С ней что-то странное.

– Боже, он улыбается…

Руку Варя убирает сама, тянется ко рту, крутится на месте, будто не в силах разобраться, что же ей делать.

А Поля просто зависает.

К парню обращается тот с кошачьей улыбкой, который заказывает для всех. Получает какой-то ответ, толкает в плечо, а потом тоже смотрит вправо и вверх…

Недолго. Ему будто просто любопытно. А тот – первый – пока так и не оторвался.

И Поля не оторвалась.

У него немного вьются волосы. Он чуть плотнее, если сравнивать с «котом». И поведение другое…

Бросает что-то резковатому беззлобно, с улыбкой, а сам продолжает смотреть…

От него не несет борзотой и самоуверенностью, понтами…

Только обволакивающей… Душевностью, что ли?

Господи, откуда даже слово-то такое взялось в её голове?

– На меня смотрит, как думаешь? – Варя спрашивает, может быть даже ждет ответа, но Поля теряется. Знает, ей надо первой взгляд отвести от парня. Она в такие игры не играет…

Но он как держит. Не заставляет, просто блестит глазами. Искры в них. Смешинки. Озорство. И губы… Они улыбаются приветливо и открыто.

И снова в голове проносится «Господи», потому что Поле невыносимо жарко. А потом совсем плохо – ведь парень подмигивает.

Это работает спусковым крючком. Поля дергается, опускает взгляд, снова тянется за стаканом. Она покраснела. Молится, чтобы не очевидно было в полумраке. Это для неё не типично. Она не тает от таких подкатов… Во всяком случае, раньше не таяла.

Но он какой-то… Странный. Отталкивается от стойки, поворачивается… Полино сердце подскакивает к горлу.

– Лапочка такой… – комментарии Варвары откровенно злят. – Полька, он сюда идет… Если к нам – ему пиздец…

Но не согласиться с ней – сложно.

Таким парням, как он, нельзя подходить к таким девушкам, как они.

Запрет.

– Все пьяные, а Полинка, как всегда, грустная… Скучаем почему, мандаринка? – на перилла рядом с бедром Полины ложится мужская рука… Чуть-чуть едет, касается ткани её платья… Указательный палец тянется, чтобы погладить бедренную косточку, но Поля отодвигается.

Смотрит на Марьяна серьезно, в ответ же получает ухмылку…

Она уже говорила несколько раз, что трогать её не нужно, но Марик… Он считает себя настойчивым.

Делает полшага к ней, но руки распускать больше не пытается. Хотя это и не нужно, чтобы Поле приходилось тушить раздражение. В её личное пространство нельзя вторгаться без спросу.

Слать Марика нахрен не стоит. Это она понимает. Но и заигрывать с ним Поля не собирается. Он воспринимает обычную приветливость, как знак одобрения. А она правда ведь в гробу видела его в качестве ухажера.

Слишком самоуверенный. Слишком много о себе мнит. Слишком от других нуждается в одном – постоянном обожании и одобрении. А отношения должны строиться на обоюдном и искреннем, как казалось Полине.

Поэтому лучше быть самой, чем с кем-попало.

Лучше смотреть вниз – на забитый танцпол, спокойно ожидая, пока Марьян отвалит от скучной Полинки-мандаринки…

Вроде бы просто смотреть, а на самом деле...

– Понравился тебе? – наверное, слишком очевидно, потому что проследивший за её взглядом Марик задает вопрос, который заставляет испытать стыд.

Поле хочется ляпнуть что-то резкое, но она сдерживается.

Отрывается от спины парня в белой футболке, поворачивает голову и смотрит на Марьяна…

– Ты о чем? – задает вопрос, не боясь, что звучит слишком провокационно. Она далеко не безмолвная овца. Ему с ней не было бы просто. Вряд ли даже сладко было бы...

Поля смотрит серьезно, ждет серьезного ответа, Марик же снова усмехается… Дает заднюю. Тянется к ее лицу, отводит прядку, заправляет за горящее и горячее ухо, голову немного склоняет…

– Не волнуйся, мандаринка… Мыэтимпопулярно объяснили. Они к приличным людям больше лезть не будут…

Марьян произносит так, будто подвиг совершил. Полина же отвечает молчанием.

К кому шел привлекший её внимание парень, Поля так и не узнала.

Его встретили на ведущей к балкончикам лестнице.

Марик, Артурка и ещё двое парней из компании. Это выглядело стыдно… Во всяком случае, на вкус Полины…

Вчетвером «объяснять» что бы то ни было одному… Это вряд ли свидетельствует о смелости.

Но досаду почему-то вызвало другое.

Тот… Душевный… Выслушал… Даже улыбаться не прекращал. А ещё не прекращал время от времени переводить взгляд туда, куда смотрел изначально…

Ему что-то говорили, он отвечал, а Поля жалела об одном: что не может встать, подойти и подслушать. В ней такого любопытства в жизни не водилось, а тут…

Когда на плечо Душевного легла рука Марьяна, он перестал улыбаться. Посмотрел на него адресно… Адресно же что-то сказал…

Что – Поле тоже не ясно, но на сей раз пришла очередь Марика улыбаться…

А потом они разошлись.

Их парни вернулись к столу, чтобы уже тут с издевкой пересказывать состоявшийся разговор, обливая Душевного обидными сравнениями. А он…

Спустился вниз. Снова к своим… Уже оттуда глянул наверх. Полина почему-то на сей раз не засомневалась – на неё. Улыбнулся… Ответной улыбки не ждал. После этого – забыл будто. А она наоборот…

Себя же злила, но зачем-то следила за передвижением компании. Чего ждала – неизвестно, но и отлипнуть не могла.

Сейчас вниз спустились девочки, а она специально отказалась присоединиться с мыслью, что лучше останется наверху, подойдет к периллам, оттуда будет смотреть как бы на них, а на самом деле…

И снова в голове проносится «Господи…». А сделать с собой ничего не получается…

– Бля… Ты посмотри на него…

Марьян говорит не ей – себе, а внимание всё равно привлекает. Поля отрывается от танцпола, поворачивает голову…

За его глазами проследить не сложно. И стоит сделать это – у Поли ускоряется сердце. В чем проблема – очевидно.

Парень-кот, за которым она тоже следила, но просто из любопытства, улыбается одной из «запрещенных» девочек из-за их столика. Дина не против – это видно по её реакциям. Берет из его рук стакан, отпивает, смотря в глаза… Её кот явно заинтересовал, она кота тоже, да только…

– Вот сука… Я же сказал всем передать, что к нашим девочкам руки свои не тянуть…

Марьян комментирует, вызывая в Поле внезапную злость. Её не надо метить «своей», как территорию. Может она бы тоже не прочь спуститься и…