Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И еще, самую малость.
Не знаю как для других, а для меня, как автора, главное, что бы книга была прочитана до конца. У любого читателя есть возможность, не дочитав, просто захлопнуть книгу и забыть о ней навсегда. Если книга прочитана от корки до корки, пусть роман и плох, но, что-то все же заинтересовало читателя. Дальше ругайте меня, но мне очень приятно, как автору, что роман прочитан до конца.
Я Вас всех люблю. С уважением. Автор.
P.S. Не бывает комплексных охот, как пишут некоторые господа теоретики. Бывает комплексный обед в советской столовой. Когда вам подают борщ, но таракан на стене, это еще не комплексный обед, а вот когда таракан уже в борще у вас, вот тут вы все получаете в комплексе. Бывает комплексная покупная любовь. Когда вы берете себе женщину за деньги, деньги она взяла, а вот у нее комплекс, она не спит с каждым мужчиной. Есть травля волка, есть травля зайца и комплексы тут не причем, это суета. Идет охота на волков. Работает чистокровная русская псовая борзая.
Исток.
Пути Господни неисповедимы. Как часто мы произносим эту фразу. Смысл прост и понятен, но это только на первый взгляд. Человеческая жизнь имеет начало и конец, а вот жизнь всего человечества идет по кругу. Нет там ни начала, ни конца. Жизнь одного человека, зеркальное отражение жизни другого человека, если у них есть много общего. Каждая душа человека строго индивидуальна. А внимательно присмотришься, люди разные, а судьбы одинаковы.
Полковник, лейб-гвардии гусарского полка Александр Волков ехал весь израненный в Петербург. На дворе был апрель 1813 года. Александр полулежал в кибитке, он был, еще слишком слаб, что бы самому ехать на лошади, да и ходить он только недавно начал. Почти целый год он провалялся на больничной койке в лазарете. Дорога была ухабистая, и лошадь шла медленно. Александр смотрел на облака и думал о прожитой жизни. Мне сорок пять лет, война с Наполеоном прошла мимо меня. Ну, что ж, жизнь только начинается. Раз Господь не дал умереть, то и поживем еще, и он подумал о своем отце. Точно так же, но сорок с лишним лет назад по этой же дороге ехал и его отец, Семен Волков, штаб-майор лейб-гвардии гусарского полка. Александр очень хорошо помнил рассказы отца, и Акима о том времени.
I
Бравый петербургский гусар Александр Волков, завсегдатай модных салонов, женский сердцеед и красавец. Дуэлянт и балагур. Да, мало ли еще эпитетов можно было ему добавить. Свою военную карьеру он начал прапорщиком и в первый же год службы провел две дуэли. Подпоручику Ставинскому, он прострелил плечо, а вот красавцу Гаевскому, он саблей отрезал левое ухо. Все остались живы. Семен получил строгое взыскание и очередное воинское звание подпоручика. Так успешно началась его военная карьера. Наверно, он бы наделал еще много глупостей, но получил письмо от своего отца, взять отпуск и немедленно явиться в имение. Погуляв еще с недельку в Петербурге со своими собутыльниками, Александр взял недельный отпуск и поехал к отцу. В общем, то Александр не был гулякой, воспитывался он в строгости, но вот вольный воздух Петербурга сделал с ним такое дело. Александр лихо подкатил к крыльцу родного дома. Дворня высыпала на улицу и кланялась барину, но отец не вышел его встречать, что сильно удивило Александра. Не приболел ли отец, еще подумал он. Его встретил Аким, который был и псарем, и управляющим, и, вообще, главным в имении человеком, через которого и велось все управление большим волковским хозяйством.
— Батюшка вас ожидает в кабинете. Грозен и страшен. Вы уж там барин по тише будьте, давно я его таким не видел.
Семен вошел в кабинет, поклонился отцу и поцеловал ему руку.
— Я зачем тебя в Петербург послал? Что бы ты там волочился за бабами, пил водку и дрался на дуэлях? Мы Волковы, слышишь, мня, Волковы. Наша обязанность служить царю и отечеству. В нас сам царь Петр поверил, что бы мы не щадя живота своего служили родине. Твои два брата служат в армии исправно, а ты один фамилию поганишь. Я на тебя возлагал большие надежды, ты один был записан за лейб-гвардией. Не знаю, что и делать с тобой.
Александр ожидал такого разговора. Отца он очень любил и хорошо знал его характер, но вот эта дикая питерская свобода сыграла с ним такую шутку. Все в твоих руках. Протяни руку и вот они женщины красавицы в твоей постели. Можно и сабелькой помахать, показав свою удаль молодецкую.
— Грешен я отец. Бес попутал. Пока сюда ехал, все понял и без твоих слов. Поостепенюсь я, хотя в Питере и другая жизнь. Если локтями не растолкаешь, то и не пробьешься.
— Да, кто тебе говорит, что паинькой быть надо? Мы Волковы, нас уважать и бояться надо. Мы себя в обиду ни когда не дадим. Но к чему эти пьянки и гулянки-то? Если надо, то и в морду дать можно и на дуэль вызвать, но по уму и за дело. Мы в армии лучшие и самые храбрые. Но умереть мы должны не в дамском салоне, на жене, какого-нибудь князюшки, а на поле брани. Ты меня понял сынок?
— Понял отец. Больше со мной у тебя хлопот не будет. Буду тише воды.
— Тогда ты меня не понял сынок. Глупости делать не надо, это главное. А так ты гусар и доблесть твоя должна быть везде. А если у светлейших князей рога появятся, так это им тужить надо. Теперь подойди ко мне, и я обниму тебя. Живи по уму сынок.