– Я ведь сказал, откажись.

– Все-таки там сорок долларов в неделю, а когда я еще первую зарплату получу…

– Ты можешь располагать моим кошельком. Деньги у меня есть.

Попов достал бумажник и протянул Ире пачечку тысячных купюр.

– Ты что? С ума сошел? ― возмутилась она. ― Я к тебе в содержанки не записывалась.

– Ириша, возьми. Может, я неловко это сделал, может, лучше тебе что-нибудь подарить? Ну, в самом деле, когда ты еще деньги получишь?

– Мне сейчас много и не надо. Олег скоро уедет в лагерь, все что надо я ему уже купила.

– А себе что-нибудь? Ведь ты поступаешь на новую работу, платьев каких-нибудь купи…

– Ты считаешь, что я плохо одета? ― слегка обиделась Ира.

– Нет, родная, просто потрать эти деньги на себя. Ведь на самом деле это не так уж и много. А может, мы с тобой вместе сходим и что-нибудь выберем? Хотя, если честно, я эти шопинги не перевариваю.

– Спасибо, Саш, я уж сама как-нибудь.

Она положила деньги в сумочку и подняла бокал:

– За тебя, мой Рокфеллер!

Осушив бокал до дна, она заговорила возбужденно:

– Олег ждет не дождется поездки в Новгород. Подозреваю, что его не столько древние стены интересуют, сколько возможность прокатиться на крутой тачке.

– Ну, для меня в его возрасте любая поездка на автомобиле была приключением, поскольку случалось это один раз в год, ― заметил Саша. ― Теперешних ребят путешествием на такси не удивишь! Может, с ночевкой поедем? Я могу забронировать номер в какой-нибудь тамошней гостинице.

– Лучше не надо!

– Стесняешься перед сыном? Тогда я закажу два номера.

– Не знаю. Вроде бы молодежь к таким вещам проще относится. Да и ты Олежке нравишься. Но все-таки он в таком возрасте…

– Ладно, буду втираться к нему в доверие постепенно. Он славный парень и мне действительно хочется с ним подружиться. Итак, я заезжаю за вами в субботу в шесть утра.

– А сейчас мне пора, Сашенька. Ты меня просто посади в такси.

– Нет уж, поедем вместе.

Вернувшись домой в начале двенадцатого, Ирина с трудом выпроводила сына спать, а сама взялась за телефонную трубку. Ей не терпелось поделиться новостями с лучшей подругой.

Оля искренне порадовалась, что у Иришки будет такая хорошо оплачиваемая работа, а еще больше тому, что с Поповым у нее все замечательно.

– Беру назад свои слова о том, будто с ним что-то не так.

– Не так? Еще как так! Да мне в жизни ни с кем так хорошо не было!

– А с тем сукиным сыном?

– Ты об Андрее? Там был голый трах и первый пик моей сексуальности.

– А сейчас у тебя второй? Или двадцатый? Может, уже последний?

– Язва ты, Олька!

– Не обижайся, просто мне завидно, ― вздохнула подруга. ― За всю жизнь один мужчина, и никаких тебе пиков.

– Зато вы идеальная пара.

– Вот так и помру, ничего не изведав…

– Зажралась ты, подруга! Что ты ноешь? Чего тебе не хватает? Тебя же Вовка всегда удовлетворял?

– Чувств, страстей не хватает, Ириша.

– Вот глупая! Самое настоящее счастье, это когда живешь спокойно и его не замечаешь.

– Да все это я прекрасно понимаю, а все равно завидно.

– Прикинь, Сашка мне сегодня двадцать тысяч всучил, чтобы не экономила. Купи, говорит, себе что-нибудь, ты должна на новой работе достойно выглядеть.

– Вот здорово! Значит, он не жадный? Господи, только бы вы поженились!

– Чтобы не было ни чувств, ни страстей? ― рассмеялась Ира. ― Хотя, ты знаешь, он мне и без этого дорог. Вот сегодня мы просто поужинали вместе в ресторане, и все, но я и этим счастлива. И десяти раз с ним не встречалась, а он мне как родной. Наверное, в нашем возрасте один секс не может связывать.

– Еще как может! Я же тебе еще не рассказывала, что мой братец учудил! Двадцать лет был примерным семьянином…

– Что значит ― был? ― не поняла Ирина.

– Я сама только на днях узнала. Ты соседскую Лерку помнишь?

– Конечно, пигалица такая, вечно к нам лезла. А однажды даже забралась в шкаф, когда к тебе Лешка Кирьянов пришел.

– И вывалилась оттуда как раз тогда, когда мы с ним начали целоваться. Я с испугу чуть не описалась!

– Она ведь была нас лет на шесть помладше?

– На пять. Так вот, с полгода назад тетя Маша, ее мать, умерла. Родителей и нас с Димкой позвали на похороны. Уже сколько лет, как нашу коммуналку расселили, но были-то, как родные! И вот на поминках Димка с Леркой умудрились как бы вновь познакомиться. И уже второй месяц он у нее живет. Она разведенная, сыну пятнадцать, дочке двенадцать… А я-то думаю, чего это Вика не звонит? И от Димки ― ни слуху, ни духу. А тут он вместе с Леркой заявился к маме на день рождения. Родичи в шоке! Я Димку на кухне немного попытала: как же так, родной сын только на третьем курсе, а теперь еще двоих чужих тащить? И знаешь, что мне братец ответил?.. Что в жизни не представлял, что секс может давать человеку такую радость, что двадцать лет спал с бревном, а теперь, наконец, счастлив… И это мужик в сорок два года! Да и Лерке скоро сорок. Короче, все у них на голом сексе.

– И такое бывает, ― вздохнула Ира, ― вроде как затмение находит.

– Не знаю уж, что он в этой Лерке нашел. Образование ― восемь классов, какой-то нормировщицей работает… С ней даже поговорить не о чем, так, детство вспомнили ― и все. Против нее Вика намного интереснее, да и ты ведь знаешь, как она себя умеет подать! А эта ― мышь серая!

– Да, ― не могла не согласиться Ирина, ― Вика всегда безупречно выглядит: и причесана, и накрашена, и одета.

– И заметь, ежедневно, а не только по праздникам! Тратит на это чертову уйму времени. Часа по четыре каждый день, мне Димка рассказывал.

– Когда она успевает? ― удивилась Ирка. ― У нее ведь бизнес?

– Торгует шмотками в каком-то комплексе, но не так уж успешно. Димка говорит, ей только на одежду и косметику хватает, а ничего супердорогого я у нее не видела. Но я не об этом. Вика ― истинный «нарцисс», то есть любит только себя, и на какие-то другие чувства в принципе не способна. Димка в свое время купился на ее внешность, ты ведь помнишь, какой красоткой она была?

– Особенно в свадебном наряде ― прямо неземное создание!

– Зато теперь у него вполне земное. Ты бы ее видела! Ни рожи, ни кожи ― и чем она его зацепила?

– Может, это у них ненадолго?

– Да я ему говорила: братец, не торопись. А он как с ума сошел, заявление на развод уже подал. Разведут их быстро, сыну ведь уже девятнадцать.