— Вот, теперь все в сборе, — довольно отчитался Квар, указав на свой «улов», который издал жалобный и, одновременно с этим, знакомый стон.

— Сарен! — воскликнула Веспер и подбежала к лежавшему посреди палубы наёмнику.

Одежда на нём была изодрана, свисая с тела окровавленными лохмотьями. Спайранец был ранен — тут и там виднелись глубокие алые борозды от когтей. Однако он всё ещё пребывал в сознании. На его лице застыла остервенелая торжествующая ухмылка, в то время как остекленевший взгляд смотрел в никуда. Эта невероятная гонка со смертью дорого стоила наемнику.

Сарен попытался встать, но вместо этого лишь поскользнулся и распластался на палубе. Тяжелое дыхание со свистом вырывалось у него из груди. Руки судорожно сжимали опустевшую сумку из под масорийской смолы, в которую теперь были завёрнуты его сабли. Окровавленный кинжал торчал из-за пояса, лишь чудом не вонзившись в тело наёмника при падении.

Масори и оборотень склонились над мужчиной.

— Думаю его лучше перенести в трюм, — было последним, что услышал спайранец, прежде, чем провалиться в беспамятство.

Баржа медленно лавировала между деревьями, покидая эти проклятые болота.

Сарен пришёл в себя довольно быстро. После случившегося спайранцу больше всего хотелось провалиться в беспамятство, но спутники не дали ему это сделать. Царапины и ссадины, что покрывали всё тело, следовало промыть и обработать, особенно — после заплыва в грязных болотных водах. Процедура эта была далеко не самой приятной: масорийский спирт нещадно жёг даже мелкие раны, а повязки неприятно стягивали тело. Заснуть в таких условиях у наёмника не вышло бы даже при всём желании, а потому он просто сидел, уставившись в одну точку, пока лягушка и оборотень хлопотали вокруг него.

Когда они закончили, Сарен переоделся в чистую одежду и тайком опрокинул в себя остатки масорийского спирта, что плескались на дне склянки. Должно быть, это было самое жуткое пойло из всех, но свой эффект оно возымело — внутри у него начало разливаться приятное тепло, а воспоминания о деревне Лиим подернуло лёгкой дымкой. Теперь всё это напоминало просто плохой сон.

Оставив своих спутников внизу, спайранец отправился бродить по барже. Большая часть беженцев спала, пережитые ужасы отняли у них последние остатки сил. Где-то в конце судна слышался голос капитана, который отдавал Фенку указания. К счастью, самая тяжелая часть пути уже осталась позади: русло реки постепенно расширялось, а скрюченные стволы деревьев по обеим берегам сменила нормальная растительность. Даже воздух, и тот больше не казался таким уж гадким.

Первые лучи рассветного солнца как раз начали пробиваться сквозь затянутый сумерками небосвод, а вместе с ними стали пробуждаться и беженцы. Некоторые из них с интересом косились в сторону спайранца, тихо перешёптываясь между собой. После событий этой ночи тем для обсуждения у них наверняка прибавилось и у Сарена были неплохие шансы оказаться в центре всеобщего внимания. Этого наёмнику хотелось сейчас меньше всего. Поэтому он предпочёл поскорее убраться назад в каморку в трюме, которую им выделил Айден.

Стоило ему только открыть дверь, как он тут же оказался свидетелем ожесточённого спора. Его спутники обсуждали что-то на повышенных тонах, стоя друг напротив друга, точно соперники на арене.

— Я смотрю вы нашли чем занять себя в моё отсутствие, — усмехнулся наёмник, заходя внутрь.

Квар хмуро покосился на спайранца и издал протяжное кваканье. Кажется, у масори это выражало крайнюю степень неодобрения. Веспер продолжала молча буравить лягушку взглядом, даже не обернувшись на Сарена.

— Ну и кто мне скажет, что вы тут не поделили? — всё же поинтересовался наёмник. Внезапная перемена настроений у его спутников слегка озадачивала, особенно — ввиду отсутствия за последние пару часов сколько-нибудь значимых событий.

— Квар, ну что же ты теперь молчишь? — не выдержав, оборотень вновь обрушилась на масори, — давай, вперёд!

Лягушка фыркнула, недобро покосившись в сторону Веспер.

— Беженцы, — Квар описал пальцем в воздухе круг, — раньше они говорили о нападении кочевников. Теперь же вся баржа только и полнится разговорами о спайранце, который перебил болотных тварей.

— Ну и пускай себе говорят! Кочевники напали на имперский город! Неужели ты думаешь, что кому-то будет дело до того, что произошло на болотах?! — воскликнула Веспер. В её голосе сквозило неприкрытое раздражение, адресованное Квару.

Но тот теперь просто игнорировал оборотня.

— Я не понимаю — почему тебя эти разговоры так занимают, а, Квар? — не унималась девушка, однако лягушка не спешила ей отвечать.

— Империя не преследует масори, — наёмник подтвердил слова Веспер, — да и к истории твоей не придраться: честный торговец, лавку которого разгромили кочевники.

Тут он сделал небольшую паузу, внимательно наблюдая за амфибией. Тот выглядел совершенно невозмутимым, но мелочи выдавали его — он едва заметно переминался с ноги на ногу, а при слове «честный» так и вовсе застыл на месте.

— Кажется, у нашего друга тоже есть веские причины избегать встречи с представителями закона и власти, — заключил наёмник, к великому неудовольствию масори.

— Я не совсем понимаю… — Веспер выглядела немного озадаченной. То, что она сперва приняла за излишнюю вредность лягушки, теперь оборачивалось вполне практическим интересом с его стороны. Масори беспокоила сохранность собственной шкуры. Как, впрочем, и всегда.

— Контрабанда, — заговорщицким тоном произнёс спайранец, грозно сверкнув глазами, — да, Квар?

— Нет, Квар, — зло буркнул в ответ масори, — и нечего об этом трубить!

— Тоже мне, нашёл великую тайну, — Сарен устало закатил глаза и сел на единственный табурет, — покажи мне хоть одного в Песчаных Морях, кто не знает про твои делишки.

— Мы уже не в Песчаных Морях, — прошипел масори.

— Обратная сторона славы, дружище, — спайранец пожал плечами, — ну а чего ты хотел?

Квар не ответил, лишь пробурчав что-то нечленораздельное.

— Ладно, не переживай ты так, у беженцев и без тебя полно тем для разговоров, вряд ли кто станет вспоминать про контрабандиста из Соленой Глади, — добавил наёмник.

— Ну, раз ты так говоришь, то уж наверное, — масори не упустил возможности съязвить.

— Ладно, шутки в сторону, — уже серьёзным тоном произнёс Сарен, — меня совершенно не интересует, что ты там утащил из пустыни. И возвращаться к этому вопросу мы больше не будем — сойдёмся на том, что так будет лучше для всех. Но прежде, скажи мне вот что: оно не опасно?

Пролежав сотни лет в песках, многие артефакты становились весьма «нестабильны». Охотники за сокровищами и пронырливые дельцы не отличались особой деликатностью в обращении с подобными вещами, а потому случаи, когда очередная магическая безделушка срабатывала сама по себе, не были редкостью. Разумеется, Квар мог везти с собой и просто какую-нибудь древнюю статую, имевшую исключительно историческую ценность, но вот стал бы он тогда так переживать из-за ненужного внимания имперцев к своей персоне? Навряд ли.