словами, пытаясь их расшифровать. Опасаясь порезать его, я наблюдаю за тем, как нож, приставленный к его горлу, пронзает кожу, и под острием лезвия образуется мазок крови. Мой рот открывается, я вдыхаю, и через долю секунды его рука поднимается и снова захватывает волосы на моём затылке. Я ахаю, когда он сильно тянет, заставляя меня откинуть голову назад. Я крепко держу лезвие направленным на него.

— Это твой последний шанс, милая, — он возвышается надо мной, глядя вниз, в то время как кровь медленно стекает по его шее из раны, на которую он продолжает давить, как будто он не чувствует боли. Как будто он наслаждается ею. — Ты не получишь его снова.

Что-то глубоко внутри меня знает, что этот человек не боится смерти. Он вообще не знает страха. Угрожать ему снова было огромной ошибкой. Если я не справлюсь, это будет иметь последствия.

Мои губы дрожат, а рука трясется от страха. Я бросаю нож между нами, и он со звоном падает на твердую древесину под нами. Эроу смотрит на него, потом снова на мои испуганные глаза. Быстрым движением он выхватывает откуда-то из-за спины пистолет и впечатывает меня в стену, крепко схватив за волосы. Я сильно ударяюсь о стену, когда дуло пистолета упирается мне в висок. Я дрожу от страха, моё дыхание становится быстрым и коротким, а слезы наполняют глаза.

— Я же говорил тебе, что я не очень хорошо отношусь к угрозам, — резко говорит он, пока я чувствую жар его дыхания на своей щеке.

Его колено упирается между моих бедер, и он толкается, раздвигая мои ноги, когда его бедра прижимают меня к стене.

— Ещё раз подобное случится, — говорит он, проводя стволом пистолета по моей щеке, затем по шее. Ствол проходит по моему животу, пока он не опускает его в то место, где сходятся мои бедра, его темные глаза сосредоточены на мне. — Я дам тебе достойный повод для слёз.

Он потирает стволом между моих ног, медленно проводя им по всей моей промежности, оставляя позади покалывающее ощущение, холодный металл резко контрастирует с нарастающим там жаром. Мои ресницы трепещут, прежде чем я плотно закрываю глаза, пытаясь отогнать ощущения, которым я неохотно наслаждаюсь.

Присутствие Эроу делает со мной что-то совершенно другое. Он заставляет меня чувствовать то, от чего я отказывалась, в стремлении спасти свою душу. Я не могу решить, освободит ли меня его тьма или полностью уничтожит.

Уставившись на меня, с пистолетом, направленным на мой клитор, и рукой в моих волосах, удерживающей меня в заложниках у стены, он наклоняется ближе, пока наши носы не соприкасаются, и наши дыхания встречаются между нами. Его темные лохматые волосы свисают поверх маски, оставляя его огненный взгляд, прожигающий меня насквозь. Опасно заглядывая мне в глаза, он высовывает язык изо рта, и я чувствую его теплую влагу, которая медленно облизывает мой подбородок, губы и нос.

Я хнычу от этого ощущения, его целенаправленный взгляд пугает меня, когда он это делает.

— Чисто, — шепчет он мне в губы.

И тут меня осеняет. Он ещё не вылизал меня от прикосновений Джейкоба к моему рту. Этот человек — садист и извращенец, и моё тело не может отрицать, что это делает со мной. Болезнь глубоко внутри меня наслаждается его извращенной версией привязанности. Её нужно уничтожить. Мне нужно убраться от этого психопата, пока я не стала жертвой его дьявольских чар.

Мои глаза метнулись к двери, затем снова к нему. Он изучает меня в течение секунды, прежде чем эта вызывающая ужас улыбка возвращается, показывая мне белые зубы и странные острые клыки.

— А, понятно, — шепчет он. — Моя куколка хочет побегать, да?

Мышцы моей шеи напрягаются, и он смотрит на моё горло.

— Сделай это, — говорит он, ослабляя свою хватку.

Сделав глубокий вдох, я наблюдаю, как он медленно отступает от меня. Его икры ударяются о мою кровать позади него, и он садится, положив пистолет на плед рядом с собой.

— Беги, Брайони, — он кивает в сторону двери. — И если ты выберешься из этого дома до того, как я доберусь до тебя… я уйду.

Свобода от него в его собственной игре. Если хочешь выбраться живой, беги. Его слова. Я должна быть быстрой. Умной.

— Однако, — говорит он, наклоняя голову. — Если я поймаю тебя… — его глаза оценивают моё тело под хлипким хлопковым ночным комплектом. — Ты полностью отдашься мне, позволив показать тебе свет.

Мои брови сходятся на его странном предложении. Свет? Это не имеет значения. Я выберусь. Я должна. У меня идеальный план.

— Ты уйдёшь? И всё. Ты не вернёшься? Я больше не буду видеть тебя в тенях? Притаившегося? Наблюдающего? Выжидающего? — я делаю паузу, осторожничая, прежде чем добавить: — Убивающего?

— Я никогда не перестану это делать, — быстро отвечает он.

Я бы сглотнула, если бы могла, но мои нервы сходят с ума. Изучая меня, в то время как я практически прекращаюсь в дрожащий мешок с костями, он просто говорит: — Я дам тебе фору.

Сделав несколько шагов вперед, он следит за мной глазами. Я опускаюсь перед ним на корточки, хватаю с пола лезвие ножа. Медленно вложив его в руку, я переворачиваю лезвием вниз и держу его в руке, пока мои глаза находят в себе смелость посмотреть на него.

— Вот моя умница, — говорит он с ухмылкой, похоже, довольный тем, что я решила защищаться от него.

Напряжение нарастает, и жуткая тишина заполняет темную комнату, пока мы смотрим друг на друга. Решительная добыча и расчетливый убийца.

— Три.

Прежде чем он успевает сказать что-то ещё, я поворачиваюсь и убегаю.

— Два.

Я бегу, спасая свою жизнь.

13. Прекрасна в крови

Игры с моей куколкой — моё новое любимое увлечение. Эти игры, в которые мы играем? Это только начало.

Она подрывается, когда я начинаю обратный отсчет, и я чувствую, как в её голове поворачиваются колесики. Она не понимает, что я знаю, насколько она умна. Я не такой, как эти демоны вокруг неё, которые тормозят её рост, полагая, что она не способна ни на что, и пытаясь уничтожить силу, которой она обладает. Я же знаю, насколько она способна, и всякий раз, когда она доказывает это, давая отпор, это только усиливает мою одержимость.

— Один, — наконец произношу я, вставая с кровати.

Я выхожу из комнаты, как раз вовремя, чтобы увидеть, как две двери оставшихся спален наверху закрываются, одна чуть раньше другой.