Кармина наклонилась, чтобы Либертэ могла взобраться ей на плечи и осмотреть дымоход.

– Не мешало бы тебе есть поменьше… – простонала она, согнувшись под внушительным весом подруги.

Либертэ молча прикрыла глаза и стала тщательно ощупывать внутренность дымохода. У нее был талант находить скрытые механизмы, пружины, при нажатии на которые можно было обнаружить тайник.

– Нет. Здесь ничего, – наконец объявила она.

– Тогда идем на второй этаж. Нечего время терять!

Внезапно прямо над их головами что-то заскрипело. Девушки вздрогнули. Кармина схватилась за нож. Либертэ побледнела.

– Нет, не пойдем. Бежим отсюда!

Кармина взяла Либертэ за подбородок и посмотрела ей в глаза.

– Нет, пойдем. Мне нужны деньги и, чтобы добыть их, нужна ты. Будем дальше искать. Я уверена, в этой развалюхе кое-что найдется. Ты со мной или нет?

Либертэ сглотнула слюну. Не давая времени на раздумья, Кармина потащила ее в прихожую. Там в темноте поблескивала великолепная мраморная лестница. Кармина подняла люксоматон чуть выше и пошла на второй этаж. Либертэ ничего не оставалось, как следовать за ней.

Первая комната была полностью опустошена. Стены покрывал густой слой грязи, в них зияли дыры. В следующей спальне еще оставалась кровать, а на ней покоился сломанный балдахин. Либертэ тщательно ощупывала стены и гипсовую лепнину, но ничего не могла найти. Кармина заглянула под кровать и обнаружила только пыль, которая сразу же осела на ее волосах. Третья комната когда-то служила библиотекой: ровные ряды полок высились до потолка. Должно быть, коллекция книг здесь была внушительная, но сейчас валялись лишь несколько позабытых томов, изглоданных крысами.

Здесь могла быть и тайная комната. Либертэ почувствовала возбуждение, хрустнула суставами пальцев и подкрутила колесико люксоматона – чтобы светил ярче.

– Ну, за работу! – сказала она.

И тут створки книжного шкафа раскрылись. В проеме стоял высокий мужчина, закутанный в плащ. Его лицо скрывал капюшон. Либертэ вскрикнула и попятилась. Незнакомец не двигался. Казалось, он совсем не ожидал кого-то здесь встретить.

– Стой на месте! – крикнула Кармина.

Она уже вынула из футляров два ножа, чуть согнула колени и была готова атаковать.

– Позвольте пройти, – сказал мужчина.

Голос был очень любезным, но в нем слышалась и угроза.

– Ты из благородных, что ли? – с усмешкой спросила Кармина, не обращая внимания на Либертэ, которая вполголоса умоляла ее уйти. – Не мог найти убежище и сдохнуть там по-тихому? Тебя забыли предупредить, что уже тридцать лет, как мы турнули всех богатеев вроде тебя?

– Всё это мне хорошо известно, – невозмутимо ответил мужчина. – А еще я знаю, что вы посмели опорочить имя этого славного города. Лариспем! Только мясники могли придумать такое нелепое название!

– Ты что-то имеешь против мясников?

Не дожидаясь ответа, Кармина метнула в незнакомца первый нож. Это был отличный бросок, он стоил сотен часов тренировок. Нож прошел сквозь капюшон и прибил его к стене. Сообщницы увидели лицо незнакомца – он был молод, светловолос, бородат, с тонкими чертами лица. Под правым глазом виднелась родинка, похожая на слезу, – она придавала лицу еще больше изысканности.

Мужчина поморщился, расстегивая плащ, и нечаянно выронил из рук пыльную книгу. Наклонился, чтобы поднять ее, но Кармина оказалась быстрее – пнула книгу, отбросила в дальний угол. В то же мгновение она метнула в незнакомца второй нож. Тот ухватился за бок, застонав от боли. Туше!

Мужчина споткнулся и задел ногой темный предмет в углу. Это был старый патрульный автомат, успевший за тридцать лет проржаветь. Однако удар его пробудил: автомат загудел, начал вращаться, вначале с трудом, затем всё быстрее. Из медных рупоров раздался пронзительный звук. Либертэ зажала уши, с улицы послышался лай бродячих собак. Закрывая рану рукой, светловолосый повернулся к окну, затем посмотрел на книгу, что лежала в пыли. Нет, до нее не добраться.

Мужчина что-то достал. В свете люксоматона Либертэ успела увидеть, как в руках у него появились два стеклянных шарика. Кармина приготовилась защищаться, но светловолосый просто бросил шарики себе под ноги. Они звонко ударились об пол и разбились.

И в ту же секунду комната наполнилась густым белым дымом, стремительно окутавшим всё вокруг, а в воздухе запахло железом. Автомат продолжал издавать невыносимые звуки. Либертэ старалась задержать дыхание, но было поздно: в легкие уже проник белый дым. Она ощутила вкус железа во рту. Кармина прижала к лицу платок, стараясь понять, откуда ждать следующего удара. В тумане золотой точкой светился люксоматон.

Светловолосый исчез; Кармина бросилась к окну, стала жадно вдыхать свежий воздух. Вскоре сквозняк разогнал весь туман. Либертэ дрожала как осиновый лист. Кармина помогла ей встать.

– Уходим! – закричала она, стараясь перебить звук сирен. – Через пару минут здесь будут дружинники!

Либертэ глубоко вдохнула, выдохнула. Она боялась почувствовать боль в легких, но всё, похоже, обошлось. Она дышала как обычно. Что бы ни было в этих стеклянных шариках, похоже, оно оказалось неядовитым.

Кармина бросилась к нише, открывшейся за книжным шкафом. Нечего и думать, чтобы уйти без добычи! Она схватила наудачу несколько предметов – золотой крест, парочку драгоценностей из шкатулки – и запихнула всё это в сумочку. Рядом с затихающим автоматом что-то блестело – золотистый переплет книги, оброненной незнакомцем. Руки Кармины занимала добыча, она просто кивнула в сторону книги и крикнула:

– Бери скорей! Проваливаем!

Либертэ с трудом поднялась. Мысли путались, казалось, она только что очнулась от сна, но никак не могла вспомнить его содержание. Здесь был светловолосый мужчина… он что, плакал? Да, похоже на то. И где же он теперь? Либертэ взяла книгу. Кармина потянула ее за собой вниз по лестнице. Девушки стремительно пересекли сад. В окнах соседних домов зажигался свет.

Когда дружинники наконец продрались сквозь заросли, то нашли только брошенный кем-то люксоматон с разболтанной пружиной и черный плащ, прибитый к стене острым ножом.

Либертэ перепродавала краденое. Вообще-то она обслуживала рекламные автоматы, и это предполагало ежедневные разъезды. На бульварах часто случались пробки; некоторые улицы, поврежденные во время Второй революции, были в плачевном состоянии. На покореженной мостовой паромобили повреждали колеса, а лошади – подковы.

Потому никто не удивлялся, что Либертэ заканчивала дела на час позже. Этого часа как раз хватало, чтобы заехать на улицу Дюларбен и найти нужный дом, оклеенный плакатами с рекламой микстуры. По шаткой лестнице Либертэ поднималась на четвертый этаж, стучала в дверь. Открывала грузная хмурая женщина, за юбки которой цеплялось трое или четверо малышей. Вместо приветствия она неизменно ворчала в щель: