– Скорее, хедж-фонд2, – поправил его Дэй. – Я предпочитаю увеличивать капитал, а не торговать акциями.

– Капитал, который позволит тебе, например, покупать компании, оказавшиеся на грани банкротства?

Дэй пожал плечами.

– Если у компании есть перспективы. Не всякую компанию можно вытянуть.

– А как насчет «Текстиля БГ»?

– А что с ней?

– Похоже, у нас большие неприятности.

– Я кое-что слышал.

– Слышал или приложил к этому руку?

Дэй прищурился.

– На что это ты намекаешь?

Бенсон вздохнул.

– Если говорить начистоту, кто-то пытается завладеть моей компанией. Это ты?

Дэй расхохотался.

– Зачем мне твоя компания?

– Возможно, чтобы отомстить за прошлое.

– Если бы ты был моложе, я бы тебя уничтожил.

– Моя компания стала бы для тебя весьма ценным приобретением, – заметил Бенсон. – А в этом году ты открыл филиал своей компании в Великобритании.

– Это сулит большие возможности. И дело совсем не в мести. Я вообще забыл о том, что у меня есть родственники в Европе, и вспомнил об этом, когда ты связался с мамой. Я не собирался захватывать «Текстиль БГ».

Бенсон немного помолчал, а затем кивнул:

– Я тебе верю.

– Я говорю правду.

– Я знаю. И если честно, я сомневался, что ты способен действовать исподтишка, чтобы навредить компании. Но я должен был спросить.

Так вот почему он до сих пор скрывал свою болезнь от всех, догадался Дэй. Если цена на акции компании упадет, ей придет конец.

– Надеюсь, у тебя есть и другие мысли на этот счет.

– Да, кое-что есть.

И Дэй не сомневался, что хитрый старик попытается докопаться до правды вместо того, чтобы спокойно готовиться к операции. Хотя его это не должно волновать. Если старик вознамерился гробить свое здоровье, это только его дело.

– Прости, Дэй. Если бы я знал, что Рэйчел возьмет девичью фамилию Перл и ты станешь…

– Хватит, Бенсон. – Ласковые слова Бенсона острой болью отдались в сердце Дэя. – Какая теперь разница? – сухо произнес он.

Плечи Бенсона поникли.

– Да.

Стук в дверь нарушил напряженную тишину, повисшую между ними, и Дэй обернулся, ожидая увидеть в дверях Карли. Но это оказался дворецкий, миссис Карлайсл прислала его узнать, когда подавать ужин.

Как только дворецкий скрылся за дверью, Бенсон обернулся к Дэю:

– Останешься еще на один вечер, Дэй?

Дэй взглянул на поникшие плечи деда. Казалось, силы покинули его, на лице залегли глубокие морщины. Дэй не хотел оставаться, но ему вдруг стало жаль старика, хотя он изо всех сил пытался не поддаться этому чувству.

Дэй вспомнил о Карли и подумал, что она тоже будет на этом ужине.

Какая разница, где ужинать, здесь или в Лондоне.

– Я останусь, – ответил он.

Но сначала он прокатится на своем мотоцикле, чтобы глотнуть свежего воздуха, решил Дэй и направился в свою комнату.

Узнав, что Бенсон связался с его матерью, желая исправить ошибки прошлого, он испытал облегчение.

Несколько минут назад Карли слышала, как Бенсон вышел из своей спальни, и подумывала о том, чтобы сослаться на головную боль и попросить подать ей ужин в ее комнату.

Но затем она услышала рев мотоцикла Дэя, значит, он уехал, ей не надо прятаться, и она спокойно соберется и спустится в столовую к ужину.

Карли смотрела на себя в зеркало и размышляла о своем будущем. Чем она займется, когда покинет гостеприимный дом Бенсона? Ей нравилось путешествовать по стране. Но Карли помнила, что Лив мечтала о путешествиях, и часто задумывалась о том, не пытается ли она следовать жизненным установкам сестры, а не своим собственным.

Лив, которая уже никогда не сможет путешествовать, не испытает радости любви… Сердце Карли болезненно сжалось, и внезапно в ее памяти всплыло лицо Дэя Джеймса. Она не представляла, что когда-нибудь встретит столь привлекательного мужчину, при одном взгляде на которого у нее захватывало дух.

Да, он был красив. Он был идеально сложен, и в нем чувствовалась какая-то первобытная мужская сила. Она скорчила гримасу. Вот так набор достоинств. Похоже, этот мужчина – олицетворение всех самовлюбленных типов, вроде ее бывшего бойфренда, Даниела, такой же высокомерный и грубый.

Очень хорошо, что он уехал. Она была рада, что все снова вернулось на круги своя. После ужина она подумает, что делать дальше со своей жизнью. Возможно, она отправится в Лондон, чтобы все начать заново.

Лив наверняка посмеялась бы над ее планами. Сестра была ее полной противоположностью. Она отвлекала Карли от учебы и работы, тащила ее в кино или в ночной клуб, помогала выбрать одежду и подсказывала, как сделать элегантную прическу.

К горлу подкатил ком, глаза наполнились слезами. Карли тряхнула головой и торопливо собрала волосы в тугой пучок. Вдруг она подумала, что Лив нашла бы Дэя забавным и игривым, оценила бы по достоинству его «изумительные» мускулы – она обожала это слово. Дэй показался бы ей мужественным героем, который мчится на своем мотоцикле на помощь слабым и обездоленным.

Карли вспомнила, как этот герой подхватил на руки ребенка, у которого могла быть сломана нога. Он даже не выслушал ее рекомендации. У девочки оказалось всего лишь растяжение. Но они ведь этого не знали.

При одном взгляде на его лицо становилось понятно, что этот мужчина – одна сплошная неприятность. Она вспомнила, как он обнял ее в лесу своими сильными руками. Боже, как стыдно!

Но не стоит об этом вспоминать. К счастью, он уехал, а она должна составить план дальнейших действий, а великолепный мачо Дэй Джеймс пусть ищет другую женщину, которая бросится в его объятия.

Ну вот, она опять о нем думает.

Злясь на саму себя, она вышла из комнаты и направилась по коридору, продолжая предаваться мыслям о Дэе. Да, несомненно, его хорошо сложенная мускулистая фигура и окружавшая его аура властности придавали ему особенное очарование. Похоже, он хорошо делает все, за что берется. Например, целуется.

Он целовал ее так, будто она принадлежала ему, и ей это нравилось. Карли невольно задрожала. В объятиях Дэя Джеймса она чувствовала себя невероятно нежной, женственной и сексуальной.

Карли пыталась убедить себя в том, что измены Даниела – отражение его характера и не имеют ничего общего с ее недостатками, но у нее ничего не получалось. В глубине души она считала, что сама виновата в его неверности, потому что он обладал более сильной сексуальностью, чем она. Он часто ее в этом упрекал.