выпил кофе. Кофе был переваренный, а сандвич не намного вкуснее, чем лоскут, оторванный от старой рубахи. Американцы могут съесть любую дрянь, если засунуть ее между ломтями поджаренного хлеба и скрепить парой зубочисток, а сбоку будет торчать зеленый салат, предпочтительно слегка увядший. Примерно в три тридцать ко мне явился Лонни Морган. Он был все такой же, — худой, длинный и жилистый образчик усталой и бесстрастной человеческой породы, — что подвозил меня домой из тюрьмы. Вяло пожав мне руку, извлек смятую пачку сигарет.

— Мистер Шерман — наш главный редактор — сказал, чтобы я к вам съездил и посмотрел материал.

— Пока что это не для печати. У меня есть ряд условий. — Я отпер стол и дал ему фотокопию. Он пробежал все четыре страницы быстро, а потом еще раз, медленнее. Оживления в нем было заметно столько же, сколько в гробовщике на дешевых похоронах.

— Дайте-ка телефон.

Я подвинул к нему аппарат. Он набрал номер, подождал и сказал:

— Это Морган. Дайте мне мистера Шермана. — Подождал, поговорил еще с какой-то дамой, потом соединился со своим собеседником, попросил его перейти к другому телефону и перезвонить мне.

Повесив трубку, он поставил телефон себе на колени и прижал кнопку указательным пальцем. Раздался звонок, он поднес трубку к уху.

— Вот материал, мистер Шерман.

Он стал читать медленно и отчетливо. В конце наступила пауза. Потом:

— Минутку, сэр. — Он опустил трубку и взглянул на меня. — Он хочет знать, как вы это достали. — Я перегнулся и забрал у него фотокопию.

— Скажите, чтобы не лез не в свое дело. Где я достал — дело другое. Там на обороте штамп.

— Мистер Шерман, это, по всей видимости, официальный документ из конторы шерифа Лос-Анджелеса. Думаю, что подлинность проверить легко. И за него назначена цена.

Он послушал еще, потом сказал:

— Хорошо, сэр. Сейчас. — Подвинул телефон ко мне через стол. — Хочет с вами поговорить. — Голос был властный, отрывистый.

— Мистер Марло, каковы ваши условия? Помните, что «Ежедневник» — единственная газета в Лос-Анджелесе, которая вообще согласится обсуждать этот вопрос.

— О деле Леннокса вы не так уж много писали, мистер Шерман.

— Это я знаю. Но в то время оно казалось просто сенсационным скандалом. Не было сомнений в том, кто виновен. Теперь, если ваш документ подлинный, дело меняется. Каковы ваши условия?

— Вы печатаете признание полностью в форме фотокопии или не печатаете вовсе.

— Сперва его надо проверить. Это вы понимаете?

— Проверить невозможно, мистер Шерман. Если вы обратитесь к прокурору, он либо начнет все отрицать, либо передаст материал всем газетам в городе. У него нет другого выхода. Если обратитесь в контору шерифа, они адресуют вас в прокуратуру.

— Об этом не беспокойтесь, мистер Марло. Как проверить, мы сообразим. Как насчет ваших условий?

— Я же вам сказал.

— Вот как. Вы не требуете оплаты?

— Деньгами — нет.

— Ну, что ж, вам виднее. Можно мне Моргана? — Я передал телефон Лонни Моргану.

Он кратко переговорил с шефом и повесил трубку.

— Согласился, — сообщил он. — Я забираю фотокопию, он сам проверит. Сделает так, как вы просили. В печати, уменьшенное вдвое, это займет примерно половину первой полосы.

Я отдал ему фотокопию. Он потянул себя за кончик длинного носа.

— Не обидитесь, если я скажу, что, на мой взгляд, вы полный идиот?

— Не буду спорить.

— Еще не поздно передумать.

— И передумывать не буду. Помните тот вечер, когда вы доставили меня домой из городской Бастилии? Вы сказали, что мне, наверно, нужно попрощаться с другом. Так у нас до сих пор и не получилось прощания. Если вы опубликуете фотокопию, то получится. Долго я этого ждал — очень, очень долго.

— Ладно, старина. — Он криво усмехнулся. — Но я все равно считаю вас идиотом. Сказать, почему?

— Ну, скажите.

— Я про вас знаю больше, чем вы думаете. Вот отчего противно быть журналистом. Знаешь много, а опубликовать не можешь. Поневоле становишься циником. Если «Ежедневник» напечатает это признание, рассердится очень много народу. Прокурор, коронер, контора шерифа, влиятельное частное лицо по фамилии Поттер и пара бандитов по имени Менендес и Старр. Вероятнее всего, вы попадете в больницу или снова в тюрьму.

— Не думаю.

— Думайте как хотите, дружище. Я вам говорю, что думаю я. Прокурор разозлится, потому что это он похоронил дело Леннокса. Даже если признание и самоубийство Леннокса его оправдывают, все равно многие поинтересуются, как это вышло, что Леннокс, человек невиновный, написал признание, как он погиб, вправду ли он покончил с собой или ему помогли, почему не было следствия и почему все дело так быстро заглохло. Кроме того, если оригинал этой фотокопии в руках у прокурора, он решит, что его подсидели люди шерифа.

— Вам не обязательно печатать в газете штамп шерифской конторы на обороте.

— Мы и не будем. Мы с шерифом в дружбе. Считаем его честным парнем. Не обвиняем его в том, что он не может остановить ребят вроде Менендеса. Азартные игры пресечь нельзя, пока они разрешены в отдельных формах повсюду и во всех формах в отдельных местах. Вы выкрали это из конторы шерифа. Не знаю, как вам это удалось. Хотите рассказать?

— Нет.

— О’кей. Коронер разозлится, потому что прошляпил с «самоубийством» Уэйда. Не без помощи прокурора к тому же. Харлан Поттер разозлится, потому что вновь откроется дело, которое он так старался прикрыть. Почему разозлятся Менендес и Старр, я не очень понимаю, но знаю, что они вас предупреждали, чтобы вы не лезли во все это. А когда эти ребята на кого-нибудь сердятся, ему несдобровать. С вами, чего доброго, обойдутся, как с Большим Вилли Магоуном.

— Магоун, наверно, слишком вылезал.

— Возможно, — протянул Морган. — Но эти ребята слова на ветер не бросают. Если уж они велели не соваться куда не надо, то и не суйтесь. Если же вы не послушались и вам это сошло с рук, значит, они проявили слабость. А крутым парням, хозяевам этого бизнеса, большим шишкам, совету директоров слабаки не нужны. Они опасны. Затем, существует Крис Мэйди.

— Говорят, он фактически правит штатом Невада.

— Верно говорят, дружище. Мэйди — славный парень, но он лучше всех знает, что хорошо для Невады. Богатые гангстеры, которые орудуют в Рено и Вегасе, очень стараются не рассердить мистера Мэйди. Иначе налоги на них сразу вырастут, а полиция перестанет с ними сотрудничать. И тогда настоящие хозяева на Востоке решат, что нужно кое-кого заменить. Деятель, который не может поладить с Крисом Мэйди, действует неправильно. Значит, убрать его и назначить другого. А убирают у них вы знаете, как. Только ногами вперед в деревянном ящике.

— Они