честь назвать средневековый город? Нынешний итальянский Рим свое название получил тоже в Средние века, а до того назывался Палатиумом. Причем, сначала появившееся название «Рим» состояло из двух слов: Рома Квадрата, то есть Рим Квадратный или просто квадратная крепость. Карфаген тоже носил имя Рим. Иногда к нему добавляли слово Африканский. Общеизвестный факт: именно в Карфагене появилось знаменитое Римское право, потом Карфаген пал, архивы вывезли, и отцом римского права в сознании обывателей стал Палатиум, он же Урбс, где в начале пятнадцатого века населения было полтора десятка тысяч. Столица империи? Серьезно? А Палестина у Геродота не знает никаких евреев, «отец истории» упомянул только народ «гефиреи», произошедший от финикиян, и ничем больше этот народ знаменитому историку древности не интересен. Как-нибудь попроси, я тебе интересных фактов об истории накидаю вагон и маленькую тележку.

– Получается, альтернативщики вроде Фоменко и Носовского все же правы?

– Чушь! Никто не прав! История многовариантна, она может быть любой, поскольку подделать нужное или «не заметить» ненужное в оправдание любой конкретной версии – проще простого. Мы живем в эпоху фейков. История – фейк. Например. В тысяча двести сороковом году Русь воевала со шведами. В то же время с востока, как говорят источники, на Русь напали монголо-татары (кстати, ты знаешь хоть одного монголо-татарина?). Шведы о них тоже ничего не знали от слова совсем, как и монголы, в середине двадцатого века узнавшие из выпущенных в других странах учебников о своей древней великости. Они, оказывается, в далекой Руси выдавали ярлыки на княжение, причем, если посмотреть на эти ярлыки в музеях, написаны те почему-то по-русски. Никаких культурных, письменных, архитектурных свидетельств великой монголо-татарской державы на всей огромной территории «монгольского» государства не найдено. Даже сейчас, имея современные средства связи, собрать вместе кочевников – задача архисложнейшая, ведь даже два кочевника, столкнувшись, расходятся, чтобы им было где скот пасти. А тут – собрались, не имея понятия ни о войне, ни о государствах, ни о мире, и пошли всех завоевывать, да еще, как сказал Чингисхан, «до последнего моря»! Ага. Как много морей знали жители Монголии? Назови хоть одно. Кстати, Иван Васильевич Грозный, который Третий, а не Четвертый, женился на Софье Палеолог, византийской-ака-римской наследнице, и современная наука история утверждает, что византийский герб – двуглавый орел – как символ надежды на будущее величие появился на русских флагах именно с тех пор. Я бы поверил, если бы та же разносторонне развитая птичка не присутствовала на печати хана Джанибека и других ордынских правителей. История такова, какой ее хотят видеть спонсоры, и больше ни какова. Я шел по тому же пути. В умелых руках наука история – непобедимое оружие.

Альф умолк. Я сменил тему.

– Интересно, что ты думаешь о контактах людей с инопланетянами, о которых постоянно трубят средства массовой информации.

Этот вопрос тоже не давал мне покоя, любой факт мог доказывать, что существуют конкуренты на таких же чертогах. Что случится, если встретятся два чертога? Война на уничтожение? Разделение мира на сферы влияния? Второе – логичней, но как договариваться о чем-то, например, с тем, кто жаждет единоличной власти над всем миром?

Тогда придется «выносить сор из избы» – сообщать миру о существовании неизвестных людям объектов и отдать чертог мировому сообществу, чтобы вместе бороться с любителем «порулить».

Трудно быть богом, не поспоришь.

– Часть «контактов с инопланетянами» – мои проделки. – Альф усмехнулся. – Приписывают мне, конечно, в разы больше того, что я сделал, но успел я немало.

Он рассказывал самодовольно, будто гордился. Я не понимал. У него была неописуемая мощь в руках, а он…

Недавно я был таким же. Да и сейчас, если честно. Разве что-то изменилось? Намерения – возможно, но намерения – не дела, я еще ничего не сделал, что говорило бы в мою пользу.

Почему же? Сделал. Я нашел Альфа и взял его на борт. Он будет служить немым укором. Примером, как делать не надо.

– Ты уже решил, что получить в обмен на рассказ о чертоге и его истории?

– Я думал над этим. Думаю постоянно. Мыслей много, выбрать что-то одно – трудно. Твое предложение оказалось неожиданным.

– Не надо хотеть всего и сразу. Сделай как я, задай себе вопрос: чего я хочу больше всего на свете? Меня мой получившийся ответ удивил. Оказалось, что мне нужен любимый человек рядом, и все. Желание оказалось невыполнимым, любимому человеку требуется помощь, которую я оказать не могу. Зато я могу помочь другим. Кто-то древний сказал: что бы ты ни делал, количество счастья в мире должно увеличиваться. Я буду помогать другим, а кто-то, возможно, поможет мне и моему любимому человеку.

– Или не поможет.

– Пусть так. В любом случае, я буду знать, что сделал все от меня зависящее.

– Хорошая позиция. Правильная настолько, аж противно. Любая крайность вредна, по себе знаю. Я тоже много лет был до жути правильным и до безобразия хорошим. Ничего путного из этого не вышло.

– Мне было бы приятней услышать историю, чем ее итог. Слова остаются словами, без доказательств они – пустышки. Ты готов рассказать свою историю от начала до конца?

– Да.

– Перед этим ответь на вопрос о главном желании жизни. Не надо думать много, думай о главном. Чего ты жаждешь или о чем ты жалеешь больше всего?

Альф опустил глаза.

– У меня есть желание. Оно созрело вчера. Собственно, даже раньше, из-за него я с риском для жизни искал пульт – меня в любой миг могли вновь поймать деревенские мужики. Как оказалось, моя мечта – Полина. Жизнь с ней. Я по-настоящему влюбился. Со мной давно такого не было, а что было, то сплыло, по моей же вине. Из прошлого я извлек уроки и теперь знаю, что делать. Я хочу уйти к Полине «став человеком» – как Альфалиэль, то есть бог, который оставил ради нее божественную сущность. Поможешь мне в этом?

– Ты не хочешь себя выдавать?

– Не хочу, чтобы она разочаровалась. Полина полюбила меня как Альфалиэля. Не по своей воле оставшись без чертога, я приходил к ней в образе обычного человека, и она любила меня – опять же, как Альфалиэля в образе человека, а не простого человека. Она любит меня, именно меня, но ее любовь направлена на вымышленное существо. Потерять ее любовь – худшее, что я могу представить.

– Формулирую: ты просишь меня подыграть в спектакле, где, будучи богом, ради счастья с земной девушкой откажешься от всего?

– Верно.

– А если она однажды узнает правду?

– Откуда? Правду будем знать только ты и я. Ты же ей не расскажешь?

– Зачем?