Когда-то квартира Олега считалась, видимо, образцом для подражания и мечтой любой семьи. Теперь о ее былом величии напоминали лишь облезлые обои с фантастическим рисунком из зеленых и золотых лент. Текли краны на кухне и в ванной, словно осенняя листва падала со стен кафельная плитка. Ксения как-то раз заикнулась о том, чтобы сделать ремонт, но тут же нарвалась на окрик: «Да ты знаешь, сколько стоят хорошие мастера! Качественная работа стоит приличных денег, а наша семья содержит столько иждивенцев, что о лишней копейке думать не приходится!» К тому времени за плечами Сороки был ремонт, своей комнаты в квартире родителей и сносно отремонтированная квартира ее тети, жившей отдельно от Ксюшиной семьи. Тетя постоянно болела и была только рада предложению своей любимой племянницы сделать ремонт, а Ксения, переехав на две недели к тетке, с искренним удовольствием возилась в красках, обойном клее, подбирала оттенки и вырезала обои в строгом соответствии со сложным рельефом перекошенных при строительстве стен. Однако все попытки объяснить своим новым родственникам, что она вполне может все сделать сама, ни к чему не привели. На нее смотрели как на умалишенную и отмахивались как от надоедливой мухи.

В принципе из-за этого чертова ремонта Сорока и решилась сделать Олегу предложение. Ремонт, вернее, отношение родни Олега к ее предложению отремонтировать квартиру переполнило чашу ее терпения, а если сказать откровенно — просто взбесило. «Олежка, лапушка, ну пойми, я так не могу больше — со мной никто даже не пытается считаться. Как только ты уходишь из дома, я сразу же забиваюсь в комнату, чтобы мне никто ничего не сказал, не указал на то, что в этом доме я никто и ничто», — ревела она вечером в объятиях Барса. Он методично вытирал ее слезы, а когда она немного пришла в себя, сказал: «Что ж, если это все, что тебе надо…»

Утром они пошли в загс. Пожилая дама, умильно улыбаясь, вручила Олегу номер счета для оплаты госпошлины, потом они вместе заполняли какие-то бумаги, получили с собой ворох рекламных проспектов и наконец выбрались из духоты загса на свежий воздух. Ксения чувствовала себя растерянной и смущенной, на спокойном лице Олега вообще было невозможно что-либо прочитать. Потом Барс повел ее в бар. Увидев восхищение в глазах Ксюши при виде изысканных закусок и напитков (она никогда раньше не бывала в подобных местах, ей всегда казалось, что для девушек здесь небезопасно, — сказывалось мамино воспитание), Олег обронил: «Должен же быть у тебя праздник». Тогда ее слух резанули слова «у тебя», но она быстро успокоила себя — просто человек заботится о ней, это же здорово, а она вдруг напридумывала себе невесть что. Вечер пролетел легко и быстро, а потом они счастливо шлепали домой по лужам, она прыгала по мокрым газонам, изображая из себя жеребенка, а Барс снисходительно улыбался и позволял себя целовать на глазах у ко всему привыкших прохожих.

Родители Ксении спокойно отнеслись к известию о предстоящей свадьбе своей дочери, только мама долго выспрашивала у Сороки, как ладят между собой молодые, чем занимаются в свободное время, не спешат ли с таким важным решением. «Мама, я его люблю, какие могут быть вопросы? Нам хорошо вместе, и это главное!» — искренне недоумевала Ксюша. Мудрая мама в ответ только качала головой, что ужасно раздражало Сороку.

Второй тревожный звонок прозвенел для Ксении в пансионате, куда они с Олегом уехали отдохнуть перед свадьбой (свадебного путешествия у них все равно не получалось — бракосочетание они назначили на второе сентября, начало учебы, а вот отдохнуть в августе — самое то). Ребята заказали однокомнатный номер в шикарном подмосковном санатории «Лесные дали» (деньги на отдых молодым выделили родители Ксюши).

Едва войдя в номер, Олег стал ходить из угла в угол, заглядывал поочередно во все шкафы, осмотрел ванную и, наконец, снова вернулся к шкафам. «Барс, что ты делаешь?» — смеялась Сорока, для которой весь этот день казался одним сплошным праздником, начиная с покупки пирожных и колбасы на дорогу и заканчивая переполненным рейсовым автобусом, в котором каждый пассажир, казалось, улыбается им и радуется их счастью. «Какой же босс должен здесь отдыхать, чтобы все шкафы были хоть чем-то заняты! Наших же с тобой вещей хватит от силы полки на две!» И Олег огорченно вздохнул. Ксения ничего не поняла, но почувствовала, что мысли Олега сейчас далеко-далеко от нее и лучше не мешать ему. Причины его внезапно возникшей грусти она не знала, вернее, гнала от себя мысли о том, что ее Барс просто завидует более богатым постояльцам. В результате Ксюшина эйфория по поводу предстоящего отдыха несколько угасла.

Потом, конечно, была запланированная сумасшедшая ночь, джин-тоник в постели вперемешку с безе, бои подушками, и снова они падали в объятия друг друга, чтобы любить и быть любимыми. Уснули перед рассветом, чтобы проснуться только после полудня и убежать гулять по окрестному лесу. Поездка удалась на славу, но в душе Ксении все равно остался неприятный осадок.

Уже через неделю они завертелись в круговороте предсвадебных хлопот: помогали закупать продукты, выбирали себе платье и костюм, заказывали кольца. Сорока была настолько счастлива, что ничто не могло омрачить ее настроение — ни скептические ухмылки домашних, ни ахи-вздохи многочисленных подруг, ни с одной из которых, откровенно говоря, Сорока не была особо близка. Ксения вообще, сколько себя помнила, охотнее общалась с парнями — с ними ей было значительно интереснее, они были более честны и открыты, чем девчонки, хотя и шанс нарваться на обидное слово или получить щелчок по лбу был несоизмеримо выше, чем в девичьем обществе. Со своими дворовыми ребятами она за компанию пошла в турклуб, а затем и в свой первый поход. Позднее ее приятели нашли себе другие увлечения — резьбу по дереву, бокс, баскетбол, а она так и осталась верной туризму.

Мама попыталась было отвлечь свою непутевую дочь от сумасбродной идеи ночевать в мокрой палатке и тащить на себе нехитрый, но увесистый скарб туриста подобно свихнувшейся улитке. С этой целью она то лаской, то умело подначивая, отправила Ксению в танцкласс. Результат оказался неожиданным для многих. От природы неуклюжая, похожая на журавленка, путающегося в собственных ногах, и задевающая на своем пути все дверные косяки, Ксения с удовольствием разучивала сложные танцевальные па, пробовала знойные ритмы Латинской Америки, осваивала плавные движения вальса и постепенно из нескладного подростка превращалась в грациозную и, что греха таить, кокетливую девушку. Вся атмосфера танцкласса способствовала этому. Здесь обучали, как надо приглашать своего партнера или партнершу на танец, как благодарить за полученное в процессе танца удовольствие, как держать голову, как жестикулировать руками. Единственное, что доставляло Ксении неприятности, за исключением, конечно, необходимости проводить по два часа на высоченных каблуках, так это упражнения по постановке осанки, с которой у нее всегда были проблемы. Но в итоге Ксения справилась и с этими трудностями. И вот однажды ее старания были отмечены и более чем высоко вознаграждены. Как-то раз тренер появился на занятии в компании высокого и симпатичного юноши, который сразу же понравился Ксюше открытым лицом, неуловимо напоминавшим ей кого-то. «С сегодняшнего дня вы танцуете вместе». Эти слова потом долго еще звучали музыкой в ее душе, заставляя непонятно почему жмуриться от удовольствия.