сосредоточиться. Пальцы отказывались шевелиться, будто бы их предали. Тогда я начал подниматься, раздался треск, как тросов придерживающих меня в лежбище, так и моих костей. Вернулась боль, волной накрыла так, что я обессиленно рухнул обратно.

Нужно было найти панель, чтобы принять другое положение и открыть капсулу.

Я направил все усилия на то, чтобы поднять руку и нащупать экран, но вторая рука тоже напряглась, и электроды сильнее впились в меня. Стало трудно дышать, я открыл рот, жадно глотая тяжелый воздух. Резкий звук оповестил о включении автоматизированной системы, которая констатируя моё напряжение, принимала решение. Я должен был ей показать, что это не ошибочные сигналы, которые нужно подавить, это я вернулся! Нужно было пробудиться. На выдохе я напряг всё тело так, чтобы выгнуться и хотя бы открыть глаза. Успешно. Включилась панель, синий свет ударил по зрачкам и осветил капсулу.

/Сеанс окончен преждевременно. Результаты обрабатываются. Вам вызвать помощь?

Способ 1.

Способ 2.

Экстренное открытие. Голос.

Плановое открытие./

Выбора у меня не было. В голове появляются силуэты последствий моего решения. Тени на стенах машут руками и тыкают пальцем, а после две фигуры медленно уходят.  Нет, на самом деле, всё будет тихо и надменно. Приговор будет кратким и неоспоримым: уволить, наказать штрафом, осудить и навсегда запереть дверь к космосу. Нет! Из-за моей слабости всё не может закончиться так! Небольшая передышка помогла остаться на верном пути – я резко выдернул руку из фиксирующего кресла, издав мерзкий звук от внезапной боли и нажал на сенсорный экран.

/ Подготовка к открытию займет несколько минут. Расстегните ремни и отключите питание электродов, чтобы подготовиться к выходу./

Легко сказать. Ладно, отключение произойдет автоматически, нужно просто подождать, но к этому времени я уже должен освободиться и быть готовым. Нужно сделать всё аккуратно, чтобы не допустить оповещение других систем. В такой ситуации я не могу доверять своему телу, своему мозгу. Но лежать неподвижно тоже не имею право. Я прикрыл глаза от надоедливого света экрана, тогда пришла мысль, что раз точные и быстрые движения мне не доступны, то нужно попробовать после отключения питания сгруппироваться и хорошенько оттолкнуться, чтобы таким образом вывалиться из капсулы. Надеюсь, получится быстро. Набрал воздуха побольше, но услышав лязг металла снаружи, испугался и замер.  Неужели наша афера вскрылась так быстро?  Я успел только выдохнуть, как последовал скрип и резкий хлопок, который принес с собой свежий поток воздуха. Я скукожился, ожидая высшего суда прям здесь, на месте, но сквозь чужое нервное дыхание, почувствовал как крепкие руки схватили голову и начали отсоединять провода, а потом резким движением сняли с меня шлем. Забавно, я совсем позабыл о том, что нужно будет ещё снять шлем.

Далее пальцами прощупали пульс и мой освободитель облегченно выдохнул. Пару беззвучных нажатий на сенсорной панеле и провода с электродами меня освободили и я с ложемента попал в крепкие родные объятия. Я хотел сказать, как рад его видеть, что он не должен был всего этого делать, что я не знаю как мне его благодарить, но слова застревали в горле и не было сил открыть рот.

А он, как только вытащил меня лишь с улыбкой прошептал “Живой”. Я кажется смог улыбнуться, перед тем как обмякшим телом повиснуть на плечах друга.

Не время сдаваться, думал я, игнорируя совершенное бессилие. Улыбка сменилась на болезненный сон.

Запах дождя требовательно разбудил меня. Я вынырнул где-то из окрестностей Бетельгейзе прямо во дворы чужих домов.  Мокрая темнота постепенно поглощала свет в окнах, но в машине мы были в безопасности.

– Достаточно далеко от исследовательского центра…? – удивляясь своей вернувшейся способности говорить, прошептал я. Соседнее сидение заскрипело.

– Достаточно, – устало ответил мой спаситель.

– И данные?

– Всё почистил. Проверить отчеты с борта, правда, не удалось, так как они ещё не готовы, но я перехвачу их завтра после открытия центра, –

судя по тону, мои сомнения ему не понравились.

Я оторвал взгляд от бесконечных капель, стекающих по окну автомобиля, медленно повернулся к водительскому креслу, заунывная боль прошлась по мне, остановившись в ватных ногах. Я пошевелил пальцами, и это невинное движение вызвало сильный спазм, от чего я глухо зарычал.

– Всё в порядке, просто спазм, – ответил на ожидаемое беспокойство.

– Твоя нервная система требует восстановления после такой перегрузки, ты поосторожнее, – тихо пробурчал друг.

– И что, мне теперь совсем не двигаться? Всё пройдёт. Всегда проходило, – отрезал я, от чего повисла неловкая тишина, – и вообще это не важно, ведь столько сделано ради того момента, ради меня, – наконец сказал то, что так хотел и настойчивый дождь теперь просил присоединиться к нему, так я и не заметил как глаза стали мокрыми.

– Тебе нельзя волноваться сейчас! Влад! – нервно воскликнул он и кажется, что-то со злости ударил, но я уже ничего не видел, за пеленой накрывших эмоций. Он потряс своей светлой головой и странно захихикал.

– Я не мог поступить иначе. Когда в апреле нас снимали для ежемесячных роликов, я увидел готовую капсулу РСВП, и оказавшись внутри понял, что там вместо меня, должен быть ты, понимаешь? – его большие голубые глаза уставились на меня в поисках ответа, глаза в которых я всегда находил поддержку, глаза в которых ярко отражались звезды, глаза которые превратили мою мечту в реальность. Что я должен был ответить? Я никогда не умел благодарить, но сейчас только на это имел право. За детство, проведенное с телескопом, под ночным туманным небом, порой оперевшись на его плечо. За дни, полные напыщенных, но таких нужных лозунгов, без которых, казалось, я бы так и  не реабилитировался после операции. За бесконечную веру в мои возможности. Я мог только принимать поражение и смотреть ему вслед.  Повторять, что «звёзды были лишь далеким увлечением, а жить надо здесь и сейчас, на земле».  Провожать в никуда, после того как провалившись с экзаменами в бауманку,  он психанул и уехал автостопом по России.  Но даже недостижимая мечта всё-равно порой продолжает освещать жизненный путь. И мы не смогли бесцельно идти по нему.  Я не знал, что говорить и тогда, когда вернувшись, он подал документы повторно. « Потому что я не могу без звёзд, не могу иначе, ты же меня понимаешь?»

– Игорь. Я не могу понять тебя, честно. Зачем ты рисковал всем, чего с таким трудом добился, чтобы просто посадить меня в эту чёртову капсулу, зачем вообще до сих пор возишься со мной… – и снова в ответ эта проедающая тишина.

– Я не