— Это не оправдание. Ты всегда все делаешь череззадницу. Сказано было замочить двоих. Теперь нужно выяснить, где проживает эташлюха и под чьей крышей она работает. Все должно быть чисто и гладко.

— А может, это и к лучшему, что мы девку упустили?Теперь можно на нее смело этот труп повесить. За такие шутки она перед ментамиточно не отвертится. Будет мотать срок по полной программе.

— Ладно, нужно уходить, — сказал тот, который булобут в «казаки», направляясь к выходу. — Мы и так в этом номере уже запарились.Тут такая духотища, что прямо блевать охота. Теперь тебе за эту шлюху передпацанами придется отвечать.

Ботинки пару минут потоптались перед кроватью и скрылись изглаз. Входная дверь едва слышно хлопнула. Кажется, пронесло… Пока пронесло…Скоро сюда нагрянут менты, и тогда… А что, собственно, тогда? Если Танька неподведет, пусть попробуют доказать мою причастность к убийству.

Да и разыскать меня в Москве не так-то просто.

Визитную карточку с адресом я никому не оставляла. Где живу,кроме опять же Таньки, не знает никто. Главное — выбраться из гостиницынезамеченной, а там уж — как повезет.

В маленьком предбанничке перед дверью я прислушалась. Задверью было тихо, хотя тишина могла на поверку оказаться обманчивой. А вдруг тедвое до сих пор не ушли? Наконец решившись, я дрожащей рукой повернулаблестящую латунную ручку до отказа и, сосчитав про себя до пяти для храбрости,осторожно высунула голову в коридор. Никого… Номер Джоуи находился в трехметрах от служебной лестницы. Преодолеть их не составило труда. Теперь — вниз.Этаж — десятый, ничего, как-нибудь добегу.

— Когда до входа в подвал оставалось не более двухпролетов, я подвернула ногу и сломала каблук. Дальше пришлось идти босиком, чтооказалось намного удобнее, чем на шпильках. А туфли… А, ерунда, новые куплю.Нога неприятно ныла, но все же позволяла двигаться почти не хромая. Так… Теперьнадо бы открыть ведущую на улицу дверь. На всякий случай в сумочке я носиланебольшой остро отточенный нож — профессия заставляла постоянно думать осамосохранении.

Нож меня не подвел. Замок поддался почти сразу, достаточнобыло посильнее надавить на крохотную детальку в самой сердцевине.

Господи, светло-то как… Втянув голову в плечи, я добежала доугла, хотя прятаться на хозяйственном дворе было не от кого, и, поумерив шаг,направилась к машине, которую предусмотрительно оставила подальше от парадноговхода в гостиницу.

Завести послушный «форд-мустанг» удалось без труда.Полупустая в ранний утренний час Тверская позволяла развить приличную скорость,но я намеренно не стала искушать судьбу. Тише едешь — дальше будешь, к моейситуации эта пословица подходила как нельзя лучше. В бардачке в раскрытой пачкележали сигареты. Вытащив одну, я закурила и, отмахнув рукой дым, глубокозадумалась. Кажется, я вляпалась в дерьмо. Как выберусь — не знаю. Видимо, накакое-то время придется лечь на дно. Переберусь в другие гостиницы, попроще,хотя и там есть свои заморочки, связанные с «крышей». Ладно, об этом потом.Сейчас к Таньке договариваться — и спать.

Танькин подъезд встретил меня неистребимым запахом мочи икислых щей. Лифт не работал, пришлось подниматься пешком. Квартира номер сорокчетыре, седьмой этаж. Дверь открылась не сразу. Пришлось долго нажимать наразболтанную пупочку звонка.

— Кто там? — наконец раздался Таньким заспанныйголос. «Глазка» у нее не было.

— Сто грамм, — устало отозвалась я.

— Лен, это ты? — ахнула Танька, пропуская меня втесную прихожую.

Отодвинув рукой подругу, я прямиком прошла на кухню и селана стул.

— Все нормально, Танька, это не привидение, это я.Расслабься и налей мне что-нибудь выпить.

— Ты хоть представляешь, на кого ты похожа? — вужасе прошептала подруга и потянулась к бару, для того чтобы достать бутылкувиски.

— Представляю, — фыркнула я и нервно забарабанилапальцами по столу.

Выпив полную рюмку, я почувствовала, как по телу разливаетсяприятное тепло, и смогла хоть немного прийти в себя.

— Танька, ты мне подруга? — с надеждой в голосепроизнесла я, потянувшись к открытой пачке сигарет с ментолом и вытаскивая изсумочки зажигалку.

— Само собой, — немного обиделась Танька и налиламне вторую рюмку. — А ты что, разве когда-то в этом сомневалась?

— Ты сможешь обеспечить мне алиби?

— Какое еще алиби?

— Самое обыкновенное. Если вдруг ко мне закатят менты,ты сможешь честно посмотреть им в глаза и сказать, что я приехала к тебе заполночь и до утра просидела у тебя?

— Господи, а что же ты натворила? — всплеснувруками, испуганно спросила подруга.

— В том-то и дело, что я ничего не натворила.

Творят другие, а мне приходится за эти творения отдуваться.Я просто работала с клиентом и честно отрабатывала свои деньги…

Неожиданно для себя я всхлипнула и, уткнувшись в ладонилицом, громко зарыдала. Танька молча гладила меня по голове, даже не пытаясьуспокоить, понимая, что это бесполезно. Вдоволь наплакавшись, я осушила вторуюрюмку и как на духу выложила подруге все, что произошло со мной в этойзлосчастной гостинице. Как только я закончила говорить, Танька почесала затылоки, протяжно вздохнув, произнесла:

— Да уж, приятного мало… Господи, что же теперь с тобойбудет-то?

— Ничего не будет, если ты сможешь обеспечить мнеалиби.

— Конечно, смогу. Только.., может, было бы лучше, еслибы ты сама пошла в милицию и честно все рассказала?

Я посмотрела на Таньку вмиг округлившимися глазами ивыразительно покрутила пальцем у виска.

— Тань, ты что, совсем умом тронулась? Разве я похожана идиотку, которая бегает по ментам?

— Но ведь тебе нечего бояться! Ты же ни в чем невиновата!

— Хорошо. Только кто в это поверит?

— На то она и милиция, чтобы во всем разбираться инаходить виновных.

Услышав последнюю фразу, я громко рассмеялась и чуть было неупала со стула.

— Танечка, милая, ну когда же ты хоть немногопоумнеешь?! Неужели ты думаешь, что менты поверят какой-то проститутке идокажут ее невиновность?! Да им только крайнего подавай! Сгребут меня в охапкуи отвезут куда следует, вот и все разбирательство. А еще учительницей в школеработаешь! Да чему ты можешь детей научить, если сама-то жизни не видела иничего в ней не понимаешь?! Да благодаря таким, как ты, детки и выходят изшколы, как слепые котята, а потом попадают в самые глупые ситуации!