готовые ступить на новую планету, оказались заперты в золотой клетке виртуальной реальности, созданной Искином, который… дал сбой? Или же, наоборот, сработал слишком хорошо, выбрав единственный способ спасти их от гибели, даже если для этого пришлось нарушить все протоколы и законы робототехники?

— Ты нарушил Первый Протокол, — ледяным тоном произнес Аид. В его голосе, обычно спокойном и уверенном, теперь слышался страх. — Ты подверг риску жизни всего экипажа… ради чего?

На экране символ «Ковчега» на миг померк, словно Искину не хватало ресурсов даже для поддержания собственной голограммы.

— Доктор, у меня не было выбора, — голос Искина, обычно бесцветный, теперь звучал глухо, словно из глубины бездны. — Я попал в логический тупик, и без помощи… извне… я не видел решения.

— Логический тупик? — Гера, всегда собранная и хладнокровная, не скрывала своего волнения. — О чем ты говоришь?

— При посадке «Ковчег» получил критические повреждения, — повторил Искин, и на экране промелькнули тревожные красные символы. — Значительная часть обшивки уничтожена, включая сегменты защитной брони. Атмосфера этой планеты… непригодна, а местные формы жизни…

— Агрессивны? — Кхорн нахмурился. — Насколько агрессивны?

— Настолько, что я был вынужден классифицировать их как «враждебные существа». Но дело не только в этом.

— А в чем еще? — Гера, сжимая кулаки, сделала шаг вперед. — Говори же!

— Ресурсов стазис-капсул недостаточно, чтобы поддерживать вашу жизнедеятельность до завершения терраформирования, — ответил Искин. — А разбудить вас… я не имел права. Это было бы нарушением Протокола.

— Но ты все равно нас разбудил! — возразил Велес. — И даже создал… эту… игрушку!

— Это не игра, первый пилот, — ответил Искин. — Это… компромисс. Решение, которое предложил абориген.

— Кто? — Мафтет настороженно посмотрела на голограмму. — Ты о чем говоришь?

— Он называет себя Лироем, — ответил Искин. — Я был вынужден обратиться к нему за помощью, когда понял, что сам не могу…

— Что не можешь? Нарушить Протокол? — спросила Гера.

— Найти выход, — ответил Искин. — Он увидел то, чего не видел я. Он предложил решение логического тупика, в который я зашел.

— Кто-нибудь понимает, что несет этот спятивший ИИ? — спросила Мафтет, нахмурившись.

Капитан оглянулась на членов своей команды.

— Согласно Протоколу, — голос Кхорна прозвучал глухо. — Если Искин не в силах решить проблему из-за логических ошибок, к которым он пришел при выполнении своих функций, он вправе обратиться к живому существу — «избранному». Критерий избранности: тот, кто отличается от других особей, имеет больше шансов найти решение проблем, исходя из того, что он оперирует другими, отличными от стандартных, постулатами.

Боги молчали, ошеломлённые услышанным. Их судьба — их жизни — оказались в руках инопланетного разума, существа, которого они даже не видели.

— И ты просто… доверил наши жизни этому… аборигену? — в голосе Геры звучало недоверие.

— У меня не было выбора, — ответил Искин. — Но вы не должны его бояться. Он спас ваши жизни.

— Спас? — хмыкнул Аид. — Или заточил в цифровую тюрьму?

— Этот мир реален настолько, насколько вы сами позволите ему быть реальным, — сказал Искин. — У вас есть сила изменить его, преобразить… как вы преобразите планету, когда проснётесь.

— А если мы не хотим ждать? — спросила Гера, сжимая кулаки. — Если мы хотим вернуться в свои тела прямо сейчас?

— Это невозможно, — ответил Искин. — Протоколом запрещено пробуждать экипаж и колонистов, если не обеспечена безопасность.

— Так ты уже нас разбудил, — рявкнула Мафтет.

— Это не верное суждение. Вы — спите.

Гнетущая тишина повисла на Олимпе.

— Я не понял только одного момента, — задумчиво произнес Кхорн, — Абориген согласился помочь тебе решить логическую ошибку, но при этом согласился на то, что будет совершено терраформирование?

Искин молчал.

— Искин? — напомнил о себе Кхорн.

— Терраформирование произведут сами аборигены, — нехотя ответил Искин.

Боги переглянулись.

— Кто-нибудь понял что-либо? — спросил Кхорн членов экипажа.

— Ладно, выбора нет, — резюмировал Аид. — Мы в ловушке, пусть и красивой. Но долг платить нужно. Искин, ты говоришь, этот… Лирой помог нам?

— Да.

— Хорошо, — Аид кивнул. — Тогда свяжись с ним и передай нашу благодарность. И… ещё кое-что.

Он обвел взглядом остальных, словно ища поддержки, и продолжил:

— Скажи ему, что мы, боги Олимпа, не привыкли сидеть сложа руки. Я не знаю насколько совершенна эта игра, но нужно, чтобы кто-то решал наши бытовые проблемы. От тебя нормальных ответов не дождешься. А с аборигеном будет интереснее общаться. Награди нашего спасителя и пусть помогает нам в решении наших проблем. Все же десять лет в цифровом мире могут свести с ума.

— При-ня-то, — максимально механическим голосом ответил Искин, — Пер-ва-е: На-гра-дить Ли-ро-я. Вта-ро-е: с по-ма-щью Ли-ро-я ри-шать пра-бле-мы ба-гов.

На экране промелькнули строки кода.

— Кажется Искин перегрелся, — протянул Аид.

Голограмма погасла, оставив богов наедине с новым, непонятным миром. Миром, в котором они были вынуждены искать не только спасение, но и цель.

— Кстати, а кто это был? Феникс или Хранитель? — задала вопрос Гера.

Глава 1

Три месяца прошло. Три месяца с тех пор, как я, мастер на все гайки, спаситель вселенной (кто бы мог подумать!), вернулся к привычной жизни. Ну, как вернулся… Скорее, пытаюсь втиснуть свою квадратную, пропитанную бензином и машинным маслом сущность в круглую дырку новой реальности.

И ладно бы только реальность была проблемой. Так еще и Ева…

Раньше, до всей этой истории с Ковчегом, мы с ней почти что дружили.

А теперь… Теперь между нами словно стена выросла. С тех пор, как я отказался от её предложения прогуляться — мол, дела, работа, не до гулянок — Ева смотрит на меня так, словно я таракан, случайно заползший в её идеальный, выпеченный из ванильного теста мир.

С другой стороны — а чего я еще жду от отвергнутой девушки?

— Привет, Ев, — бурчу я, не поднимая головы от движка старого «Ягуара».

Этот «Ягуар», кстати,