Собирая и анализируя информацию, я поняла, что, рассказывая о себе, многие опрашиваемые упоминали устойчивость и сопротивляемость. Это были истории людей, которым удавалось проживать свою жизнь в гармонии, несмотря на все препятствия. Я узнала о тех, кто способен оставаться собой даже под грузом стресса, и услышала рассказы людей, которым удалось превратить личные несчастья в отправную точку на пути к жизни в ладу с собой.

Несложно было обнаружить в этих рассказах общий лейтмотив. Откровения были полны рассказов о том, что психологи называют «защитными факторами» – нашим оружием защиты.

По данным современных исследований, людям, успешно справляющимся с жизненными невзгодами, присущи пять наиболее распространенных защитных факторов:

1. Они изобретательны и умеют решать проблемы.

2. Они не стесняются просить о помощи.

3. Они верят, что в их силах справиться со своими чувствами.

4. У них есть поддержка со стороны.

5. У них есть по-настоящему близкие люди, например, члены семьи или друзья2.

Конечно, факторов гораздо больше и они разнятся от исследователя к исследователю, но здесь я перечислила самые основные.

Сначала я надеялась, что закономерности, выявленные в исследовании, приведут меня к недвусмысленному выводу: устойчивость – главная составляющая гармоничной и полной жизни. Так случилось с остальными понятиями. Но здесь было что-то еще. В историях было еще что-то общее – духовный фундамент.

Согласно проведенным опросам, фундаментом «защитных факторов» была духовность. Под духовным фундаментом я вовсе не имею в виду религию или теологию, я говорю об общей и глубокой вере в высший смысл человеческого существования. Вот какое определение я даю понятию «духовный фундамент» на основании полученных данных:

Быть духовным – значит признать тот факт, что все мы неразрывно связны силой, большей, чем обладает человечество, и что наша близость друг к другу и этой силе основаны на любви и сострадании. Развивая в себе духовность, мы обретаем цель, смысл и будущее.

В каждом интервью духовный фундамент – вера в человеческую близость, в силу большую, чем ты сам, и родство, основанное на сострадании и любви, – представал как элемент психологической устойчивости. Многие говорили о Боге, но далеко не все. Некоторые из опрашиваемых иногда ходили в церковь. Некоторые поклонялись Богу в храмах, другие – в мечетях, третьи – дома. Одним претили религиозные обряды, другие яро проповедовали ту или иную религию. Но всех их кое-что объединяло – они легко справлялись с жизненными невзгодами благодаря духовной основе своей жизни.

Помимо духовности так называемого фундамента устойчивости я открыла три другие не менее важные составляющие:

1) умение не терять надежду;

2) умение мыслить критически;

3) умение избавляться от чувства бессилия и уязвимости, дискомфорта и боли.

Давайте разберем каждый из этих компонентов и рассмотрим, как они связаны с психологической устойчивостью и с крепким духовным фундаментом.

Как исследователь могу вам сказать, что не существует слов, которые бы настолько часто неправильно толковали, как «надежда» и «сила». Как только я осознала, что надежда – важная часть жизни в ладу с собой, я начала исследовать этот вопрос и открыла для себя работу С. Снайдера, бывшего преподавателя университета Канзаса, Лоренс4. Я всегда полагала, что надежда – это эмоция, согревающее чувство того, что все возможно, оптимизм. Я ошибалась.

Я была шокирована, узнав о том, что надежда – не эмоция, это стиль мышления и когнитивный процесс. Это мыслительный процесс, который Снайдер представляет как триединство целей, способов их достижения и личной ответственности3. Проще говоря, надежда появляется тогда, когда:

• мы способны ставить перед собой достижимые цели (я знаю, куда хочу прийти);

• мы способны решить, как достичь этих целей, не теряя при этом гибкости и умея находить обходные пути (я знаю, как добраться до цели. Я настойчив, и если что-то не получится, я смогу справиться с разочарованием и попробовать снова);

• мы верим в себя (я могу это сделать).

Таким образом, надежда – это сочетание четкого целеполагания, стойкости и упорства, с которыми вы идете к достижению намеченного, а также веры в свои возможности.

Скажу кое-что еще: надежда – умение приобретаемое! Снайдер считает, что оптимистичное, ориентированное на достижение целей мышление мы перенимаем у других людей. Дети, например, учатся ему на примере своих родителей. Согласно Снайдеру, для этого отношения между родителями и детьми должны быть построены на доверии, последовательности и внятных правилах. Уверенность в том, что я способна научить своих детей не отчаиваться, делает меня сильнее. Это не игра в кости. Это сознательный выбор.

К исследованию Снайдера я могу добавить, что интервьюируемые, считающие себя оптимистами, называют среди своих жизненных ценностей настойчивость и трудолюбие. Наша культура проповедует убеждение, что все должно даваться легко, просто и весело – а это несовместимо с надеждой! Это вселяет в нас безнадежность. Когда мы сталкиваемся с чем-то сложным, с тем, что требует от нас много времени и сил, мы сразу делаем вывод: «Все должно быть проще… Это не стоит моих усилий». Или же говорим себе: «Это должно даваться легче. Мне так сложно, потому что я неудачник». Целеустремленный и оптимистично настроенный человек говорит себе: «Тяжеловато, конечно, но у меня все получится».

С другой стороны, тем, кто верит, что все стоящее дается через боль и страдания, я могу сказать, что это пагубный подход. У меня отлично получается загонять свою цель в угол и травить ее, пока она не сдастся. Так что урок я усвоила, возмущаясь и негодуя. До этого исследования я верила, что без крови, пота и слез ничего важного в руки не дается. Я в очередной раз ошибалась.

Мы учимся такому мышлению, когда понимаем, что некоторые достойные начинания требуют времени, сил и совсем не приносят удовольствия. Но вместе с этим нужно помнить, что, если процесс достижения цели вдруг оказался легким, быстрым и приятным, это не делает ее менее важной. Если мы хотим обрести веру, нам нужно быть упорными и гибкими. В основе веры лежат спокойное отношение к разочарованиям и целеустремленность.

Я преподаю и занимаюсь научной деятельностью в колледже, и поэтому мне приходится проводить значительную часть времени среди учителей и директоров. В течение двух последних лет меня все больше беспокоит, что мы воспитываем детей, которые не переносят разочарований и искренне верят в то, что все должно быть им доступно по праву рождения. Это совсем не то, что вера в свои силы. Вместо того чтобы действовать с убеждением «я знаю, что я смогу», наши дети живут по принципу «я заслуживаю это просто потому, что я этого хочу». Боязнь разочарований, уверенность, что все должно само идти к тебе в руки, и давление со стороны – гарантированный рецепт появления чувства безнадежности и неуверенности в себе.