В его поведении было столь же мало такта. Я предлагала вопрос для обсуждения, и присутствующие высказывали свои точки зрения. Когда Брэд с кем-то не соглашался, он, не сдерживаясь, давал им это понять. В конце концов он был там боссом и явно хотел, чтобы об этом не забывали. Но мне придется поставить ему самую высокую оценку за участие. Тренинги были его идеей. Обучение оплачивалось из его бюджета; если его персонал научится более успешно формулировать предложения, то его команда получит выгоду в виде финансирования проектов. Поэтому он старался выражать позитивное отношение к программе и в конце первого дня сказал мне, что сессия, разработанная в соответствии с их потребностями, была «точно в цель».

Так же было и на второй день. В третий день он пригласил всю команду на ланч в хороший ресторан. Но через полчаса, когда семинар продолжился, я поставила перед группой вопрос о внешнем финансировании их проектов.

Совершенно неожиданный громкий треск, раздавшийся в задней части помещения, заставил всех вздрогнуть. Все повернули головы в направлении звука, чтобы понять, какой стул или стол развалился.

Но вся мебель стояла на своих местах. Единственный, кто не повернул головы, – Брэд. Он сидел, скрестив руки на груди и свирепо вытаращив глаза. У всех на лицах читался вопрос: «Что это было?»

Может быть, он качался на стуле и в итоге с грохотом рухнул? Он ничего не пояснял, просто сидел, уставившись прямо перед собой. Я сказала себе: «Может, он смущен». И продолжила семинар. Я повторно задала группе вопрос и сделала паузу, ожидая, что кто-то выскажет свое мнение.

Неожиданно Брэд с грохотом сорвался с места, прошел мимо меня и исчез за дверью, хлопнув ею с такой силой, что висящая рядом большая картина упала со стены. Я повернулась к группе с немым вопросом.

Кто-то покраснел, другие побледнели. У меня начало складываться отчетливое впечатление, что они не в первый раз стали свидетелями проявлений норова Брэда. Но что вывело его из себя?

Мы пропустили эту вспышку и продолжили обсуждать пути совершенствования их предложений. Примерно через 45 минут Брэд как ни в чем не бывало вплыл в помещение, сел на свое место и до конца занятия участвовал в дискуссии. (Позднее коллега, сидевший в задней части класса, рассказал мне, что источником шума стала толстенная тетрадь, которую Брэд поднял над головой, а затем бросил на пол.)

Когда семинар закончился, весь персонал базы покинул помещение и я тоже собралась идти. Брэд объяснился: «Я хочу извиниться за то, что сорвался. Но меня просто бесит, когда Венди говорит, что мы можем привлечь внешние ресурсы для финансирования наших проектов. Это лишь вселяет во всех несбыточные надежды. Нам никогда не подпишут внешнее финансирование. Она могла бы уже выкинуть это из головы. Я не хочу, чтобы мои люди даже слышали этот вздор. Знаю, с вами это никак не связано – это внутренняя проблема. Но ей-то известно, когда можно такое говорить. Это я просто объяснил вам. Хорошо сегодня поработали».

И удалился.

Примерно через месяц Брэд написал по электронной почте, что он и команда много получили от наших занятий, и наш менеджер по развитию бизнеса предложил ему устроить дополнительный семинар. Ответ Брэда был таков:

«Вернон,

Спасибо за письмо. В настоящий момент я не могу получить дополнительное финансирование. Придется вам с кем-нибудь другим договариваться о семинарах.

Счастливых праздников!

Брэд»

Через полгода Вернон переслал ему статью из Investor’s Business Daily на тему деловых коммуникаций, которая могла бы быть ему интересна. Брэд отреагировал следующим образом:

«Вернон,

Я же в прошлый раз вежливо вас попросил никогда НЕ ПРИСЫЛАТЬ мне никаких писем!

Брэд»

Показав мне эти два текста, Вернон вспомнил, что, когда они еще только договаривались о семинарах, Брэд сказал ему по телефону: «Я уйду отсюда, как только представится возможность. Я устал вести все эти битвы».

Что-то подсказывает мне, что куда бы он ни попал – везде будет «вести эти битвы».

Демонстрация гнева – колкости, грубость, хлопанье дверями, топанье, неожиданные уходы с заседаний – сигнализирует о том, что эмоции вышли из-под контроля. Это опасно для носителя эмоций – проявляет ли он их внешне или в письменной форме – и пугает свидетелей.

Чем опасны подобные эмоциональные выплески? Помимо прочего, тем, что часто они порождают слова и поступки, идущие вразрез со здравым смыслом и нашими лучшими чертами.

Эмоции заразны, как корь. Если не верите, посмотрите на разъяренную толпу. Могу поспорить, что вы не уйдете спокойными с политического митинга, где кипят страсти, или с собрания родительского комитета, на котором столкнулись люди с противоположными мнениями. От негативных эмоций нужно лечиться, как от болезни. Точно так же специалисты по продажам знают, что позитивные эмоции, выраженные через улыбку и поддакивание, повышают шанс зеркального отражения этих эмоций покупателем, что приводит к покупке.

Эмоции заразны, как корь… От негативных эмоций нужно лечиться, как от болезни.

Эмоции распространяются. Вырвавшись на свободу, они влияют на окружающих – позитивным или негативным образом. В итоге восприятие ваших эмоций окружающими влияет на их отношение к вам.

Не так давно я слушала, как одна дама, не работавшая в отрасли более 20 лет, со сцены представлялась группе. Она завершила пятиминутную беседу словами: «Я люблю каждого из вас».

Неужели? Честно-честно? Услышав подобные клише (как она могла? она же с ними даже не знакома), я начинаю сомневаться во всем, что говорит оратор. В конечном итоге на смену эмоциям придут мысли, и выступающий окажется среди людей, которые ему не доверяют.

Даже позитивные эмоции могут вырваться из-под контроля. Скажите правду и остановитесь.

Проявления сентиментальности помимо неискренности указывают и на незрелость. Я часто получаю электронные письма типа: «Мама! Мама! Ты только глянь! Большая красная пожарная машина! Ну посмотри же! Тебе тоже понравится!!!»

Даже позитивные эмоции могут вырваться из-под контроля. Скажите правду и остановитесь.

Не забывайте о том, что злоупотребление восклицательными знаками и смайликами делает ваш текст похожим на вопли малыша на пляже. Может быть, необузданное проявление эмоций подходит для твитов и постов в «Фейсбуке», но в более формальных коммуникациях лучше быть сдержанным.

Не стоит убивать проявление чувств. Выглядеть неэмоциональным или чрезмерно сдержанным так же плохо, как и выпускать чувства из-под контроля. Нужно выбирать чувства и конструктивные способы их проявления.

Как? Выбирайте правильное отношение.