в сознании мгновенно всплыла мысль о том, что на данный момент я больная несовершеннолетняя девочка. А жидкость своим сладким запахом уже манила меня. «К черту, – решила я. – Меня совсем скоро выдадут замуж, видимо, я для этого времени уже вполне взрослая. Так что пейте, Юленька, и радуйтесь, что алкоголь здесь детям не запрещают!» Но мысли мыслями, а притронуться к еде первой я не решалась и, видимо, правильно сделала, царица тоже сидела и делала вид, что любуется пейзажем. Наконец глава семьи кивнул нам и отломил ножку жареной птицы. Другой рукой он потянул напиток из большого сосуда, в который слуги опустили две более длинные соломинки. Вслед за ним и царица аккуратно пригубила вторую, принимаясь за еду. Моя душа возликовала, а руки немедленно захватили хороший кусок мяса. Вкус был божественным! Я совсем не рассчитывала, что здесь в еду добавляют иные специи, кроме сушеных горных трав, лука и чеснока. Но мой сиятельный родитель откуда-то добыл черный перец или что-то очень похожее на него.

Наслаждаясь едой, я чуть было не выдала себя. Царевны ж они как птички, едят помалу и аккуратно. Бросив осторожный взгляд на родичей, я поняла, что пока непоправимого не случилось, но слегка замедлила процесс насыщения. Боги, как же я соскучилась по нормальной пище! Пиво же оказалось не совсем привычным, пряным и освежающим с нотками фруктов. Все портил только вездесущий тонкий осадок, но при аккуратном использовании выданной соломинки, от него получалось избавиться. С алкоголем пришлось быть осторожнее, освежающий напиток мог быстро выключить хрупкую царевну, хоть и имел совсем небольшой градус.

– У тебя хороший аппетит, дочь, это веселит мое сердце! – прогудел владыка, весело взглянув на меня. – Я уже начинал думать, что поспешил в своем решении. Все же ты, наверное, еще не совсем оправилась от недуга своего?

Я смутилась. Чего я никак не ожидала, что его так волнует мое мнение. А может, он просто не хочет выдавать замуж любимую дочь? Отлично, я тоже не в восторге от этого, попробуем потянуть время.

– Благодарю за заботу, родитель, – опустив взгляд, ответила я, – силы мои растут с каждым днем, но верно о моем здоровье знает только почтенная Каи из старого храма Великой Матери, что заботится обо мне.

Отец кивнул и, подозвав к себе одного их слуг, зашептал ему указания.

– Я справлюсь об этом, – пророкотал он и повернулся к супруге. – А ты, мать моих детей, хочешь ли сказать мне чего-нибудь?

Владычица склонила голову в почтенном поклоне, а потом положила свою узкую изящную ладонь на могучее предплечье супруга.

– Не может жена твоя возражать против решений твоих, но видят Боги, царевна только вернулась к нам, и ум и тело ее еще не крепки, – промурлыкала она, словно большая и очень хищная кошка. – Позволяют ли дела земли нашей ждать с замужеством дочерей?

– Нет, Шахриру-даши нужно выдать замуж немедля! – царь говорил быстро и твердо. – Это ждать не может. Владыка Кумиш не простит обиды. А хонниты должны быть довольны, получив нашу дочь. Она красива лицом и умела, как и должно женщине. Союз с братом моим Кумиш-Шебешем очень дорог моему сердцу и приносит много пользы нашему царству, нельзя, чтобы доверие ослабло. Уже больше месяца тому назад получил я от него весть с просьбой не откладывать далее укрепление нашего союза. А потому свадьбе быть! Что касается союза Юилиммин-даши, то здесь все немного сложнее. И хотя Кумиш тоже скорбит о моей потере, но не слишком охотно может принять мое предложение отдать мне своего младшего сына.

– А если те слухи, что знаем мы об Амминат-аше правдивы, и прекрасная сестра наша не возвышена до великой владычицы? Не будет ли какой беды и нашей дочери от хоннитов? – осторожно спросила Нинмах-аша, нервно теребя один из золотых браслетов на своих тонких руках. На ее лице же отразилась неподдельная озабоченность.

– Это тревожит меня сильно, – мрачно ответил царь. – Нужно посмотреть, какие плоды принесет посольство и какой ответ даст брат мой на мою просьбу. Но сама понимаешь, союз этот нам необходим более, чем им. Будем надеяться, что Мандару-Кумиш покажет себя достойно.

Он хотел было снова заняться едой, но мачеха опять отвлекла его.

– Могу ли я поговорить с тобой еще, владыка мой? – она кротко и выжидающе посмотрела на царя. Тот вздохнул, отложил в сторону уже смоченной в подливе кусок лепешки, и кивнул.

– Дочь твоя, Юилиммин-даша, ранее не была прилежна в учении и здоровьем нынче слаба… Да будет милостива Всеблагая, но справится ли она со всем? Еще же весенние обряды нужно совершать. Может, не стоит спешить?

Я вскипела. Да как смеет эта наряженная кошка обо мне такое говорить, да еще и при отце?

– Прости меня, досточтимая мать, но это не соответствует истине! – резко перебила ее я.

Царица была просто готова испепелить меня взглядом, но я продолжила, не дав ей вставить слово.

– Болезнь моя увела меня далеко от света дня, но Небесная Мать напоила меня своим молоком и вернула меня к вам! – я решила, что немного божественного вмешательства спасет мое положение. – Боги провели меня по тропам иного и открыли тайное. Ясна мне теперь цель обучения и решение владыки я принимаю с радостью.

Отец смотрел на меня странно, как будто не веря своим глазам. Мачеха, казалось, совсем проглотила язык от такой дерзости.

– Нам должно принести большие жертвы и устроить праздник! – воскликнул владыка, – Всеблагая вернула мне больше, чем хотела забрать… Теперь в тебе я увидел жажду к знаниям, моего сына, словно сам он говорит твоими устами.

– Да позволит мне мой родитель попытаться восполнить утрату, что все мы понесли, – глаза наполнились слезами, и я позволила себе заплакать. Это, возможно, смягчит контраст от перемены моего характера. Вот бы еще как-нибудь отвертеться от замужества или оттянуть этот момент на годик-другой, но сейчас я не видела четкого решения этой задачи. Хотя родители моего нового жениха могут и не поддержать папу.

Взгляд отца потеплел, он встал и привлек меня к могучей груди. Его огромные руки ласково гладили меня по волосам.

– Ты, моя драгоценность, успокой свои глаза, ты вернулась к нам другой и все той же. Я повелел, чтобы тебе назначили самых мудрых учителей, но не перетруждай себя. Если наставники будут хвалить твое