И вдруг со стороны Скирманово появились цепи немецких пехотинцев. Они шли во весь рост, на ходу стреляя из автоматов. Это была «психическая» атака. Гитлеровцы рассчитывали запугать солдат мотострелкового батальона и вынудить их отступить.

Танки Гусева расстреляли наступающих гитлеровцев. Осколочные снаряды и пулеметные очереди тридцатьчетверок быстро скосили передние цепи, остальные фашисты бежали в свои укрытия. Но и после этого мотострелки не могли поднять голову. Особенно силен был огонь противника со стороны кладбища. Он-то и мешал продвижению нашего мотострелкового батальона.

Я связался с командиром артгруппы и, приказав дать залп по району кладбища, ввел в бой танки Бурды. Огонь со стороны кладбища стал слабее. Стремительно продвигаясь вперед, тридцатьчетверки били по блиндажам и дзотам. Но вдруг по рации раздался голос Бурды:

– В районе кладбища вижу людей в красноармейской форме…

Что за чертовщина? Откуда там могли взяться наши?

– Там нет наших частей, – ответил я. – Это провокация.

Действительно, приблизившись к кладбищу, Бурда увидел, что «красноармейцы» обстреливают пехоту мотострелкового батальона. Сомнений не было: устроив маскарад, немцы пытались нас дезориентировать. Подавив два противотанковых орудия, Бурда ворвался на скирмановское кладбище и, давя гусеницами блиндажи, поливал из пулемета отступающую пехоту противника. Только экипаж Бурды раздавил семь блиндажей.

Мотострелковый батальон поднялся и с криками «ура» пошел в атаку на село. Я облегченно вздохнул, вытер потное лицо. Но в этот момент наблюдатель, сидевший на дереве, доложил:

– Вижу танки! Слева!

Я приставил к глазам бинокль. Действительно. Слева, из сипевшего вдали лесочка, взметая снежную пыль, двигалось десять фашистских танков. Они открыли бешеный огонь. Еще один снаряд угодил в танк Полянского, и он был поврежден. Но экипажу удалось вывести машину из боя.

На окраине Скирманово завязалась танковая дуэль. Группа Гусева и Бурды дралась геройски. Оставив на поле боя пять машин, фашисты отступили.

Только к концу дня мотострелковый батальон прочно закрепился в Скирманово, полностью очистив этот населенный пункт от гитлеровцев. Защищались они с невероятным упорством.

За двенадцать часов боя 1-я гвардейская танковая бригада уничтожила 21 танк противника, 8 противотанковых орудий, 5 минометов, 30 дзотов, 7 пулеметных гнезд и около 50 солдат и офицеров противника.

Среди трофеев наше внимание привлекли тяжелые орудия. На их щитах красной краской был нарисован танк KB, и стояла подпись: «Стрелять только по KB». Снаряды к этим орудиям были необычной формы, потом они получили название подкалиберных. Наружная оболочка их была сделана из мягкого металла. Он облегал закаленный сердечник. Эти-то снаряды и пробивали мощную броню КВ. Мы отправили орудие и снаряды в Главное артиллерийское управление, а найденный на подбитых танках незнакомой конструкции прицел – в Главное управление бронетанковых войск. К сражению на Курской дуге советская промышленность успела наладить выпуск подкалиберных снарядов, и они сыграли немаловажную роль в успешном для нас исходе танковых сражений летом сорок третьего.

Впервые за всю короткую историю своего существования бригада понесла значительные потери. Да это и понятно: мы впервые участвовали в наступательных боях. Но мы нанесли противнику гораздо больший урон.

Однако, выбив немцев из Скирманово, бригада только частично выполнила поставленную перед ней задачу. Необходимо было не дать противнику передышки и выбить его из Козлове.

В три часа утра 13 ноября гвардейцы ликвидировали последний очаг сопротивления в Скирманово, а уже в шесть утра мотострелковый батальон под командованием капитана Лушпа (он сменил убывшего по ранению старшего лейтенанта Передерия) повел наступление на Козлове. Но взять с ходу этот населенный пункт не удалось. Наткнувшись на плотный огонь противника, батальон вынужден был залечь в 200 метрах от села.

На помощь Лушпе я направил три танка под командованием лейтенанта Самохина. Подойдя на своей машине к пехоте, Самохин открыл люк и крикнул;

– За мной, вперед!

Пехота с криками «ура» поднялась, но огонь противника из блиндажей и дзотов мешал ей продвигаться вперед.

Уже рассвело, и я видел в бинокль, как солдаты, то вскакивая, то припадая, спешат за нашими тридцатьчетверками.

Самохин заметил, что наиболее интенсивная стрельба идет из подвала большого дома, под которым гитлеровцы оборудовали блиндаж. Три точных выстрела – и дом был разрушен. Самохин ринулся на развалины и принялся давить уцелевших гитлеровцев.

«Увлекшись боем, – рассказывал он потом, – я продвинулся в глубь села и начал уничтожать пулеметы и автоматчиков. Меня обстреливали противотанковые орудия, но я не обращал на них внимания.

В это время кончились снаряды.

Я крикнул башенному стрелку Лещишину: «Давай гранаты», а затем открыл люк и стал бросать в немецкую пехоту гранаты. Вдруг вражеский снаряд ударил в башню, и меня контузило. Тогда я поехал на пункт боепитания, заправился снарядами и снова вернулся в бой».

Большую роль сыграл в этом бою экипаж лейтенанта Луппова. В бригаду лейтенант пришел перед боями за Скирманово уже опытным, бывалым воином из 18-й дивизии народного ополчения Ленинградского района Москвы. Луппову довелось участвовать в финской войне. За бесстрашие и мужество ему присвоили звание Героя Советского Союза.

Танк Луппова атаковал Козлове в паре с машиной Самохина. Когда тот уезжал за боеприпасами, огонь вел Луппов, когда тридцатьчетверка Самохина возвращалась, уезжал за боеприпасами Луппов. В бою за Козлове лейтенант воевал как настоящий патриот и герой. Семь танков, пять минометов, два противотанковых орудия, три пулеметных гнезда и до роты пехоты уничтожил Луппов в Козлове.

Отважно дрались в этом бою и братья Матросовы. Но, ворвавшись в Козлове, они попали под огонь противотанкового орудия, стрелявшего прямой наводкой. Снаряд пробил носовую часть их тридцатьчетверки. Осколок впился Михаилу Матросову прямо в сердце. Тяжело ранило и его брата – Александра. Но, теряя сознание, он все же сумел вывести танк из-под огня.

Тридцать восемь часов вела бригада бой за Козлове. Танки пять раз пополнялись боеприпасами. Геройски дрались все. Под интенсивным огнем быстро налаживали связь сержанты Вавилов и Угольков. Санинструктор Выдоборец не только вынес с поля боя 12 человек, но и неоднократно ходил в атаку. За одну ночь ремонтники Дынера отремонтировали и ввели в строй пять танков.

К восьми вечера гитлеровцы были выбиты из Козлове. За три дня ожесточенных боев они потеряли 34 танка, 25 противотанковых орудий, 8 тягачей, 26 минометов, 5 тяжелых орудий. Выполнив приказ, бригада утром 15-го сдала позиции стрелковым частям и вернулась в хорошо знакомую Чисмену. Наконец мы получили возможность привести себя в порядок, отдохнуть, отремонтировать технику.

Когда мы покидали Козлове, мне доложили, что на наш участок вышла из окружения группа командиров во главе с генералом И. В. Болдиным.