— Пока нет, — похоже, нужно начинать что-то предпринимать самому. Этим он сегодня и займётся.

Сняв вторую перчатку с руки Марисы, Хэварт накрыл девушку. Пришлось забрать Борта — мало ли что тот может начудить, в последнее время у пернатого туго с мозгами.

Наверняка, когда Мариса проснётся, то ничего не вспомнит, что говорила, как смотрела и уж тем более что прикасалась к нему. Хэварт усмехнулся, а если и вспомнит, интересно будет понаблюдать за ней, как она поведёт себя после.

— Что в этом замке, в конце концов, происходит? — голос Игнэс раздался с порога, едва Хэварт вышел в зал.

Посадил Борта на жердь, клетка ворону уже давно не нужна, птица перестала летать ещё прошлой зимой. Ламмерт повернулся к ожидавшей ответа гостье.

— А что происходит? — потёр переносицу — головная боль возвращалась, стуча где-то в затылке.

Игнэс хмыкнула, думала, что он станет оправдываться, скажет, что накажет прислугу и кинется успокаивать её?

Вид девушки в какой-то миг сделался настолько подавленный, что Хэварт понял, что стоит быть мягче, всё же Игнэс женщина. И она действительно ничего плохого не сделала, разве что поставила точку в их отношениях, и суёт нос повсюду.

— У тебя есть час, чтобы собраться, — бросил Хэварт и направился в свои покои.

***

Выйдя на улицу из замка, Хэварт поправил ворот чёрного жакета и с хмуростью взглянул на тонувшее в глубоких сумраках небо, злился, что выехать раньше не вышло. Но свежий воздух взбодрил. Сойдя с порога, он направился к карете, в которой уже ждала его Игнэс — Хэварт заранее попросил Аскила проводить леди из замка.

Когда он погрузился в повозку, Игнэс никак не отреагировала и молча смотрела в оконце. Закрыл дверцу, карета сразу тронулась.

Перед отъездом Хэварт заглянул в кабинет. Мариса спала. Всё-таки на пустой желудок снотворное подействовало более чем сильно.

Вся дорога прошла на удивлении в тишине. Игнэс не пыталась заговаривать, не пыталась донимать своими бессмысленными предложениями. Она обижена, но это уже её дело. Если раньше Хэварт был чутким к перепаду настроения девушки, то сейчас ему совершенно безразлично её состояние. Разозлило и то, что она всё равно смогла разыграть сцену и притворится больной, пришлось отправиться к ней самому и проверить. Игнэс, не ожидавшая появления Ламмерта, увы, не успела притвориться немощной и выглядела вполне здоровой, даже весьма, успев скинуть с себя пеньюар — в духе Игнэс, ничего не скажешь. Хэварт смотрел на нее, а перед глазами была Мариса, которая спала сейчас на его софе, словно ребёнок. При всей своей напускной серьёзности во сне она слишком соблазнительна. Какова же она в постели?

Трюк с оголением не прошёл. Приказал Игнэс сию же секунду собраться, она впала в ярость, и когда Хэварт захлопнул дверь,  запустила в неё вазу.

У эрн Ларси не осталось никаких оснований, чтобы оставаться в Ристоле. Пусть он будет бессердечным чудовищем, палачом — кем угодно, но для неё в нём нет места.

Карета остановилась, а значит в нужное место они прибыли. Хэварт заранее велел возничему езжать просёлочной дорогой, чтобы не задерживаться нигде. Путь вышел чуть длиннее, но это пустяки. Ему необходимо быть в сердце Вальштора.

Игнэс повернулась, в глазах её стоял влажный туман. Всё же обижена. Хэварт вышел быстрее, чем она могла произнести хоть слово.

К прибывшим поспешил лакей, Ламмерт передал ему чемодан госпожи и дал чаевых. Вернулся к карете. Открыл дверцу с другой стороны, подал руку. Игнэс эрн Ларси приняла с неохотой.

— Ты не возьмёшь меня с собой? — она, конечно, догадалась, куда он намеревается ехать дальше.

— Нет, — ответил сухо. — Я хочу тебя кое о чём попросить, — Хэварт посмотрел на ещё одну прибывшую карету к постоялому двору, повернулся к Игнэс. — Не говори никому, что узнала. Не говори о Витларе.

Игнэс сжала губы, наверняка не то хотела услышать.

— Это всё? Всё, что ты скажешь? Надеюсь, ты не будешь жалеть о своём решении, — бросила она, морща нос.

Почему она его стала так раздражать, злить? Он был ослеплён её красотой, которая лишь оболочка.

— Прощай, — ответил Ламмерт, решая уже поторопится.

Игнэс поджала губы и, развернувшись, пошла прочь.

Проводив её взглядом, Хэварт сел в карету, велев возничему трогать.

Через четверть часа он уже был в самом злачном заведении во всём Вальшторе. Встретили Ламмерта со всем почтением, проводили в огромный погружённый в полусумрак зал, полнившийся гостями. Мужчины курили, с жаром что-то обсуждали, женщины лениво распивали вина. Играла музыка, доносившаяся откуда-то из другой гостиной. Хэварт не прислушивался, о чём говорили в собравшихся копаниях, прошёл по ковру, погружаясь в пелену дыма.

Обстановка, несмотря на многолюдье, расслабляла. Наверное, год назад он бы вполне оценил столь роскошное заведение и, конечно, был бы его частым гостем.

— Прошу, — указал слуга пройти за ним.

Хэварт проследовал, минуя холл, он успел привлечь внимание, заметив, как поворачиваются в его сторону головы.

Пройдя под тяжёлыми тёмными шторами, он оказался в другом зале, более тесном. Бархатная обивка стен приглушала все голоса и звуки, хоть музыканты на сцене играли громко. Плотный воздух горький и терпкий, пропитанный дорогими винами и табаком. Душно. Хэварт обвёл взглядом карточные столы и господ, что увлечённо играли, распивая вина из горла, целуя и зажимая женщин.

— Добрый вечер, милорд, — Ламмерта встретил уже другой лакей, пристально оглядев гостя, оценивая, достоин ли он быть этим самым «гостем». — Куда желаете, господин?

Хэварт ещё раз обвёл зал и кивнул. Лакей глянул в сторону Большого стола, за котором были заняты почти все места, вернул чуть удивлённый взгляд на Ламмерта.

— Прошу, — с любезной улыбкой пригласил пройти.

Едва Хэварт приблизился, как игроки приутихли: мужчины смотрели с недоверием и настороженностью, женщины, что их сопровождали, с любопытством и лёгким изумлением. Лакей отодвинул свободное кресло, и Хэварт опустился в него, обводя напряжённым взглядом мужчин. Их было пятеро, зрелые, сосредоточенные, серьёзные.

Лакей подошёл к тому, кто сидел во главе стола, окружённый молодыми женщинами, видимо, дворовыми потаскухами. Слуга что-то сказал мужчине, склоняясь к уху, тот лишь взмахом руки дал понять, что всё понял. Мужчина имел светлые волосы, такие же светлые брови, тяжёлые крупные челюсти и сбитое широкое тело. На пальцах именные перстни, он явно из благородных кровей.

— Играем? — ухмыльнулся лорд.

Хэварт, выдержав буравящий взгляд, изъял из внутреннего кармана жакета кошель, бросил на стол. Девицы заёрзали своими округлостями на сиденьях кресел, глаза зажглись жадностью.

Хэварт знал одно: после этого вечера он станет со своим соперником либо другом, либо лютым врагом навечно. По-другому за этим столом не бывает. Совсем некстати вспомнилось данное обещание себе завязывать со всей этой грязью, но его планы посыпались прахом. Витлар неизвестно где, и он должен понять быстрее, кто его похитил.