Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выпейте, Эльвира Раилевна… — ее губы вытянуты в прямую линию.
Она качает головой. Кажется, все в этом холле знают, кто такой Сафонов. Движение замерло. Все смотрят на меня. Всё ждут ответа на вопрос, что же я задолжала этому страшному человеку.
А у меня в голове сейчас только Руслан и планы на побег, которые разлетелись в клочья.
Я знала, что Эдуард рассорился с Сафоновым старшим и думала, что старый партнёр папы теперь встанет на мою сторону, но со знакомого адреса почты мне почему-то отозвался его сын.
Без слов осушаю бокал, не чувствуя вкуса. Не могу сейчас об этом думать, слишком больно. Сердце еще ухает под горлом, а руки трясутся. Что если я никогда не увижу моего мальчика?
В кармане вибрирует телефон. Достаю аппарат холодными пальцами. На экране высвечивается номер мужа. Я не могу не отвечать.
— Да? — голос немного дрожит.
— Поднимись, — безэмоционально.
Он всегда говорит так, когда злится.
— Сафонов, он…
Звонок обрывается. Я не хочу знать, что там задумывал Сафонов, потому что взгляд богача мне все уже и так сказал.
Встаю, хоть ноги и почти не держат. Галя сочувственно вздыхает, а я расправляю плечи и выпрямляюсь. Отец учил меня бороться до конца.
Захожу в свой номер, пользуясь пластиковой картой и застываю. У окна стоит Эдуард.
Я думала он будет на "деловом разговоре". Сафонов так скоро отпустил мужа? Почему?
— Доигралась?
Невольно делаю шаг назад.
— Я задал тебе вопрос, Эльвира!
Передергиваю плечами, когда муж подходит опасно близко. Миг и он наматывает на кулак мою прядь.
Упираюсь рукой ему в грудь. Наедине с ним я привыкла защищаться, я только при других демонстрирую, что все хорошо. Мне до сих пор стыдно, что я могла поверить в ухаживания этого лживого тирана, я, Айдарова, могла принять в семью того, кто погубил моего отца.
Я считала, что заслуживаю наказания, пока мой сын не стал страдать от моего бездействия.
— Вот нахрена?
— Чего тебе надо? — цежу сквозь зубы.
Хочет бить, пусть бьёт. Но я не даю ему делать со мной худшего. В постели ему отказано. Хочет, пусть зовет кого-то из тех, кого называет эскортницами.
А если захочет меня — убить придется.
Мне хватит того, что я один раз от него забеременела с тех пор страдаю, думая о том, что я не могу дать ребёнку лучшего. И я не знаю, почему Эдуард все еще называет меня женой. Я хочу стать ему отвратительной, но кажется, что с каждым днем муж желает подчинить меня сильней.
Хочет уничтожить.
Сейчас пошёл на самую грязную манипуляцию — с ребёнком, сделал примерно то же, что и тогда, когда мне было девятнадцать, обманом рассорил меня и женихом.
— Ты флиртовала!
— Что? С кем? — это предложение кажется мне нелепым.
— С Сафоновым!
Я не могу не рассмеялся. Я? Флиртовала? Да я давно уже ничего не хочу из-за тебя!
Но тут перед глазами снова встаёт образ Сафонова и сердце как-то странно сжимается. Может я увидела в нем того, кто сможет убить тебя?
Опускаю взгляд.
Но просить о таком я себе не позволю. Это просто недостойно Айдаровой.
— Нет, — произношу гордо, уверенно.
Муж смотрит с ненавистью.
— А я подумал, ты представляешь себе как он имеет тебя. Румянец, блестящие глазки, — притягивает меня ближе к себе. — Давно я такого не видел.
— Убью, — шиплю.
— Змея, — отталкивает.
Я поправляю на груди пиджак. Эдуард стоит в двух шагах и часто дышит, с вожделением смотрит на меня. А вот я вижу это до неприятного часто.
— Но до чего же привлекательная гадюка…
— Дай мне уехать, — произношу, не надеясь на результат. — Я не хочу быть с ним рядом.
Эдуард хмыкает.
— Впервые, блин, согласен, — говорит муж и хватает меня за руку. — Ты уезжаешь.
— Куда?
— Уже не рада? — он открывает шкаф и срывает с вешалок платья.
Кидает в единственную дорожную сумку — в последний раз я выезжала из родного города в восемнадцать, когда еще была обручена с другим. С тех пор я самая минимальная статья расходов Эдуарда.
Муж думал, что, унижая, заставит меня с ним спать. Я не такая. И для Сафонова никогда такой не буду. Я молча смотрю на сборы.
— Я никогда, слышишь, Эльвира, никогда не отдаю своё! — муж запихивает вещи в сумку ногами.
Свинья. Надеюсь, это слово хорошо читается по моему лицу.
Эдуард как всегда следит за моей реакцией. Он выпрямляется, кривя губы, и выдыхает мне в лицо:
— Ты едешь в госпиталь!
Отшатываюсь, забывая про стойкость.
Что? Как далеко ещё может зайти этот тиран?
На губах мужа довольная улыбка.
— Специальный. Для тех, кто с суицидальными наклонностями. Там небо в клеточку и бдительные доктора. И если ты хотя бы пикнешь…
Я делаю ещё один безотчетный шаг назад.
Да что я знаю такого, что Сафонов считает меня виноватой, а Эдуард… смотрю в глаза мужу и ясно читаю в них слово "угроза".
Как? Я ведь никому не делала зла.
— Пошла, Эльвира, если, блин, хочешь чтобы с ним было все в порядке. Живо передвигай ноги!!!
Угроза сыну заставляет двигаться.
Выходим в коридор.
Справа слышится хохот, хлопает дверь кабинета Эдуарда. Краем глаза успеваю понять, что внутрь скользит девушка в длинном бирюзовом платье. А! Одна из этих… эскортниц. Муж нервно оглядывается по сторонам и толкает меня в спину.
"Клиника для людей с суицидальными наклонностями", — тем временем вертится в голове. Это значит, что меня обколют снотворным? Чтобы точно ничего не могла сказать?
А синяки и шрамы Эдуард наверное обставит как попытки…
Но это уже слишком!
Ведь если он сдаст меня туда, то Руслану некому будет помогать!
Делаю отчаянную попытку вырваться и броситься в ту сторону, откуда слышится смех. Там люди.
Но Эдуард срывается следом, валит на пол, давит на меня.
— Дура!
Кусаюсь.
— Убью, — шипит. — Никогда, никогда не пущу к…
Эдуард приподнимает и вытаскивает меня за пожарную дверь.
Часть полотна заполнена стеклом, поэтому я вижу, как из кабинета Эдуарда показывается олигарх.
Муж зажимает меня на лестнице, крепко закрыв ладонью рот.
— Если не хочешь к нему в постель, то не дыши, — слышу над ухом. — Ты ведь не догадывается о какой он сделке?
Сердце отбивает в груди все более частый ритм, и я забываю про попытки сопротивления.
— Что будет иметь тебя всю ночь напролет, — продолжает муж. — Уж я-то знаю, какая ты противница секса.
Это просто потому, что ты козел.
А так…
Сафонов идёт по коридору. За ним
