушку, — огрызнулась, понимая, что его так не разговорить.

— Ты это умеешь, — уставился на меня.

— Конечно. Лучше держать меня за идиотку, да? Ты сам-то знаешь, для чего все это? Или тебя тоже за идиота держат? Хотя о чем это я? Ты разве можешь выполнять более важную работу, чем просто украсть и спрятать? — разошлась я не на шутку. Вижу, как темнота расширяется в его глазах. Как ходят скулы, только мне уже все равно. — Может, тебя, как самого “одаренного”, — показала пальцами кавычки в воздухе, — сюда послали?

— Лучше заткнись и исчезни, — доносится до моего слуха.

— Да пошел ты! К черту! Урод! Только и можешь, что запугивать меня. На остальное кишка тонка, да? Прихвостень. Отвечай мне, — ударила кулаком по столу. — Ты никто, понял? И как только меня найдут, порвут тебя на части. И оставят в этом лесу на съедение тому же медведю. Ты, — ткнула в его сторону пальцем, — ничего здесь не решаешь. Шестерка.

* * *

Он

Довела. Довела так, что перед глазами красная пелена. Внутри словно атомный взрыв произошел, снося на своем пути все блоки и запреты. Рвануло все к чертовой матери.

Сорвался с места, как с цепи. Девчонка даже не успела среагировать. Не дал ей времени сбежать. Хватаю за тонкую шею пятерней и пригвождаю к стене, нависая над ней. Она вцепляется тонкими похолодевшими пальцами мне в руку, стараясь ослабить мою хватку, только ничего у нее не выходит.

Невероятной синевы глаза расширяются. Черный зрачок пожирает радужку. Чувствую под пальцами, как в нервном ритме рвется ее пульс.

— Хочешь знать правду? — цежу сквозь зубы, стараясь хоть немного удержать все то, что рвется наружу. — Ну так слушай…

Замерла, но взгляд не отводит.

— Твой папаша вляпался в очень нехорошую передрягу. Ты здесь, чтобы, прикрываясь тобой, ему не могли диктовать условия, — вглядываюсь в ее расширенные зрачки и вижу свое отражение. — Как ты думаешь, чем зарабатывает твой папочка себе на жизнь? Не знаешь. А я тебе скажу, раз ты так хочешь правды. Финансовые махинации. Этим сейчас никого не удивишь. Да вот только есть нюанс. Семья твоего женишка. Чем, думаешь, его семья занимается? Странно будет, если скажу, что тем же? Нет, не странно. Сейчас это в пределах нормы, наверное. А чем занимается твой драгоценный будущий муж? — жду ответа. Но она молчит, поджав губы. — У твоего мудака есть доля в наркобизнесе. Он, по сути, занимается распространением наркотических средств. Дружок одной из твоих подружек, кстати, в деле. Вот и папаша твой попал в этот замес. Видимо, жажда наживы не прошла стороной.

— И ты за это меня ненавидишь? — сипит она, а я еще чуть больше сдавливаю шею. Морщится от боли. — Не понимаю, при чем тут я? — шепчет одними губами.

— В одном из таких клубов, подобных тому, откуда я тебя вытащил, одну девушку подсадили на таблетки. На вид все безобидно. Только вот случился передоз. Понимаешь? — пока все это говорю, у самого голос становится все тише и тише. Словно сам себе глотку сдавливаю. А ведь это совсем не то, что я должен был ей сказать. Совсем не то… — А ей было всего девятнадцать, — отпускаю, наконец, ее, пока не придушил, отталкиваюсь от стены, не замечая, как девчонка оседает на пол, держась руками за шею.

— Мне жаль, — сипит она, откашливаясь, а на глазах ее, только сейчас обернувшись, вижу слезы. Одной рукой растирает шею, где, скорее всего, останется кровоподтек. — Я и подумать не могла, что все так…Если бы я могла… хоть что-то могла бы сделать, — всхлипывает.

Только меня все больше распаляют ее ненужные мне извинения. Жуткое желание отыграться на ней за свои страдания и переживания выходит на первый план.

— Да что ты можешь? Ну вот что? Что, мать его? Я не смог, а ты что могла бы сделать? Уйди лучше, — говорю, а сам слышу свой рык со стороны. — Уйди, — отворачиваюсь.

Пытаюсь взять свои эмоции под контроль. Но, черт возьми, не могу. Не могу.

Врезаю кулаки в стену, до кровавых отметин на поверхности.

— Я хочу тебе помочь, — доносится ее охрипший голос.

Оборачиваюсь и застываю…

Рената

Все, что он сейчас сказал, прозвучало так громко. Больно, хлестко и обидно. Чувствую, что мой отец виновен в чем-то… я толком не понимаю весь смысл сказанного. Но я ощущаю, какие эмоции захлестывают его. Это больно видеть, а чувствовать — просто непередаваемо. Он потерял близкого человека. А я чувствую себя в этом виноватой и не могу даже попытаться себя в этом переубедить. Я вижу эту сумасшедшую боль в его черных глазах. И ненависть. Ко мне. Почему? Видимо, из-за того, что люди, близкие мне, в этом замешаны… но почему тогда меня он прячет? Я не понимаю!!! Хочется наорать, встряхнуть его и попросить, да, именно попросить рассказать мне все-все…

Мне бы уйти, спрятаться, пока он не придет в себя. Да вот только не могу. Мне больно так же, как и ему.

Я не понимаю, что делаю. Просто стягиваю с себя одежду, оставаясь в одних трусиках.

— Я хочу тебе помочь, — говорю охрипшим голосом.

Глотку все еще дерет, но я стараюсь не обращать на это внимания. Сейчас другое меня волнует больше всего.

Он разворачивается и каменеет, смотря на меня. Я вижу, как блуждает его взгляд по моему телу, от которого кожа покрывается мурашками.

Что я делаю? Чего хочу добиться? Я хочу забыть все, что он сказал, и помочь забыться ему. Отвлечь от его душевной боли.

— Что ты… — его голос хрипнет и обрывается.

— Только не говори, — шепчу я, потому что сил нет от страха, — что ты не знаешь, что с этим делать, — сглотнув вязкий ком, договариваю.

Секунда промедления мне кажется вечностью. Мне кажется, я успела передумать миллион мыслей. Отругать себя за идиотскую выходку, пожалеть, что вообще заговорила с ним…Я успеваю испугаться, что меня обсмеют.

Наши взгляды встречаются и я понимаю, что больше не нужно никаких слов. Он срывается ко мне так, словно тормоза отказали на скорости. Впечатывает меня в свое каменное тело и впивается болезненным поцелуем в мой рот. Проникает горячим языком внутрь. Жалит, кусает.

Пятерней зарывается в мои волосы, чуть оттягивает назад, удерживает так, чтобы не смогла вырваться. Только я не хочу. Не хочу убегать.

Целует жестко, до боли прикусывает губу и я чувствую металлический вкус во рту.

Подхватывает меня под бедра, интуитивно обвиваю его шею руками. И перед тем, как усадить меня на стол, скидывает все, что на нем стоит. Я слышу, как бьется посуда и осколки разлетаются по полу.

Разгоряченную кожу тут же обжигает холодом столешницы. Он плотнее придвигает к себе, устраиваясь между моих ног.

Наше дыхание смешивается. Нет, мне не страшно от его напора. Внутри все скручивается от непонятного мне чувства. Желание? Ничего подобного я не чувствовала, целуясь с Эдом. А тут… Но и думать не могу. Меня захватило в плен его состояние. Его энергия… эта мощь сводит с ума. Это безумие захлестывает. Зарываюсь пальчиками в его волосы, притягивая к себе, будто боюсь, что отпустит.