красивом, покрытом синяками и усталом лице.

— Видишь ее, папа? Видишь? Так чертовски красива! — Объявил Джонни. — Я вам все сказал.

О, боже…

— О, Джонни, — вздохнула его мать.

— Оставь его в покое, Эдель, — усмехнулся его отец. — Он ничего не может с собой поделать прямо сейчас.

— Шэннон, — невнятно произнес Джонни, и его голос звучал ужасно сонно. — Она слишком далеко.

— Я здесь, Джонни, — прохрипела я.

— Ты здесь? — Он кивнул, больше себе, чем кому-либо другому. — Не оставляй меня снова.

Мое сердце сжалось в груди, и мои слова вырвались с легким вздохом. — Не буду.

Я чувствовала себя невероятно неловко, имея обоих его родителей в комнате, но я подавила эти чувства и заставила свои ноги идти к нему.

— Как ты себя чувствуешь? — Спросила я, сокращая расстояние между нами, решив обойти Гибси со стороны кровати. — Ты в порядке?

— Подойди ближе, — промурлыкал Джонни, его затуманенные глаза остановились на моем лице, когда он погрозил мне пальцем. — Я хочу тебе кое-что показать.

— Эм, хорошо? Потому что мне нужно было увидеть этого парня больше, чем бояться.

Оттолкнувшись от стены, я сложила руки вместе и спросила:

— С Джонни все в порядке?

— Ну, — сказала она, закусив губу. — Он сейчас немного не в форме, дорогая.

О, боже.

Беспокойство вспыхнуло во мне.

— Могу я его увидеть? — Я заставила себя быть храброй и спросить.

Миссис Кавана нахмурилась.

— Пожалуйста? Я быстро, — умоляла я, надеясь, что его мать сжалится над моим хрупким сердцем. — Мне просто нужно увидеть его… Я имею в виду, мне нужно убедиться, что он… в порядке.

С тяжелым вздохом миссис Кавана кивнула и жестом пригласила меня зайти внутрь.

На нетвердых ногах я вошла в темную комнату, освещенную только огнями города, сияющими с другой стороны оконного стекла.

Мои глаза сразу же метнулись к кровати в центре комнаты.

Справа от Джонни на стуле сидел мужчина, а слева от него стоял Гибси.

Обойдя Гибси, я подошла к его кровати.

— Не смей! — рявкнула миссис Кавана, заставив меня дернуться назад, а Джонни застонал.

— Ну нет… — фыркнул Джонни.

— Джон, засунь эти одеяла под матрас, — проинструктировала она, прежде чем обратить свой взгляд на сына. — Мне все равно, насколько ты высок, Джонатан Роберт Кавана-младший, я отрежу его, если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы показать ей.

— Показать мне что? — Нервно спросила я.

— Мой член, — объявил Джонни, поворачиваясь ко мне лицом. — Хочешь посмотреть? — Он лениво улыбнулся мне. — Теперь все лучше.

Гибси откинул голову назад и завыл от смеха.

Мистер Кавана присоединился к нему.

— И Иисус плакал, — всхлипнула миссис Кавана.

— Он под кайфом, малышка Шэннон, — объяснил Гибси, все еще хихикая. — Как гребаный воздушный змей.

— О, ну, это нормально, — прошептала я, чувствуя, как мои щеки пылают от смущения.

— Держи меня за руку, — проинструктировал Джонни, махнув рукой в мою сторону.

Я посмотрела на его мать, не уверенная, будет ли она возражать, если я прикоснусь к ее сыну в таком состоянии.

Миссис Кавана только вздохнула и кивнула.

— Я беспокоилась о тебе, — сказала я ему, беря его большую руку в свою. — Ты меня ужасно напугал.

— И я беспокоился о тебе, — ответил Джонни, широко раскрыв глаза и искренне. — Я всегда беспокоюсь о тебе.

Он сильно дернул руку и потащил меня на кровать.

— Джонни!

— Все в порядке, — заверила я мистера Кавана, прежде чем неуверенно присесть на край его кровати.

У меня не было сомнения в этом.

Я должна была либо сесть на край кровати Джонни, либо позволить ему уложить меня на него, потому что он не отпускал.

— Я не знал, где ты, малышка — продолжал рассказывать мне Джонни, качая головой, выглядя взволнованным и смущенным. — Я думал, что потерял тебя… и свою голову? Моя голова здоровенная, как яйца, детка.

Он назвал тебя малышкой.

Он снова назвал тебя малышкой.

— Теперь я здесь, — прошептала я, не в силах сдержать улыбку от того, каким очаровательным он был в этот момент. — И с тобой все будет в порядке.

— Я люблю тебя, Шэннон, как реку, — пробормотал он невнятно. Мое сердце остановилось.

Он только что?

Нет.

Нет, конечно, он этого не сделал.

— Я чертовски люблю тебя, — снова сказал Джонни.

О, боже.

Он сделал это.

Абсолютно точно сделал.

Дважды.

Он под кайфом, Шэннон.

Он не знает, что говорит.

Не принимай это близко к сердцу.

— Гибс?

— Да, приятель?

— Мой шар спермы не лопнул. — Джонни счастливо вздохнул. — Никаких взрывов шаров.

Гибси хихикнул. — Приятно знать, Кэп.

— Видишь, ма, — сказал Джонни невнятным голосом. — У нее будут мои дети… — Он покрутил головой из стороны в сторону, пока не нашел мое лицо. А потом он улыбнулся. — У тебя будут мои дети, не так ли?

— Я… — Я прочистила горло и прерывисто выдохнул. — Я…

— Шэннон, мне очень жаль, — выдавила миссис Кавана.

— Скажи это, — простонал Джонни, сжимая мою руку. — Скажи мне, что у тебя будут мои дети.

— Джонни…

— Просто скажи мне, что ты это сделаешь, — громко умолял он. — Просто скажи это, Шэннон! Пожалуйста! Я не могу этого вынести.

— Уверен? — Я прохрипела, чувствуя слабость. — Все, что ты захочешь, Джонни.

— Гибс, — радостно позвал Джонни. — Ты слышал это, чувак?

— Конечно, Бульдозер.

— Разве я не сделал хорошо, папа? — он продолжал бредить. — Видишь? Я нашел ее!

— Ты проделал отличную работу, — уговаривал мистер Кавана.

— Извините, ребята, но мистеру Кавана разрешено находиться с ним только одному члену семьи вне часов посещений, — крикнула медсестра с порога, напугав меня и избавив от необходимости отвечать на заявление Джонни. — Если вы вся семья, вы можете меняться, — добавила она. — На третьем этаже есть семейная комната, но мне придется попросить троих из вас уйти.

— Я останусь, — объявила миссис Кавана. — Джон, ты можешь пригласить Шэннон и Джерарда позавтракать. Я позвоню тебе через пару часов.

— Послушай, мне нужно идти, — прошептала я, снова обращая свое внимание на Джонни, сердце все еще колотилось в моей груди. — Я постараюсь вернуться позже, пока автобус не ушел, хорошо?

— Нет, нет, нет, — простонал Джонни, держась за мою руку обеими руками. — Ты сказала, что не оставишь меня.

О, боже.

— Джонни, я знаю, но мне нужно идти, — прошептала я взволнованно. — Здесь только для семьи.

— Она моя жена, — объявил он тогда, взорвав мой разум.

— Джонатан Кавана, — отрезала его мать. — Прекрати это прямо сейчас! Ты напугаешь девушку.

— О чем ты говоришь? — Джонни невнятно произнес. — Я не пугаю ее. Я люблю ее.

— Джонни, я вернусь, — уговаривала я, прерывисто дыша. — Я обещаю, что вернусь, хорошо?

Я попыталась высвободить свою руку из его, но он не