допускает от нее большие отклонения. Если колебание количества безударных слогов между ударными упорядочивается, то возникают формы, промежуточные между тоническим стихосложением и силлабо-тоническим стихосложением: появляется ощущение метра, ударные слоги воспринимаются как икты, а безударные — как междуиктовые интервалы.

В русском стиховедении различаются следующие ступени этого перехода: а) в правильной силлабо-тонике междуиктовые интервалы имеют постоянный объем (или 1, или 2 слога); б) в логаэдах они имеют переменный объем, но постоянную последовательность; в) в дольнике — переменный объем (1–2 слога) и произвольную последовательность; г) в тактовике — переменный объем (1–3 слога) и произвольную последовательность; д) в акцентном стихе — переменный объем без всяких ограничений, т. е. это уже чистая тоника. В зарубежном стиховедении эта дифференциация менее разработана, и виды в), г), д) здесь часто одинаково причисляются к тоническому стихосложению. В европейском стихосложении тоника в виде аллитерационного стиха распространена в германской (скандинавской, английской, немецкой) поэзии, где она переходит в народной поэзии в балладный дольник, а в литературной поэзии — в силлабо-тонику. В русской поэзии народный стих речитативный является тактовиком (возникшим из древнейшей силлабики), а говорной — акцентным стихом (см. Народный стих), на основе последнего тоника господствует здесь в досиллабическом стихе XVII века, потом оттесняется силлабикой и вытесняется силлабо-тоникой, появляясь лишь в отдельных произведениях («Сказка о попе…» А. С. Пушкина); и лишь в ХХ веке получают быстрое распространение дольник, тактовик и акцентный стих, так что ныне тоническое стихосложение и силлабо-тоника в русском стихе сосуществуют.

Свободный стих

СВОБОДНЫЙ СТИХ, верлибр (франц. vers libre), — стих, не имеющий метра и рифмы и отличающийся от прозы только наличием заданного членения на стиховые отрезки (отмеченного в письменном тексте обычно графическим расположением строк, в устном — напевом). Известен в средневековой литургической поэзии (в том числе старославянской, где он развился при разложении силлабического антифонного стиха); был возрожден немецкими предромантиками, У. Уитменом и французскими символистами; в ХХ веке получил массовое распространение во всей мировой поэзии. В русской поэзии свободный стих появляется в переводах и стилизациях середины XIX века; классические образцы — у А. А. Блока («Она пришла с мороза…») и М. А. Кузмина («Александрийские песни»); разрабатывается многими современными русскими поэтами. Русский свободный стих обычно имеет вид вольного (т. е. неравноударного) белого (т. е. нерифмованного) акцентного стиха, но иногда дает и более строгие формы (вольный белый дольник у Фета и др.). Ср. Вольный стих[451].

ЛИТЕРАТУРА. Жовтис А. Л. О критериях типологической характеристики свободного стиха // Вопросы языкознания. 1970. № 3. С. 63–77; От чего не свободен свободный стих? // Вопросы литературы. 1972. № 2. С. 124–160.

Вероятностная модель стиха[452]

Английский, французский, итальянский, испанский, латинский стих

1

«Русский метод». Этим термином Дж. Бейли стал обозначать для краткости применение точных подсчетов при исследовании стиха[453]. Действительно, хотя для решения отдельных проблем хронологии и атрибуции стихотворных памятников (преимущественно античных и средневековых) подсчеты такого рода широко использовались еще в XIX веке, но в основу систематической разработки теории и истории стиха в целом подсчеты впервые были положены лишь в XX веке, и первым решающим шагом было исследование Андрея Белого о русском 4-стопном ямбе[454]. После этого статистические методы в стиховедении продолжали разрабатываться и совершенствоваться прежде всего русскими учеными, затем польскими, чешскими, югославскими и болгарскими[455]. Но за пределами славистики они применялись лишь спорадически.

Когда говорят «статистические методы в стиховедении», то под этим обычно понимают подсчет каких-нибудь метрических явлений в стихах разных произведений, авторов, эпох и сопоставление полученных результатов между собой. Так, исследователи русского ямба подсчитывали обычно частоту пропусков ударения («пиррихиев») и сверхсхемных ударений («спондеев») на каждой стопе стиха; для английского ямба и других размеров такое исследование сделала М. Тарлинская[456]. Это дает достаточную характеристику индивидуального ритма отдельных поэтов и исторической эволюции ритма всей поэзии в целом. Но этим не исчерпываются возможности применения математических методов к изучению стиха.

Еще интереснее сравнивать ритм поэта не с ритмом другого поэта, а с естественным ритмом языка. Это позволяет различить, какие особенности стиха возникают стихийно и какие (на их фоне) порождены творческой волей поэта. Здесь реальный стих сопоставляется не с реальным же стихом, а с теоретически построенной моделью стиха. Таких моделей есть две: статистическая и вероятностная.

Статистическая (или речевая) модель стиха строится просто. Из какого-нибудь прозаического текста извлекаются подряд все случайные словосочетания, укладывающиеся в ритм (например) 4-стопного ямба. Такие выборки могут делаться или совсем механически, начинаясь и кончаясь в любом месте предложения, или с некоторыми синтаксическими ограничениями, чтобы выхватываемые слова имели хотя бы минимальную смысловую законченность и синтаксическую связность. Мы получим набор строчек, который можно считать образцом естественного, спонтанного ритма данного размера. Подсчитав в нем частоту пропусков ударений (или сверхсхемных ударений, или словоразделов и т. д.) на каждой «стопе», мы можем сравнить с этим подсчеты по любому реальному стиху. Если обнаружатся отклонения, то их и следует отнести за счет поэтической специфики стихотворного ритма. Недостаток этой модели в том, что на самом деле здесь стихотворный ритм сравнивается не с отвлеченным языковым ритмом, а (по существу) с ритмом прозы, в котором могут быть свои специфические закономерности, нам неизвестные. Поэтому стиховеды обычно предпочитают другую модель стиха — вероятностную.

Вероятностная (или языковая) модель стиха строится в предположении, что в естественном языке слова ритмически независимы друг от друга. В таком случае вероятность встретить в тексте такое-то сочетание слов равна произведению вероятностей этих слов, взятых отдельно. Исходя из этого, можно рассчитать вероятность всех словосочетаний, укладывающихся в ритм данного размера, и затем сопоставить пропорции этих вероятностей с пропорциями таких словосочетаний в реальном стихе. Этот способ построения модели стиха был предложен филологом Б. Томашевским в 1917 году[457] и усовершенствован математиком А. Н. Колмогоровым в начале 1960‐х годов. Вычисленные этим способом вероятностные модели оказываются очень сходны со статистическими моделями, вычисленными способом, описанным выше. Небольшое отклонение статистических моделей от вероятностных, может быть, объясняется возмущающим действием специфического ритма прозы; этот интересный вопрос пока еще удовлетворительно не изучен[458].

2

Построение модели. Вероятностная модель стиха строится в шесть приемов[459].

2.1. Мы подсчитываем частоту различных типов фонетических слов в языке: какую часть языка составляют 1-сложные слова, какую — 2-сложные с ударением на 1‐м слоге, какую — 2-сложные с ударением на 2‐м слоге и т. д. Здесь самое важное — найти правильную трактовку двойственных (преимущественно служебных) слов, которые могут звучать и как ударные, и как безударные (т. е. проклитики и энклитики). Русские стиховеды обычно следуют принципу: на