– Хочешь воды? – спросил Кирилл.

– Я больше не могу пить, – вытирая слёзы, ответила Оксана. – Как он мог погибнуть? У него же броневик, а не машина. Там подушки по всему периметру и жесткость, как у танка.

– Я не знаю. Не от всех аварий можно спастись. Ты откуда узнала?

– Он мне обещал программку по сопромату скинуть. Договорились, что сегодня созвонимся. Я звоню, а там его жена… – Оксана снова уткнулась в ладони.

– Кирилл, там вызов, – крикнул из диспетчерской Рома.

– А где Заур? – спросил Соболев, – он же сегодня со мной в смене.

– Датчики на поверку повёз, – ответил диспетчер. – Там какой-то шухер на «химике» опять случился.

– Опять «химик»? А что за шухер?

– Да вроде калибровка какая-то сбилась, сигналка опять срабатывала вчера.

– Прелесть, – Соболев посмотрел на Оксану, та уже немного успокаивалась. – Сейчас куда вызывают?

– Строительный вагончик, пожар.

– Ясно, опять кипятильник не вынули из розетки. Ладно, сейчас сам съезжу. Успокоилась? – обратился он к Оксане. – Нечего тебе на работе сидеть, давай я тебя домой отвезу.

– Я не хочу, – отрицательно покачала головой стажёрка. – Я тогда вообще из кровати не вылезу. Я с тобой поеду.

– Точно? – Кирилл не был уверен, что стоит тащить с собой Оксану в таком состоянии.

– Точно, – ответила она.

– Ну пошли тогда переодеваться. Сегодня спасаем стратегически важный вагончик от пожара.

Оксана слабо улыбнулась, смахивая слёзы.

– А можно я сама?

– Уверена? Закрытые и тесные помещения для пожара самые неприятные. Не страшно?

– Страшно, – ответила Оксана. – Пожар – страшно, взрыв – страшно, авария на дороге – страшно. И что теперь делать? Нельзя же всё время бояться.

Количество людей на похоронах – показатель твоей значимости для других. Для тебя это количество уже не имеет никакого значения. Умираем мы все в одиночестве, безотносительно толпы вокруг. И можно поверить в сказки, что тебе будет приятно после смерти увидеть, сколько людей тронуло твоё исчезновение. На самом деле, как и в жизни, важны будут только глаза близких и родных, но их пустые от выжигающего горя взгляды тебя вряд ли порадуют.

Похороны Юры прошли спокойно и богато. Сослуживцы с его фирмы позаботились обо всех приготовлениях и оплатили ресторан для поминок. Было много друзей Юры, конечно, супруга с дочерью, на которую было больно смотреть, и триггеры, работавшие с Юрой хоть раз. Он был такой – пообщавшись, тебе казалось, что это твой друг, которому хочется всё рассказать, но и молчание не кажется тягостным.

Всю церемонию Оксана была молчалива. Она не рыдала, не билась в истерике, но видно было, что её сильно задела эта потеря. Стажёрка прибилась к стайке триггеров, которые держались обособленно, а Соболев, опоздавший на похороны из-за очередной ситуации на работе, не стал к ней подходить. Наконец, прощание с Юрой закончилось, и народ потянулся к машинам и автобусам. Соболев так и остался незамеченным сослуживцами и не стал привлекать к себе внимание. Он не собирался ехать на поминки, потому что его ждала работа. Соболев подождал, пока все разъедутся, и в одиночестве подошёл к свежей могиле его старого друга. Он постоял немного, глядя на фотографию всегда жизнерадостного специалиста. Хорошую подобрали фотографию, на ней Юра смотрел куда-то вдаль, как он делал всегда, когда задумывался о чём-то важном.

– Ранняя смерть всегда кажется несправедливой, – услышал Соболев голос за спиной. Он обернулся и увидел спецагента, который недавно пытал его вопросами на проверке.

– Что вы здесь делаете? – зло спросил Соболев. – Вы же его не знали.

– Вообще-то я много о нём слышал, – ответил Степной.

– Слышали?

– Читал. – Степной подошёл к ограде могилы и бросил к венкам красную гвоздику. – Мне кажется, что я всех триггеров и спецов в вашей области знаю лично.

– Откуда такой интерес к нашей провинции?

– А сам как думаешь?

– Казанцев?

– Правильно, – кивнул спецагент. – Я сразу понял, что ты не простой. Давай выйдем отсюда и прогуляемся, не будем тревожить умерших суетными разговорами.

– Мне на работу надо возвращаться, – ответил Соболев.

– Я много времени у тебя не отниму, – заверил Степной и, взяв Соболева под локоть, повёл на выход с территории кладбища. – Плохой сегодня день, – неожиданно сказал он.

– Почему? – спросил Соболев, чувствуя, как специальный агент неприятно жёстко сдавливает его локоть.

– Много народу погибло. Смотрел новости сегодня?

– Стараюсь не смотреть.

– Что же, может, и правильно. А я вот должен по работе.

– И что там?

– Дамбу прорвало. Народу уже потонуло немерено.

– А сколько конкретно людей погибло? – напрягся Соболев.

– Я же говорю – много. Ещё не закончилось. Потом будут считать. Там жуть, конечно, вода ледяная, грязевой поток, разрушения. Домишки в основном деревянные. Многие не уходят, мародёров боятся. Так и сидят на крышах, с собаками, утками и телевизорами. Их снимают, а они ещё сопротивляются. А наши уже знают, что воды будет больше, но никто же не верит. Кошмар, короче.

Кирилл не знал, сколько пострадало людей. Но для себя всё равно их посчитал. Пострадало большое количество Соболевых. Кто-то погиб, кто-то ещё погибнет. У кого-то просто не выдержит сердце, и может, это лучше, чем захлебнуться в ледяной воде или быть погребённым под завалами.

– Кирилл, ты умный парень, – начал спецагент, как только они покинули кладбище, – неужели тебе не кажется странным, что чиновник из центра вдруг решает все бросить и рвануть в провинцию?

– Вы уже говорили мне об этом, – ответил Соболев, – я думал над тем, что вы сказали, и я не вижу ничего криминального в этом. Человек решил сделать карьеру, поработает на месте пару лет, потом, уже зная кухню, пойдёт выше.

– Так в том-то и дело, Кирилл, что у него уже всё это было. И рост был, и карьера. Но только почему-то он всё бросил, и переехал, уж прости, в вашу глухомань, где в районном центре едва наберется полмиллиона жителей.

– Ну не такая уж глухомань, – возразил Соболев, а потом понял, что прав Степной. Есть города и побольше, и уж точно побогаче. Впервые он всерьёз задумался о том, что говорил спецагент. – А вы что думаете? – спросил Кирилл.

– Я думаю, что мне нужна помощь.

– Помощь? – удивился Соболев. – В чём?

– Ты, Кирилл, теперь второй человек в вашей организации после директора. Значит, теперь тебе доступна почти вся информация по датчикам.

– Она всем триггерам доступна одинаково, – возразил Соболев. – Мне даже кажется, что любой диспетчер у нас знает больше, чем начальство, потому что работает с этим.