Пролетев мимо трех домов, он сбросил газ, собираясь развернуться на площади вокруг незасаженного газона и умчаться к улице Софьи Ковалевской, но краем глаза заметил у продовольственного магазина, за низким черным кустарником, какую-то свару. Пожалуй, даже — драку. Нет, скорее — избиение. Несколько фигур собрались полукругом, напирая… Напирая на кого-то одного — больше одного бедолаги перед ними поместиться не могло.

— Проклятье… — Мотоциклист сделал по площади полный круг, снова глянул за магазин. Компания из пяти рыл зажимала одинокую жертву. Не очень успешно зажимала, судя по тому, что еще не пинала добычу ногами — но и не выпускала ее из круга. В свете фонарей сразу в двух местах радостно мигнул белый зайчик — и Еремей Варнак понял, что бандиты взялись за ножи. — Вот, черт!

Умом он понимал, что нужно сворачивать, уноситься через парк к дому Семы Чакалина, что лезть в чужие ссоры ему совершенно ни к чему — но пальцы уже выжимали сцепление, тело качнулось вправо, уводя двухколесного друга на парковку перед «Пятерочкой». На первой передаче он перекатился через бордюр, затормозил у осветительного столба, прислонил старенький «Восход» к нему и, на ходу снимая шлем, побежал за дом.

Разумеется, его не ждали. Но заметили. Трудно не заметить прохожего ростом метр девяносто семь, добротно сложенного, да еще вдобавок и одетого в «дутую» китайскую куртку. А как в холод на мотоцикле без куртки? Разумеется, коротко стриженных темных волос и голубых глаз левый драчун заметить не успел. Как и крупных ладоней с пальцами, иссеченными мелкими шрамами. Потому что ладони и пальцы были крепко сжаты. Едва выскочив из-за угла, правый кулак Еремей тут же впечатал в челюсть ближнего парня. Бедолага после неожиданного удара тут же обмяк и рухнул безвольным кульком. Его место занял вполне приличный с виду мужик в костюме-тройке, попытался нанести удар ножом. Куда — выяснить не удалось, поскольку клинок Варнак поймал на шлем и тут же одарил оппонента щедрым пинком в пах. Тот упал поверх своего юного товарища, а Еремей тряхнул шлем с застрявшим в нем ножом и сделал шаг вперед, наконец-то спросив:

— Что тут происходит?

— Русская свинья! — кинулся к нему один из трех оставшихся хулиганов, сверкнул ножом, но напасть не рискнул. Плечистый мужичок в тельняшке и джинсах тем временем мягко скользнул вправо, крутанулся, и самый дальний из его противников улетел в кустарник.

Итого — хулиганов осталось всего двое. Но оба — с ножами. Впрочем, маленькие железные клинки имели скорее психологическое значение. У Варнака в руках оставался шлем, незнакомец с похожими на зубную щетку усами особой робости тоже не выказывал. Раз уж против пятерых удержался, то один на один, тем более с подонками — управится, никакой нож его не остановит.

— Трусы! Шакалы! Русские свиньи! — закричал тот шибзик, что был ближе к парню в тельняшке. — Мы вас найдем!

И тут, очень вовремя для шпаны, в кустарник у газона уткнулись бамперами сразу две машины, переключили свет на «дальний», над крышами закрутились синие проблесковые маячки. Шантрапа кинулась наутек — даже у тех, что ползали по земле, и то откуда-то взялись силы. Варнак и незнакомец остались на месте — никакой вины за собой они не чувствовали.

— Стоять! Кому сказано, стоять! — Из машин не торопясь выбрались полицейские. — А вы, двое, идите сюда…

Пачкать форменные ботинки в земле истоптанного газона стражи порядка отнюдь не собирались.

— В чем вопрос, мужики? — зевнул и сладко потянулся незнакомец в тельняшке. — Переход дороги в неположенном месте?

— Порча зеленых насаждений, — отозвался один из полицаев. — Иди сюда, сказано. Документы есть?

— Откуда у меня документы? — искренне удивился незнакомец. — Я, вон, в кабаке квасил, вышел покурить. А парень мимо ехал, решил, что я ссу под стену. Захотел меня остановить, да оказалось, что ошибся. Еле извиниться за подозрение успел, как вы подъехали.

— А пока извинялся, трое свидетелей о драке успели в отделение позвонить? — громко хмыкнул страж порядка. — Выползайте сюда, кому сказано!

— Идем, идем… — Мужик в тельняшке подмигнул Варнаку и двинулся вдоль дома к ментам.

— А права за документы сойдут? — громко поинтересовался Еремей. — Я ведь за рулем. Паспорта нет, зато трезвый.

— Иди-иди, — посоветовал ему полицай. — Не выпьешь — понюхаем, не уколешься — проверим. И руки подними. С касочкой осторожнее… Давай ее сюда от греха.

Варнак, выбравшись с газона на тротуар, протянул свой головной убор стражу порядка. Тот громко хмыкнул, подмигнул:

— А нож этого ухаря где? Видел, куда скинул?

— Какой нож?

— А пробоина сквозная и свежая у тебя на макушке откуда? На веточку в кустах накололся?

— Старая уже дыра, — пожал плечами Еремей. — Мотоцикл на него уронил неудачно. Вот откидной ножкой и пробило.

— Однако изрядно ты свою ножку точишь, — хмыкнул полицейский. — Колбасу, что ли, ею режешь? Ладно, давай сюда документы и залезай в «жигуленка». Разберемся. А ты, морячок, — в «УАЗик». Там сзади дверь аккурат по твоим габаритам.

Варнак отдал сражу порядка бумажник с правами и техпаспортом, полез в машину. Полицаи побродили вокруг с четверть часа, после чего, наконец, вернулись в авто и завели моторы. Еще через десять минут оба задержанных оказались в небольшом помещении, похожем на комнату отдыха в караулке: побеленный потолок, обшарпанные масляные стены и деревянный топчан от стены до стены.

— Ка-пэ-зэ… — словно пробуя красивое звукосочетание на вкус, раздельно произнес Варнак, снял куртку, бросил ее на доски и вытянулся во весь рост, закинув руки за голову.

— Спасибо, брат, выручил, — кивнул ему незнакомец, наклонился к раковине и, открыв воду, плеснул себе в лицо. — Вовремя ты угадал. Одному на пятерых хреново мне намечалось. Думал, почикают в капусту и заквасят на месте.

— Как тебя угораздило-то? — поинтересовался Еремей, глядя в потолок.

— Да эти дебилы паренька хотели отмудохать. Сперва к девице его начали клеиться, потом, когда заступился, на разговор стали звать. Ну, я с ними и вышел. Куда малолетке одному против этих сук? Они ведь смелые до пупа, только пока пятеро на одного. Ну, я вышел, пацан куда-то смылся… — Мужик в тельняшке хмыкнул. — По-ихнему аккурат и получилось.

— Вот и заступайся за таких.

— Да говорю же тебе, малолетка. Лет пятнадцать от силы. Небось, месяц на мороженом копил, чтобы одноклассницу во взрослом заведении лимонадом угостить. Хорошо хоть, позвонить докумекал. «Моя милиция меня бережет — сперва поймает, потом стережет». Он это вызвал, больше некому. Ну чего, давай знакомиться? Игорь, войска дяди Васи, дембель девяносто шесть. — Мужичок присел на край топчана, протянул загорелую руку.

Еремей тоже сел, оценивая сокамерника. Если тот дембельнулся пятнадцать лет назад, значит, сейчас ему тридцать пять. Однако выглядит Игорь мясистым и крепким, как бык для корриды. Можно подумать, только что форму скинул. Не разжирел, не обрюзг, не расслабился. В общем, явно в руках себя держит человек. Спортсмен? Или другие интересы?