Элдрис покачала головой и тяжело вздохнула, как будто случилось нечто, не входившее в ее планы.

– Нам нужно срочно поговорить наедине, – сказала она вслух.

Потом весталка посмотрела своими глазами цвета нефрита прямо мне в глаза и беззвучно произнесла, обращаясь напрямую к моему разуму:

«Прежде всего тебе нужно успокоиться, Сефиза. Ты глубоко заблуждаешься, я никогда с тобой не играла. Напротив, я желаю поделиться с тобой всем, что знаю, открыть тебе двери редкого и бесценного знания. По правде говоря, я очень многому хочу тебя научить. Однако для этого мне нужно твое полное содействие. Согласна ли ты дослушать меня до конца и не совершать необдуманных поступков, до тех пор пока я не передам тебе всю полноту своего знания?»

– Сначала освободи его! – прошипела я сквозь зубы. – Он ничего не… он…

«Он не сделал ничего плохого? – с обезоруживающей иронией закончила за меня весталка, по-прежнему не размыкая губ. – Он не представляет никакой опасности для всех нас? Ты это серьезно, Сефиза? Ты это хотела сказать? Помилуй, неужели это говоришь ты, девушка, у которой имеется гораздо больше причин винить Тень, чем у кого бы то ни было?»

Я молча кивнула, соглашаясь на невероятную сделку, которую предлагала мне Элдрис.

– Отпустите ее, – приказала весталка, обращаясь к державшим меня людям.

Меня немедленно выпустили – похоже, подпольщики беспрекословно повиновались малейшему слову и жесту своей хозяйки.

Я бросила мрачный взгляд на мужчин, державших меня все это время, и потерла ноющие запястья. До чего же я разозлилась!

Разозлилась и растерялась.

До сих пор мне и в голову не приходило, что дело может принять подобный оборот, что Верлен – одно из самых могущественных существ на земле – будет так легко разоблачен и схвачен обычными людьми.

– Как ты узнала? – спросила я весталку, изумляясь все больше и больше. – Как ты угадала, кто такой Верлен на самом деле? Как ты догадалась, что я покину Собор вместе с ним?

– Пойдем со мной, и я все тебе объясню, – предложила Элдрис, протягивая мне металлическую руку. В другой она все еще держала банку, в которой перекатывались две жемчужины: одна крупная, черная, другая маленькая, белая. – Мне нужно выполнить свою главную миссию, и это дело не может ждать…

Не ответив на предложенное рукопожатие, я скрестила руки на груди – кто знает, чего можно ждать от этой женщины. Тем не менее я сделала шаг ей навстречу, потому что меня манили обещанные удивительные тайны, а также души, заключенные в герметичную стеклянную банку, драгоценные сущности, обладающие феноменальной мощью, – это именно Верлен облек их в такую форму.

Мне хотелось узнать, что Элдрис собирается делать с этими душами. При первой же возможности я рассчитывала забрать их у нее.

В любом случае у меня нет выбора. Придется последовать за весталкой, если я хочу убедить ее пощадить моего любимого. У меня нет никакого влияния на подпольщиков, они слушаются одну лишь Элдрис, – очевидно, они избрали ее своей предводительницей. Именно она решает, кто и что будет делать, она отдает приказы. Никто не поддержит меня и не станет действовать вопреки воле весталки – теперь я это поняла.

Придется притвориться, будто я с ними заодно. После всего, что я сделала для выживания Верлена, я ни за что не брошу его гнить в клетке, не отдам на милость этим ослепленным от гнева людям, готовым его растерзать.

Я решила перетерпеть нашу временную разлуку, хотя меня непрестанно терзали опасения за судьбу юноши – кто знает, что сделают с ним тюремщики?

– Я пойду с тобой при одном условии, – заявила я, резко останавливаясь. Хальфдан ошеломленно уставился на меня, остальные последовали его примеру, но я не обращала внимания на их взгляды. – В наше отсутствие никто не тронет и волоска на голове Тени!

– Мы так не договаривались! – возмущенно крикнул один из тех мужчин, что недавно удерживали меня. – Весталка, ты ведь дала нам понять, что мы сможем выместить свой гнев на Палаче и отыграться на нем за все свои беды!

– Ах ты, продажная негодяйка! Какое тебе дело до того, что мы сделаем с этим чудовищем? – набросился на меня второй. – Раз уж он наконец оказался у нас в руках, почему мы не имеем права воспользоваться этим и отомстить? Он же сын и первый прислужник тирана, подвергавшего нас гонениям столько лет!

Я тяжело сглотнула; в животе появился холодный комок незнакомого мне прежде страха.

Так значит, у меня действительно были причины для беспокойства. Значит, я не ошиблась, предполагая худшее…

Глава 2

Несмотря на ужас, охвативший меня при мысли о возможной участи Верлена, я понимала этих людей… Как я могла упрекать их за желание разорвать Тень на части, если сама долгие годы имела такие же намерения?

– Хорошо, Сефиза, мы выполним твои требования – во всяком случае, временно, – объявила весталка, потом обратилась к остальным: – Вы слышали? Существу нельзя причинять никакого вреда, пока мы не вернемся. Это всем ясно?

Послышались недовольные возгласы, выражающие несогласие. Затем Элдрис, очевидно посчитав этот вопрос решенным, направилась к двери, жестом предложив мне следовать за собой. Она вышла из подвала.

– Сефиза, подожди! – окликнул меня Хальфдан, торопливо снимая защитную маску. Он попытался подняться с кровати, борясь со слабостью. – Что, скажи на милость, происходит? Кто-нибудь может мне объяснить?

Я покачала головой, не зная, что на это ответить.

Очевидно, мое нежелание вредить Тени и глумиться над ним вызывало у друга, как и у всех остальных, непонимание и недоумение. Будет очень непросто оправдаться в их глазах и заставить внять голосу разума….

Однако прежде всего нужно выяснить, в чем именно заключается план весталки, раз уж я вознамерилась ей помешать. Так что я догнала Элдрис и следом за ней поднялась по лестнице, ведущей на первый этаж кузницы.

Выйдя из дома, я увидела группу людей – заговорщикам хватило ума подождать снаружи, как я и просила. Среди них стояла Олимпия. Взгляд у девушки был стеклянным, она казалась опустошенной. Кто-то дал ей пальто, чтобы прикрыть голые плечи, поскольку ее