жертву, стараясь определить, хватит ли у них сил справиться с ней, достаточно ли она слаба. Многим было неловко рядом с Трианом, они чувствовали тревогу, которой не могли найти объяснения. Эти насмехались все меньше и отступали назад все быстрее.

Но были и другие, те, что оказались то ли слишком пьяными, то ли слишком тупыми, чтобы разобраться в ситуации. Среди них явно лидировал лысый здоровяк, снова и снова напоминавший, что солдаты специального корпуса – не люди.

– А вот интересно, что он одну с нами еду ест и пиво глушит! Я слышал, что после перевоплощения эти уродцы могут только собственное дерьмо есть!

И снова ноль реакции. Но почему? Почему Триан вообще это терпит? Совсем на него не похоже!

Альда понимала, что вот так стоять здесь и пялиться – совсем уж нелепо. Даже хуже, чем просто следить за Трианом. Ей следовало бы подойти к нему и во всем признаться или оставить его в покое. Но она никак не решалась, потому что и себе не могла объяснить, что ей нужно, почему ее вообще потянуло за ним.

Ее мучительно неловкое ожидание закончилось, когда прямо у нее в голове прозвучал голос Триана.

«Ну что, так и будешь ждать особого приглашения, принцесса флота?»

Ей следовало подготовиться к тому, что он ее обнаружит, но Альда все равно вздрогнула от неожиданности. Это ведь делало ее положение еще глупее! Когда он ее засек?..

«С момента, когда ты решила, что пойдешь за мной, а не отправишься в кондитерскую лавку за карамельками», – пояснил Триан.

«Хватит читать мои мысли!» – возмутилась Альда.

«А ты закрывай свои мысли лучше, не девочка уже – так попадаться».

Тоже верно. Как и любой легионер, Триан обладал ограниченными способностями к телепатии, это и позволяло ему общаться с Альдой без слов. Но главная телепатка «Северной короны» все равно значительно превосходила его в этом. Если бы она хотела закрыть от него свое сознание, он бы в жизни туда не добрался, а она из-за смущения упустила контроль. Плохо. Однако это тоже опыт, который ей сейчас необходим.

«Ну и что теперь делать? – проворчала Альда. – Ты хочешь, чтобы я ушла?»

«Зачем? Нет уж, составь мне компанию, раз тебе это интересно. Пивом соблазнять не буду, оно тут мало отличается от дерьма, которое приписывают в основы моей диеты».

Это по-прежнему было странно, но Альда решила, что бегать от него нет смысла. Она уверенно вошла в бар, стараясь игнорировать направленные на нее сальные взгляды. Если Триан может не обращать внимания на этих людей, то и она справится! Поэтому она пересекла зал и устроилась за барной стойкой рядом с легионером.

Конечно же, работяги сразу поняли, кто она такая. Не могли не понять – она была в такой же куртке, как Триан. Да и без опознавательных знаков Альда серьезно отличалась от женщин, обитавших на этом уровне: слишком молодая, слишком худая, слишком чистая – во всех отношениях. Это раззадорило работяг куда больше, чем молчаливое присутствие Триана. Первым высказался, конечно, все тот же лысый здоровяк.

– Эй, ты смотри, кого к нам занесло! А правду говорят, что мутанткам из флота жизненно необходимо хоть раз в час перед мужиком ноги раздвинуть? Потому как если их не поимеет кто – они начинают чахнуть и дохнуть!

Сказал – и расхохотался над собственной шуткой. Следом раздались неуверенные смешки, но мало: работяги выжидали, какой будет реакция. А Альде не хотелось реагировать, хотелось только уйти. Что она могла сделать? Быть идиотом – это не преступление, за такое не наказывают, от идиотов можно лишь держатся подальше.

– Может, прогуляемся? – предложила она.

Однако Триан даже не смотрел на нее, он не отрывал взгляд от экрана, хотя вряд ли представлял, кто там с кем играет и во что. С Альдой он все же заговорил:

– Останови меня, если знаешь этот анекдот… Заходят как-то два солдата специального корпуса в бар и видят там толпу мудаков. Один солдат выбирает главного мудака и ломает ему руку.

Вот и все, что он сказал. А в следующее мгновение Триан сорвался с места так быстро, что уследить за ним было невозможно. На такую скорость были способны лишь легионеры, они, как призраки, скользили сквозь пространство. Но работяги о легионерах ничего не знали, и то, что им довелось наблюдать, предстало перед ними настоящим чудом. В один миг солдат был у барной стойки – а в следующий оказался прямо перед лысым здоровяком, как будто телепортировался.

Триан ничего ему не сказал. Он только улыбнулся – и от этой улыбки даже у Альды мурашки пошли по коже, а некоторых работяг и вовсе затрясло. Таким же быстрым, неуловимым движением Триан перехватил руку здоровяка, и музыку в баре на секунду перекрыл тошнотворный треск костей.

Перелом был сложный. Альде не требовалось медицинское образование, чтобы понять это. Легионер не просто сломал кость, он раздробил ее, выкрутил руку так, что все внутри превратилось в костяную муку, а кожа и мышцы частично порвались. В полевых условиях это могло означать лишь одно: ампутацию. Но здесь, на станции, хорошая клиника, должны восстановить… если очень повезет. Однако даже при лучшем раскладе работяге предстояло пройти через адскую боль.

Он тоже это понял. Он молчал всего мгновение – от шока, от непонимания того, что с ним случилось. А потом он повалился на пол и заорал так, что недавние товарищи разбежались от него во все стороны. Возможно, некоторые и хотели бы ему помочь, но не решались в присутствии Триана.

– Да, дурацкий анекдот, – задумчиво произнес легионер. – Напомни мне больше его не рассказывать, шутку не все поймут. Пойдем? Или тебе тут все-таки понравилось?

Альда судорожно кивнула и поспешно направилась к выходу. Она больше не смотрела на изуродованную руку здоровяка. Да уж, этот урок он на всю жизнь запомнит! Но, может, оно и к лучшему? Как бы чудовищно это ни звучало, Триан пожалел его. Другой легионер вполне мог оторвать здоровяку голову после первого же оскорбления – и ему ничего не было бы. Легион многое позволяет своим солдатам.

Не могла Альда не заметить и кое-что другое… Триан был абсолютно равнодушен, когда работяги, как насекомые, покусывали его. Но стоило одному из них оскорбить Альду – и вот они получили то, чего давно следовало ожидать. Совпадение? Шоу для нее? Или нечто большее?

– Зачем ты это сделал? – тихо спросила она, когда они оказались на оживленной улице развлекательного крыла.

Здесь понятия не имели о том, что произошло в баре. Здесь праздник продолжался всегда, потому что жизнь в открытом космосе опасна и коротка, нельзя лишать ее веселья.

– Потому что добровольное скудоумие наказуемо, – отозвался Триан.

– Но ты же