Он поднялся по ступенькам прямо на сцену, выхватил у певицы микрофон. Студенты в зале резко проснулись и начали хлопать в ладоши, как если бы им как раз всё начало нравиться – на самом деле, они были рады любой движухе. Тут Вера немного испугалась: не вывернул бы Захар свое унижение в очередную победу. Но вроде бы у него действительно не было никакого таланта. Музыка продолжала играть, а Базука подвывать. Часть слов народной песни он знал, потому повторял их по кругу, ни в единую ноту не попал. Выглядел все равно так, будто именно это и задумывал, но смешки в зале становились все громче. Уже в первую секунду преподаватели с первого ряда вскочили и поначалу пытались призвать его к порядку снизу.

Базука призвался к порядку сам – наткнулся взглядом на Веру, замер, нахмурился и вдруг усомнился в том, что находится именно в том месте, в котором должен. Он вообще без сопротивления позволил забрать у себя микрофон и вывести под белы рученьки из зала. Наверняка сразу в деканат или к ректору, привычная колея давно протоптана. Сразу же, как только представление прекратилось, студенты заново поникли, а некоторые даже начали похрапывать. Вера же собой гордилась – злость ведь тоже надо наращивать постепенно, и она совершает к тому грандиозные шаги. По крайней мере, Бойков точно выглядел уязвленным и глубоко потерянным. Репутацию она ему не подмочила – такую репутацию подмочить нереально – но настроение испортила!

Вот только Захар, остановившись в коридоре и чуть отдышавшись, был ошеломлен невероятным озарением. Зачем он вообще попер на сцену, не зная даже слов? Это было не его желание, а ее! До сумасшествия невозможной красавицы, ради которой можно и весь мир перевернуть! Да только когда он стоял на сцене и глянул в ее сторону, то увидел обычную невзрачную мышку. Пусть уже без тупых очков, но точно не предел его мечтаний. И ведь далеко не в первый раз происходит подобное, но раньше ему не хватало чего-то, чтобы окончательно подвести черту под всеми странными событиями. А теперь она появилась: стоило Базуке отойти от Веры на достаточное расстояние, так что-то сразу менялось. Это какой-то гипноз… Вроде бы профессиональные гипнотизеры могут заставить человека сделать что угодно, а он даже потом об этом вспомнить не может. Обидно было признавать, что Захар относится к категории легко внушаемых людей, но факт уже и на лицо, и на машину, и даже на последние новости дня о юбилее факультета. Или Вера, или кто-то из ее дружбанов освоил гипноз! И тот же самый гипноз заставил Захара по-приятельски отвечать рыжему Нику вместо того, чтобы накостылять и отправить пенделем самого на сцену…

Но если так – а это уже абсолютно однозначно так! – тогда война принимает другой оборот. Не какие-нибудь мелкие подколки в качестве флирта, а настоящая кровавая битва с жертвами и единственным победителем. Учеба наконец-то обещает стать интересной!

Базука перешел к внимательному наблюдению, хотя шпионаж определенно не был его любимым занятием.

Вокруг Веры нередко крутились парни: или ее друзья, или, когда тех не было рядом, поблизости сразу нарисовывался какой-то другой персонаж мужского пола. И с расстояния это выглядело несколько странно: не настолько уж шикарной красавицей она была, чтобы производить массовый поражающий эффект. Однако стоило переместить точку наблюдения к ней ближе, как впечатление тотчас менялось: Вера начинала видеться исключительной секс-бомбой, и ничего удивительного не было в том, чтобы каждый парень хотел назначить ей свидание. Любопытнее стало другое: она вроде бы ни на какие предложения так и не согласилась. Вероятно, не просто так ляпнула про Короленко, все о нем мечтает. И тот бы уже сто раз подкатил, если бы Захар Базука не контролировал все подходы к ней. Они с Андреем долгие годы соблюдали взаимовыгодный нейтралитет, и пока ни у одного не накопилось достаточно мотивов, чтобы его нарушать.

Но ничего более интересного так и не происходило, потому Захар сменил объект наблюдения – все равно рыжий Николай постоянно крутился где-то неподалеку.

Вот тот выдавал перлы, занимательнее комедийного фильма. На следующий день он приперся в универ в куртке-косухе, уверенным жестом вздернул рукава до локтей, отчего начал выглядеть еще идиотичнее, и рванул на взятие баррикады. В роли последней выступала симпатичная девчонка, которая не так давно была опозорена голожопым видео, но его же, Базуки, стараниями от этого позора спасенная.

– Привет, любимая староста! – заголосил рыжий на весь коридор. – Да-да, Надюш, к тебе обращаюсь. Алё, как вообще жизнь? Что делаешь сегодня вечером?

Подкат был неплох, его даже тупая куртка не смогла испортить, но рыжая очкастая морда тут же зарделась от собственной смелости – и тем свела на нет все усилия новоиспеченного донжуана. Захар усмехнулся, представив, как симпатяжка сейчас его отошьет, но замер, прислушиваясь. Надя и собиралась брезгливо скривиться в сторону Николая, вот только, как будто саму себя тем удивляя, зачем-то ответила:

– Ничего такого, что тебя бы касалось. Типовую по вышке надо закончить. Ты чего прикопался, Бабушкин?

Ник перестал премерзко краснеть и принялся бледнеть. Он такой реакции и ждал, а теперь по инерции отступал. Но, повернувшись, наткнулся взглядом на наблюдавшего за ними Базуку и замер на полушаге. Захар, как прожженный гуру пикапа, поддерживающе кивнул своему ученику – типа рано сбегать, ты еще даже не проверил оборону на прочность. И тогда Николай резко вдохнул и продолжил доставать красотку:

– А что, Надюш, проблемы с математикой?

– У всех проблемы с математикой! – раздраженно выпалила она. – Кроме вашей заумной троицы. Я иногда вам завидую… Но потом посмотрю на вас внимательнее – и завидовать перестаю. Лучше уж в математике не шарить, чем быть вами. Но я уже и не знаю, с какой стороны к этой типовой подступиться. Один раз уже завалила, второй мне препод не простит. Ты хотел чего, или я уже пойду?

– Так того и хотел, – у Бабушкина получилось почти расслабленно улыбнуться. – Помочь дорогой одногруппнице. Я вижу это так: ты, я, решебник и синхронное погружение в царицу наук.

Он снова скосил глаза на Базуку, ища одобрения, и тот не выдержал:

– И минимум одежды, – зачем-то прошептал одними губами.

– И минимум одежды! – эхом прокричал Николай в девушку, которая так и не успела увернуться от его сомнительной харизмы.

Но Надя хмыкнула:

– А ты забавный, Коль. Кстати говоря, если реально поможешь с типовой – буду очень благодарна. Набери меня после четвертой пары.

Николай выдыхал минуты три после ее ухода, а Базука криво ухмылялся, ловя себя на гордости: какую смену он себе растит, а! Теперь девушку не додавит только кретинище. Этот пока больше похож как раз на кретинище, чем на нормального парня, но с таким рвением когда-нибудь и сможет выдавать результаты щелчком языка. Но как раз на конце облегченного выдоха рыжего Захар вспомнил, что он-то с ним вообще не заодно, он просто наблюдает за вражеским лагерем – и точно не должен радоваться победе врагов над местными красавицами. Натянул на морду грозную мину, сунул руки в карманы и пошел наблюдать за третьим. По поводу Бабушкина дополнительный аргумент получен: Надя действительно зачем-то честно рассказала тому о своей проблеме, чем и дала повод зацепиться. Вполне возможно, по этой же причине из Базуки тоже в его присутствии лезла ненужная откровенность.