Тем не менее Лёльке захотелось как можно скорее оказаться в домике и на всякий случай задвинуть изнутри засов. Она помчалась по участку не разбирая дороги и с размаха влетела в дверь. Та подозрительно заскрипела и открылась не легко, как в первый раз, а с большой натугой.

Оказавшись в помещении, Лёлька развернулась, чтобы запереться, и охнула. На двери не было засова!

Лёлька лихорадочно шарила руками по деревянной поверхности, но ей попадались только острые выступы сучков.

«Засов сняли!» – осенило Лёльку.

Она помчалась в комнату, чтобы разбудить Марфу.

Никакой Марфы в комнате тоже не было! Хуже того, там не осталось даже лежанок, на которых девочки спали!

«Вот тебе и не бывает колдовства!» – пронеслось в голове.

В ужасе Лёлька рванулась к выходу. Макушкой она почувствовала, что задела какую-то жёсткую ткань, свисавшую с потолка. Лёлька глянула наверх, и тут же огромный лоскут накрыл её с головы до ног. Она попыталась скинуть его, но только сильнее запуталась, потому что ткань оказалась не тканью, а колючей плетёной сеткой.

Егор очнулся от крика. Сначала он даже не понял, почему в груди что-то сжалось и сон оборвался.

Крик повторился. Егор сел. Голова закружилась. Он откинулся на подушку и подождал. Подождал совсем капельку, только чтобы хватило сил подняться.

«Кто? – лихорадочно гадал он. – Лёлька или Марфа?»

Пока Егор выходил из шатра, крики прекратились. Он огляделся, пытаясь понять, куда идти. В одном из сарайчиков горел тусклый свет. Егор, пошатываясь от слабости, поковылял к нему.

В распахнутых дверях он увидел спину рыжей Анны. Егор осторожно подошёл и заглянул через её плечо внутрь сарая. На полу сидела замотанная в рыболовную сеть Лёлька, около неё суетились Марфа с бабушкой.

Анна вздрогнула и обернулась:

– Зачем ты встал?

Егор пожал плечами и чуть заметно улыбнулся:

– А вы могли бы лежать, когда так кричат?

Анна нахмурилась:

– Тебе нужно спать, а не бегать по двору в одной рубашке!

Егор посмотрел на свои голые ноги и покраснел. Хорошо, что ещё не рассвело и никто, кроме Анны, его не видел. Он ведь даже не заметил, что забыл надеть джинсы! Но нельзя же было сбежать, так и не разобравшись, из-за чего все переполошились.

– А что случилось? – тихо поинтересовался Егор у Анны.

– Твоя сестра перепутала, – объяснила та с лёгкой усмешкой. – Вместо дома, где спала, зашла в сарай, в котором старые сети висят. Одна на неё свалилась. А дальше – сам понимаешь.

Егор представил себе эту картинку и фыркнул.

– Иди ложись, – велела Анна. – Мы справимся.

Егор кивнул и отправился обратно. Теперь его уже не шатало, и чувствовал он себя гораздо лучше, чем когда только проснулся. Наверное, потому, что в тот момент ему было страшно за девчонок, а теперь – смешно.

* * *

– Вы же обещали! – сердито ворчала Марфа, поправляя набитый сеном матрас. – Как только я вас встретила, вы дали слово, что сети не тронете!

Лёлька округлила глаза:

– Да откуда я могла знать, что попаду в сарай с сетями?!

– Ниоткуда! – пробормотала Марфа. – Вы, чакли, все так говорите, а только ночь придёт, хлебом вас не корми – дай сеть запутать! А я ещё, дура, поверила, что вы обычные люди.

– Марфуш, – позвала Лёлька. – Ты что, всерьёз про чаклей-то?

Марфа тихо хихикнула:

– Всерьёз – не всерьёз, а в сеть ты влезла!

Лёлька повозилась под одеялом, устраиваясь поуютней.

– А может, расскажешь? – осторожно попросила она. – Ты же меня с утра так обзываешь, а я даже не знаю, что это.

Марфа сделала строгое лицо:

– Не что, а кто! Ладно, расскажу. Только завтра.

– А почему не сейчас? – заныла Лёлька. – Спать-то всё равно расхотелось.

Марфа помотала головой и юркнула в свою постель.

– Ну, Марфуш! Я до завтра от любопытства умру!

– Не умрёшь! А по ночам про нечисть не рассказывают.

От неожиданности Лёлька села:

– Значит, ты меня нечистью считаешь?

Марфа запыхтела.

– Нечистью, да?

– Да никого я никем не считаю, – призналась Марфа. – Просто уж больно складно получилось. Прямо как в сказке.

– В какой?

– Завтра расскажу. Когда солнце встанет.

Она демонстративно натянула одеяло на голову, и Лёлька поняла, что просить бесполезно.

С утра небо заволокло серой пеленой. Воздух казался густым и влажным, будто в нём повисли тысячи крохотных капель воды. От сырости и безветрия комары совсем обнаглели.

Лёлька вытерла вспотевший лоб и по-взрослому вздохнула. От укусов у неё нестерпимо чесались лицо и ладони, кое-где на коже вспухли багровые волдыри, а под ухом звенели бесконечные голодные стаи кровососов.

– Как вы это терпите? – возмущённо спросила Лёлька.

Марфа прихлопнула на щеке очередного комара и пожала плечами:

– Их в такую погоду всегда полно. Я привыкла. А у тебя кожа тонкая, вот и пухнет.

– И что? – не поняла Лёлька. – Они меня скоро целиком сожрут. А ты палец о палец не ударишь!

Марфа фыркнула:

– Ну хочешь, я их буду отгонять? Только ты тогда не шевелись, а то можешь по лбу получить. Случайно.

– Спасибо, – скривилась Лёлька. – Я уж как-нибудь сама.

– Просто у нас тут низина и вода рядом, – объяснила Марфа. – Поэтому, если ветра нет, комары тучами вьются.

– Вода? – удивилась Лёлька. – Где это у вас вода?

Марфа фыркнула:

– А ты что, не заметила?

Лёлька покачала головой.

– Ладно, пошли! – пригласила Марфа. – Заодно и лабиринт посмотришь.

– У вас? Здесь?

– А то!

Марфа надулась от гордости:

– Самый настоящий. Ему лет триста! Или семьсот.

Услышав о лабиринте, Лёлька даже про комаров забыла. И, кстати, зря. Потому что её тут же пребольно укусили прямо в кончик носа. Лёлька ойкнула, хлопнула себя по носу и брезгливо посмотрела на кровавое пятно на ладони.

– Мне бы руки помыть.

– Там и помоешь, – предложила Марфа. – И руки, и нос, и всё, что захочешь. В нашем озере вода целебная. Сразу чесаться перестанешь. И прыщи пройдут.

– У меня нет прыщей! – оскорбилась Лёлька.