С незапамятных времён там не хватало одной доски, и можно не сомневаться, что, пока это зависит от Калле и Евы-Лотты, она не будет вставлена.

Случалось, бакалейщик Блюмквист, человек очень аккуратный, говорил булочнику, когда они сидели в беседке летним вечером:

– Послушай, друг, забор-то надо бы поправить, а то неаккуратно как-то.

– Ладно уж, подождём, пока ребята подрастут настолько, что станут застревать в этой дыре, – отвечал булочник.

Несмотря на любовь к булкам, Ева-Лотта всё равно оставалась худой как щепка и без труда пролезала сквозь узкую щель в заборе…

С улицы послышался свист. Это вернулся из разведки Андерс, вождь Белой розы.

– Они у себя в штабе! – крикнул он. – Вперёд, на бой, победа за нами!

Когда Ева-Лотта пошла точить кинжалы, а Андерс отправился в разведку, Калле опять занял прежнюю позицию под грушей. Короткое затишье перед тем, как разразиться войне Роз, он использовал для важного разговора.

Да-да, он вёл разговор, хотя ни одного живого существа поблизости не было. Знаменитый сыщик Блюмквист беседовал со своим воображаемым собеседником, верным спутником, который сопровождал его уже много лет. О, это был замечательный человек! Он относился к выдающемуся сыщику с глубоким уважением, которого тот так заслуживал и которое ему так редко оказывали другие, меньше всего Андерс и Ева-Лотта. Сейчас он сидел у ног своего наставника, благоговейно вслушиваясь в каждое его слово.

«Пренебрежение к преступности в нашем обществе, которое проявляют господин Бенгтсон и фрёкен Лисандер, достойно сожаления, – заверил господин Блюмквист своего собеседника, серьёзно глядя ему в глаза. – Стоит наступить малейшему затишью, как они тотчас теряют всякую бдительность. Они не понимают, как обманчиво такое спокойствие».

«Обманчиво?» – воскликнул воображаемый собеседник, потрясённый до глубины души.

«Вот именно, – подчеркнул знаменитый сыщик. – Очаровательный мирный городок, сияющее летнее солнце, этот идиллический покой – всё это может мгновенно перемениться. В любую минуту преступление может всё отравить своим ядовитым дыханием».

Воображаемый собеседник ахнул.

«Господин Блюмквист, вы меня пугаете!» – пролепетал он и боязливо оглянулся, словно за углом уже могло притаиться преступление.

«Положитесь на меня, – важно произнёс знаменитый сыщик. – Не бойтесь. Я начеку».

Собеседник едва мог говорить – настолько он был растроган и признателен. К тому же его невнятные выражения благодарности прервал воинственный крик Андерса:

– Вперёд, на бой, победа за нами!

Знаменитый сыщик Блюмквист взвился, словно его оса ужалила. Ещё раз быть обнаруженным под грушей ему вовсе не хотелось.

«Прощайте», – сказал он воображаемому собеседнику с таким чувством, будто расстаётся с ним надолго.

Война началась! Теперь Калле некогда будет лежать на травке и беседовать на криминалистические темы. Ну и ладно. По правде говоря, это же адский труд – найти преступника в этом городишке. Подумать только, с тех пор как поймали тех троих, прошёл целый год! Если бы не война Роз, то хоть с тоски помирай!

Воображаемый собеседник печально и с тревогой смотрел ему вслед.

«Прощайте, – ещё раз сказал знаменитый сыщик. – Меня призывают на военную службу. Но вы не беспокойтесь! Не думаю, чтобы именно сейчас могло случиться что-нибудь серьёзное».

Не думаю! Не думаю!.. Вон бежит знаменитый сыщик, призванный стоять на страже общественной безопасности. Он мчится по садовой тропинке к Андерсу и Еве-Лотте, мелькая загорелыми ногами и весело насвистывая.

Не думаю… На сей раз ваша проницательность вам изменила, господин знаменитый сыщик!

– У нас в городе всего две улицы, – объяснял обычно булочник проезжим.

И действительно, в городе только и было, что Большая улица и Малая улица, да ещё Большая площадь. А остальное – мощённые булыжником бугристые улочки и переулки, ведущие вниз к реке или внезапно упирающиеся в какой-нибудь полуразвалившийся дом, который по-стариковски упрямо сопротивлялся всякому благоустройству. Кое-где на окраинах можно было, конечно, встретить модные одноэтажные виллы, утопающие в роскошных садах, но они составляли исключение. Большинство садов – такие, как у булочника: порядком запущенные, со старыми, корявыми яблонями и грушами, с неухоженными, плешивыми газонами. Дома тоже были в большинстве своём такие, как у булочника, – громоздкие, деревянные. Когда-то, давным-давно, некий строитель, дав волю буйной фантазии, украсил их самыми невероятными выступами, зубцами и башенками.

Вообще-то говоря, городок этот вряд ли можно было назвать красивым, но он дышал старинным покоем и уютом. Была в нём какая-то своя прелесть, по крайней мере в солнечный июльский день, когда розы, левкои и пионы цвели во всех садах и липы на Малой улице тихо смотрелись в медленно и задумчиво текущую речку.

Направляясь вприпрыжку к штабу Алых роз, Калле, Андерс и Ева-Лотта меньше всего задумывались над тем, красив ли их городок. Они знали только, что он отлично подходит для войны Роз. Столько закоулков, где можно спрятаться, заборов, через которые можно перелезть, кривых переулочков, чтобы отделаться от преследователей, крыш, чтобы лазить, сараев и будок, где можно забаррикадироваться… Городу с такими неоценимыми достоинствами красота ни к чему. Достаточно того, что солнце светит и от тёплых камней мостовой через босые пятки по всему телу разливается приятное ощущение лета. Чуть затхлый запах с реки, иногда смешивающийся с шалым ароматом роз из какого-нибудь сада поблизости, тоже говорил о лете. А что до красоты, то киоск «Мороженое» на углу вполне даже украшал город, во всяком случае по мнению Калле, Андерса и Евы-Лотты. Какая ещё красота нужна?

Они купили себе по порции мороженого и продолжали свой путь. Возле моста им повстречался полицейский Бьёрк. Его форменные пуговицы блестели на солнце.

– Привет, дядя Бьёрк! – крикнула Ева-Лотта.

– Привет! – сказал полицейский. – Здравствуй, знаменитый сыщик, – добавил он дружелюбно и потрепал Калле по затылку. – Никаких новых происшествий на сегодняшний день?

Калле надулся. Дядя Бьёрк тоже пожинал плоды прошлым летом, когда Калле выследил преступников. Чего же он сейчас смеётся?

– Нет, никаких новых происшествий, – ответил Андерс за Калле. – Воры и убийцы получили приказ прекратить свою деятельность до завтра, потому что Калле сейчас не до них.

– Да, сегодня мы обкорнаем уши Алой розе, – сказала Ева-Лотта и мило улыбнулась Бьёрку. Он ей очень нравился.