Я: “Я здесь не одна.”

Он не отвечает, и я нервно сжимаю телефон в ладони.

- Десять? - предполагает Славик.

- Десять тысяч! - хохочет Тыковка, болтая ногами. - А ты сколько?

Боже. Если она не перестанет кокетничать, вывернется наизнанку! Мне кажется, сегодня она в первый раз немного влюбилась, потому что целый день не отлипает от Орлова. Не могу ее в этом упрекнуть, потому что я кажется тоже… влюбилась. 

- Хммм… - почёсывает Орлов подбородок и выдает. - Дециллион.

Фыркаю, посмотрев на него. Он смотрит на телефон в моих руках, потом в мои глаза. 

- Сколько? - очередной визг от преданного фаната. - Нет такой цифры!

- Есть, - цокает языком, возвращая взгляд на дорогу. - Единица и тридцать три нуля.

- Ты что, умный? - пищит обалдевшая Тоня. 

- Спорный вопрос… - шепчу я, глядя на свои руки.

- Вроде того, - благосклонно отвечает он.

Напряжение между нами растёт с каждым километром. Я бы пошла с ним гулять по парку. Или по Луне. Да плевать мне, куда с ним идти. Но всё это было бы возможным, если бы… если бы что? Он предложил мне “серьёзные” отношения? Вот так просто? Это глупо. Я и сама не готова к серьёзным отношениям с Орловым. Любые отношения с ним - это курс выживания на тему “Как не сдохнуть от ревности и неразделённой любви, когда твой мужчина - кобель”. Я не могу позволить себе такой роскоши, как сдохнуть от ревности. У меня ребёнок.

Боже… я в жизни не испытывала такого кайфа от поцелуя с мужчиной. От его эрекции в своей руке, от его тела. От того, как он кончает. От того, как трогает меня. С такой жадностью, будто я… что-то исключительное. И ещё от того, что при всём “этом” несёт его рот.

Это пугает. Такое влечение между нами…

Что будет, когда оно пройдёт? А оно точно пройдёт. 

Я не знаю…

Но и прощаться с ним не хочу. Не хочу, чтобы этот день заканчивался.

Что мне делать?  

У Тони резко садится батарейка, поэтому она внезапно умолкает, переключив своё гуляющее внимание на телефон.

В городе пусто, как после бомбёжки. Сезон отпусков. Никто в своём уме не вернётся в город в субботу вечером, если у него есть дача.

Толпа школьников переходит дорогу перед нашим капотом, мой дом в десяти минутах езды.

Орлов со сноровкой знатока пробирается по двору, оберегая подвеску своей машины. Остановившись перед моим подъездом, снимает блокировку с дверей и Тоня тут же порывается выскочить из машины, но потом застенчиво лепечет:

- Пока, Слав…

- Пока, Тыковка, - улыбается он, посмотрев на неё через плечо.

Наблюдаю за тем, как она обегает капот, маша рукой. Обняв обеими руками руль, Орлов задумчиво смотрит вперёд до тех пор, пока Тоня не скрывается за металлической дверью. 

- Мой дом через два проезда, - говорит тихо, откинувшись на сидение и вытянув вперёд одну ногу. - Странно, что мы никогда не встречались.

- Мы учились в разных школах, - отвечаю также тихо, посмотрев на него.

Повернув ко мне голову, задумчиво улыбается:

- Если бы встретил тебя в семнадцать, думаю, Тыковка могла бы быть моей.

Эта история стара как мир, но я тоже улыбаюсь. Печально. Потому что от его слов в груди что-то ноет. Будто у меня в жизни украли что-то важное. Встретить Орлова в семнадцать. Каким он был? А я?

- Ты тоже не умел пользоваться презервативами? - спрашиваю, расстроенно глядя на свои голые колени.

- Умел. Но с тобой не гарантирую ни фига.

Из меня вырывается смешок. 

- Слав, я…

- Поехали со мной, - прерывает он. - Сейчас даже лучше, чем в семнадцать. У меня до хрена презервативов и родители на даче. 

Внутри меня все переворачивается.

Не глядя на него, сдавленно шепчу:

- У меня есть мужчина.

Гробовая тишина наполняет салон, но почему-то у меня закладывает уши. 

- И где он? - хрипловато и грубовато интересуется Орлов. 

- Не важно, - мотаю я головой.

- Ты его имя тоже шепотом произносишь? - высокомерно спрашивает он. - Чтобы никто не услышал? Прям зависть берет за этого мужика.

Мне нечего возразить. И я не собираюсь ничего ему объяснять. Потому что это моя жизнь. Да, она не идеальна, как я сама, но какая есть.

Отстегнув ремень, открываю свою дверь.

- У тебя подожду, - говорит убеждённо мне вслед. 

Обернувшись, смотрю в его каменное лицо. 

- Возвращайся, - просит он. - Я буду здесь.

Сглотнув, молча выхожу из машины. Потому что я трушу сказать “да”. Или сказать “нет”.

Несусь в подъезд на негнущихся ногах и, прислонившись спиной к квартирной двери, закрываю глаза.

Потому что не знаю, что мне делать.

Не знаю…

- Гена, когда у тебя запланированы первые тест? - Откинув голову на спинку кресла и глядя на стену, запускаю в неё ворсистый теннисный мяч.

Отскочив от пола, тот возвращается в мою руку. Сухожилие над мизинцем тянет, и я делаю тридцатисекундный перерыв. Из-за постоянной работы за компьютером травма одиннадцатилетней давности дала неожиданный эффект. Если не буду разрабатывать пальцы, через пяток лет мизинец потеряет двигательные функции, а за ним и безымянный.

- На среду запланированы, - отчитывается мой техник.

Снова отправляю мяч в полёт и ловлю, делая передышку.

- Могу и сегодня начать… - посмеивается Гена.

- Тебе нужен совет? - уточняю, не разделяя его веселья и повторяя процедуру.

- У меня не всё готово, но можно попробовать.

- Знаешь, что такое вилкой суп есть? - спрашиваю, глядя в одну точку.

- Кхм… оксюморон? - предполагает он.

- Нет, - просвещаю, разворачивая кресло вместе с собой. - Это пускать в тест недоношенный код. Это мой тебе совет.

- Понял, - становясь серьёзным, кивает он.

- Это всех касается, - обвожу глазами притихших миньонов, рассевшихся перед моим столом в два ряда, как школьники на Осеннем балу.

Моё настроение можно описать, как мрачное. Причин тому несколько, но фундаментальной причины среди миньонов сейчас нет. 

Слаженно кивают.

Моя команда просела по нескольким показателям за две прошлых недели, соответственно, в две следующих нужно восстановить равновесие. Объясняться перед начальством - это моя работа, а ещё моя работа - их мотивировать и выжать из них максимум, на который способны. У меня хорошая команда. Не идеальная, но лёгкая асимметрия в данном случае - залог развития.