«Ми-ран-да-что-ты-сде-ла-ла», — стучали колеса трамвая. «Ничего плохого не сделала!..» — подумала девушка. Отчаяние не покидало ее ни на секунду. «Сде-ла-ла-на-де-ла-ла», — прозвенел трамвай, завернув за угол. — «Из двух зол выбрала меньшее: приняла предложение Дэниела. Нет, нет! Все правильно. Хорошо, что поехала к нему, — решила Миранда. — Помогла Майне и Билли, теперь им ничто не угрожает».

«Какой холод, какой собачий холод!..» Она откинулась на спинку сиденья и глубоко засунула руки в карманы.

«В конце концов, Дэниел человек слова. В этом ему не откажешь, — подумала Миранда на удивление самой себе деловито. — А разве нет?» Почему-то эта мысль вызвала неудержимый смех. Она хохотала, прикрыв рот ладошкой, украдкой поглядывая на удивленных пассажиров.

«Успокойся! Немедленно успокойся. Ты едешь в Париж…

Париж… Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло… Надолго ли? Неделя? Две? Месяц?.. Сколько времени придется терпеть его присутствие? Что ж, хорошо! Отныне никаких поцелуев». — Миранда заторопилась к выходу: трамвай подошел к остановке.

Пронзающий ветер сбивал с ног. «И зима здесь какая-то бесконечная!..»

По дороге домой никто не встретился. Было поздно. На тротуаре у подъезда мельтешили пятна света. Ветер яростно раскачивал лампы на фонарях.

Остановилась. Подумала. Мысли метались, обгоняя одна другую.

«Что сказать Майне? Как объяснить произошедшее? Он — подлец, негодяй, а она едет с ним в Париж.. Ха-ха!»

Когда шла по коридору, увидела узкую полоску света из-под двери. «Майна не спит: ждет, волнуется… Самое главное — быстро сообщить ей все новости и избежать мучительных расспросов…»

Получилось не так, план не сработал: Майна была настроена скептически и цеплялась к каждому слову.

— Ты же была уверена, что это Дэниел рассказал Дорфману про Билли! Выскочила из кафе, как сумасшедшая. А теперь такой резкий поворот! — наставляла ее подруга.

— Помнишь свои слова? Ты сказала, нельзя принимать решения в минуту отчаяния. Так вот, ты права, — и Миранда попыталась изобразить очаровательно-беспечную улыбку. — Я убедилась, сопоставив факты, что это случайное совпадение. Все просто, как дважды два…

— Пять, — подытожила Майна.

Миранда видела, что подруга злится, но одновременно и радуется тому, что Дэниел не совершал предательских поступков. «Конечно, кто захочет признаться, что сказочный принц не слишком благородных кровей?..»

На ходу сочиняя полуправду, Миранда бойко описывала свой визит, но все время неотступно видела перед собой Дэниела.

— Подводя черту, могу сказать, — усмехнулась Майна без улыбки, — что я ничего не поняла. Так и не ясно, почему Дорфман разговаривал с Билли. Думаю, завтра и нас ждет разборка. Видимо, придется потуже затянуть пояса.

— Ах, да; Чуть не забыла, мистер Торп намерен кое-что предпринять, и есть шанс, что Дорфман оставит нас в покое.

— Думаешь, Дэниел может нам помочь?

— Он… он там кого-то знает, — прозвучал неопределенный ответ.

— А я что говорила? Настоящий добрый принц? Теперь ты убедилась?

— Да, — помолчав, ответила Миранда. — Убедилась. И даже более того. Мы с ним говорили о моей работе.

— Работа? Та самая, из-за которой он тебя шантажировал? — хмыкнула Майна.

— Да. Знаешь, сегодня я все понимала не так… — вздохнула Миранда. — Честно говоря, и работа неожиданная.

— Какая?

— Стать компаньонкой его тети. Помнишь, я о ней рассказывала?

— Помню. Но ты, по-моему, не сиделка и не нянька…

— Ей этого не требуется. Тете нужна, ну, скажем, подруга, с которой можно погулять, поговорить. В общем, все, чтобы она не чувствовала себя одинокой, когда он занят.

— Тогда нормально. Но ты же говорила, что они через пару дней уезжают в Париж.

«Вот оно! Сейчас она скажет и все, назад ходу нет…»

— В том-то и дело! Если я согласна, то уезжаю вместе с ними.

— В Париж? — Майна всплеснула руками. — Ты поедешь в Париж? Балдеж! Миранда! И что ты ответила?

— Что я могла сказать, как ты думаешь? — улыбнулась Миранда, стараясь скрыть отчаяние. — Я поняла, что ты права, он не негодяй…

— Ты согласилась? — Майна замерла. Миранда молчала.

— Ты сказала «да»? — тормошила подругу Майна. — Скажи, что «да», Миранда!

— Да. Я согласилась.

— Сума сойти! — Майна захлопала в ладоши. — Париж! Ура! Когда вы уезжаете?

— Я не знаю. Мистер Торп еще не…

— Мистер Торп… Ты что? Почему так официально?

— Я собираюсь держать дистанцию. Он же нанял меня. Теперь я у него на службе.

— Господи, сколько у тебя дел! Собрать вещи, поставить в известность и фонд, и всех здесь… А виза нужна? — Майна так разволновалась, будто сама уезжала в Париж.

— Наверно, нужна, — Миранда неопределенно пожала плечами и взглянула на подругу. — Я думаю, тебе придется поискать кого-то вместо меня. Ах, Майна, никогда не предполагала…

— О чем ты? Есть три девочки, которые ютятся в крохотной комнатке на Валериусстратт. Любая из них с радостью переедет сюда. Ой, а что ты скажешь фрау да Врис? Она ведь высчитает все с точностью до одной сотой…

— Не знаю. — Миранда присела на край кровати. — Что-нибудь придумаю.

— Слушай! Попроси у твоего шефа аванс. «Просить о чем-либо Дэниела Торпа? Да никогда в жизни!» — подумала Миранда, а вслух сказала:

— Ты права. Почему мне это самой не пришло в голову.

Утром выяснилось, что Дэниел предпринял все, чтобы обойти все необходимые формальности.

— Благодарю вас, фрейлейн Стюарт, — почтительно произнесла фрау да Врис, вручая ей квитанцию.

Оставалось только мило улыбнуться домоправительнице в ответ.

В Художественной школе об отъезде Миранды знали уже все. Преподаватели выражали одобрение. Один из них написал ей рекомендательное письмо в Парижскую школу изящных искусств и, передавая конверт, сказал:

— Это большая удача, дорогая моя. — Многие мечтают об этом всю жизнь.

Во французском посольстве ее ожидала уже готовая виза. А вечером нарочный доставил записку от Дэниела. В ней сухим официальным тоном сообщалось, что завтра к десяти утра она должна быть готова к отъезду.

«Все произошло так быстро… Почему такая спешка?» — подумала Миранда.

— Вы поездом или летите? — прочитав записку, спросила Майна.

— Что ты сказала? Повтори, пожалуйста.

— Поездом вы или летите?

— Я… я… — Миранда почувствовала, что все… Она больше не может ни разговаривать, ни улыбаться, ни делать вид, будто все в порядке.