Отец поднялся и, тяжёло ступая, вышел на пустую террасу – со вчерашнего дня кафе над озером не работало. Впрочем, дверь за собой он оставил открытой – оттуда дохнуло влагой и нагретым на солнце деревом.

– В общем, мы уезжаем! – растирая лицо ладонью, объявила Петина мама. – Вчера ещё надо было, сама виновата, что Пете и вот ребятам пришлось такое пережить!

– А с билетами как же? – сочувственно сморщилась тётка Оксана.

– Проводнику на лапу сунет, скажет, что малой заболел, – буркнул дед Павло. – Ось, поешьте пока… Гроши-то у вас есть?

Петина мама откусила от бутерброда и энергично закивала сразу на всё: и на предложение насчёт проводника, и что деньги есть.

Сева тоже кивнул. Эти двое уедут подальше от опасности, а их семейство сможет спокойно отдыхать, не влезая в чужие проблемы.

– Мы сейчас сходим к себе в гостиницу…

Сезон вздохов продолжался: ну, вот почему если непрофессионал решает поступить по-умному, то обязательно делает это максимально дурацким способом?

– …заберём вещи и на такси поедем в Ковель.

Вмешаться или промолчать? Привлекать внимание не хотелось, но подвергать риску клиента… или кого-то похожего на клиента… Сева выдал самый тяжёлый вздох:

– Там вас ждать будут.

На него уставились, будто заговорила табуретка. Ну да, проявленный героизм – ещё не повод слушать подростка.

– В Ковеле? Кто? – совершенно искренне удивилась Петина мама.

В офисе легче, там между ними и клиентом стоят Салям и зеркальное стекло, никто не мешает побиться головой об стол от очередной глупости. Главное – стучать не слишком сильно, чтоб через Салямов наушник не слышно было.

– В гостинице. Те же самые. Если они вас на озере нашли, гостиницу вашу тем более найдут.

– Та шо ж они, дурные совсем, на глазах у народа лезть? – фыркнул дед Павло.

– Гранату в вас в тёмном переулке кинули?

– Сева, придержи язык, – негромко донёсся голос отца.

– То есть мне не говорить, что могут прямо в комнате караулить, без всякого народа, – кивнул Сева и демонстративно замолчал – губы стиснул и остекленел глазами.

– Но… зачем? – Петина мама сгребла сына в охапку. Надо ей уезжать отсюда, а то уже рефлекс образовался – ребёнкохватательный.

– Уедете, заявление из полиции точно не заберёте. А им зачем-то надо, чтобы на этом мужике, который гранату кинул…

– Слепчуке… – вдруг подсказала тётка Оксана.

Сева благодарно кивнул:

– Чтоб на нём никакого дела не висело.

– Но… у нас даже нет документов! – Она вытряхнула содержимое своего рюкзачка на стол, словно надеялась, что паспорт там случайно завалялся между ключом от номера, пачкой салфеток и бутылочкой сока.

Сева сморщился: он рассчитывал, что паспорт у неё с собой, она же лодку напрокат брала. Хотя могла просто под денежный залог. Если бы он был в родном городе… Если бы рядом был Вадька… Они б уже смотались к той гостинице, Вадька вскрыл дверь… и приволокли б клиентке и документы, и вещи в лучшем виде. Стоп. Не клиентка она.

– Идите в отделение, – заключил Сева.

– Заявление забирать? – жалобным голоском протянула Петина мама. Ей было так страшно, что обычно смуглые щёки точно снегом припорошило.

– Заявление подавать, – отрезал Сева. – Ещё одно: что на вас напали. И требовать, чтоб вам обеспечили охрану, раз порядка нет.

– Но… зачем мне охрана, если я не собираюсь тут оставаться?

– Вот об этом говорить не надо, – отмахнулся Сева. Надо заканчивать с этой неоплаченной проблемой. – Охрану вам, конечно, не дадут, но проводить до гостиницы – проводят и, если вы попросите, в номер с вами зайдут. А там быстро хватаете документы, ну и вещи, только действительно быстро, сразу садитесь в машину – и в Ковель.

– Такси заказать… – Петина мама испуганно дёрнулась. – А если меня по дороге в полицию перехватят… те двое? А такси остановят? А…

– Я провожу. – Отец снова зашёл на кухню. – Возьму машину, доедем до отделения, прихватим кого-то из тамошних полицейских, чтоб никаких сюрпризов… а потом я отвезу вас в Ковель. Мало ли какие накладки с такси, а эти гады могут и в холле караулить. – На старшего сына он не смотрел, точно не замечая испытывающего Севкиного взгляда.

– Спасибо! – Петина мама по-девчоночьи кинулась отцу на шею. Потом обняла Севу, невозмутимо принявшего её нежности. Славка успел нырнуть под стол, а Вовке даже понравилось. – Я бензин оплачу, только не спорьте, я и так много хлопот…

– Не выдумывайте! – отмахнулся отец, покосился на Севу… и тут же отвёл глаза.

«Ну да, я же жлоб обыкновенный. Гонорар не платит, так хоть расходы возместила бы. Но нет! У нас же деньги на подоконнике, на денежном дереве растут! Вот и нечего было на меня коситься. Или отец специально, чтоб убедиться, как он прав на мой счёт?»

Ладно, лишь бы эта никем не оплаченная суета закончилась.

– В отделение и я с вами съезжу, – решил Пал Андреич. – Для солидности. Меня начальник послухает, мы с ним давние знакомцы. А Оксанка за малыми приглядит.

На кухне засуетились.

– С собой, в дорогу! – запричитала тётка Оксана, пытаясь распихать по пластиковым судочкам всё, что стояло на столе.

– Я не собираюсь бросать слабых. Но это я, взрослый человек. А мои дети должны быть в безопасности. – И отец стремительно направился к двери.

Фыркнул и затарахтел мотор их «жигулёнка», в очередной раз расцеловав всех, побежала к дверям Петина мама с Петькой на руках, ушёл за ними Пал Андреич, а Сева всё смотрел в опустевший дверной проём.

– Можете ракетки взять, в настольный теннис погратыся, стол возле вашего домика. Добре, що никому не сдала, так и знала, що вы повернётесь. Хиба не думала, що по такому поводу, – сказала тётка Оксана, когда шелест гравия под колёсами стал неслышным.

– А? – Сева очнулся, непонимающе посмотрел на тётку, тряхнул головой, возвращаясь к реальности. – Да, спасибо, мы пойдём. – И, требовательно кивнув братьям, направился к выходу. – На, поиграй с Вовкой, – он сунул выданную тёткой Оксаной ракетку Славке в руки.

– Я думал, мы с тобой поговорим… обсудим… чего было! – возмутился Славка, глядя на ракетку, будто ему жабу сунули. – И вообще он играть не умеет!

– Так научи его! – огрызнулся Сева, усаживаясь на качели-скамейку. Пинг-понговый шарик стучал, перелетая от Славки к Вовке, качели мерно поскрипывали, Сева думал. Он всегда останавливал компаньонов «Белого гуся», когда те бесплатно кидались на помощь очередным страдальцам. А теперь что – сам полезет? И помешает отцу совершать подвиги, быть защитником и спасителем? А если… А вдруг… Отец, Петина мама, Пал Андреич… Не знают, не умеют, не понимают, всё сделают не так! Любители.