Зуфар сжал пальцами край стола.

Адир говорил о письмах, которые его мать писала ему, пока он был подростком. Письма о любви к нему. Это откровение позволило Зуфару понять, что вся ее любовь предназначалась ребенку, которого она не могла воспитывать. Зуфар разозлился, а потом вспомнил ярость Адира на похоронах их матери. Неужели любовь их матери к незаконнорожденному сыну тоже исчезла под натиском богатства и привилегий, которые она жаждала больше всего на свете?

Хватит!

Не стоит ворошить бесплодное прошлое. Зуфар оперся локтями о стол и попытался сосредоточиться на работе.

Когда в дверь постучал его личный секретарь, Зуфар бросил авторучку на стол.

– Ваше величество, ваша следующая встреча отменена. Дочь министра иностранных дел внезапно заболела. Я послал ей цветы.

Зуфар скривил губы, испытывая облегчение. Его министр иностранных дел был подобострастным человеком, склонным часами обсуждать вопрос, требующий десяти минут. Не желая возвращаться к своим кислым мыслям, Зуфар встал из-за стола.

– Отмените мои встречи на ближайшие три часа, – произнес он.

– Слушаюсь, ваше величество. Что я должен организовать на это время?

– Сообщите кортежу моей жены, чтобы подождали меня. Я поеду на церемонию вместе с ней.

Личный секретарь с легкостью скрыл свое удивление, быстро записал приказ, поклонился и ушел.

Через десять минут Зуфар ждал в лимузине, пока телохранители подводили Ньешу к машине. Увидев Зуфара, она удивленно на него уставилась. Солнечный свет сверкал в ее густых роскошных волосах, уложенных в красивый пучок. Сине-зеленое платье облегало ее фигуру и демонстрировало стройные длинные ноги в туфлях на высоких каблуках. Зуфар обрадовался, заметив у нее на шее изумрудное ожерелье, которое он подарил ей два дня назад.

Ожерелье было частью большой коллекции украшений, принадлежавших его бабушке. И хотя изумрудное ожерелье было самым скромным из них, оно отлично подходило Ньеше.

Наблюдая за ней, он понял, что она в самом деле выглядит изысканной. Оглядев ее нежные скулы и полные губы, он почувствовал сильное возбуждение.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она.

– У меня на ближайшее время нет никаких дел.

– И ты решил поехать на церемонию открытия?

Он пожал плечами и потянулся к ремню безопасности.

– Я рискую потерять свою позицию в качестве самого популярного человека в Халии, – сухо заметил он.

Она не улыбнулась.

– Нет никакого риска. Должна быть другая причина, – сказала она, настороженно глядя на Зуфара, когда кортеж покинул территорию дворца.

– Это был неудачный комплимент. Я не знаю, то ли мне радоваться, то ли обижаться.

– Что происходит, Зуфар? По-твоему, я не смогу исполнить свою обязанность должным образом? – спросила она с обидой в голосе.

– Я не отправил бы тебя на церемонию, если бы сомневался, что ты справишься, – заявил он, немного смутившись от того, что оправдывается.

– Тогда почему? Не забывай, я видела твое расписание.

Он изменил свое расписание, чтобы побыть с женой. Но все не так просто.

– Могут возникнуть вопросы о Галиле, – сказал он.

– Вопросы, на которые я не смогу ответить?

На мгновение он пожалел, что не остался в своем офисе. Судя по всему, его присутствие на церемонии не обязательно. Ньеша не желает видеть его рядом с собой. Понимание этого воскресило воспоминания о том, как им пренебрегали в детстве.

– Я не обязан объяснять тебе, как я распоряжаюсь своим временем, – прибавил он резче, чем хотел.

Заметив, как Ньеша вздрогнула и поморщилась, он едва не зарычал.

Несколько минут они ехали молча. Затем она потянулась к своей сумке и достала оттуда лист бумаги.

– Я собиралась прочитать свою речь в машине, – сказала она. – Ты не возражаешь?

– Если хочешь, отрепетируй ее на мне.

Она затаила дыхание и покраснела. Зуфар приложил все силы, чтобы не прикоснуться к Ньеше.

– Ты уверен?

– Конечно, – ответил он.

Она долго смотрела на него, потом кивнула и откашлялась. А потом она заговорила.

Зуфар слушал. Наблюдал за ней. Старался не увлекаться ее хрипловатым, мелодичным голосом. Он не сразу понял, что она закончила, и настороженно смотрит на него, широко раскрыв глаза.

– Ты написала это сама за три часа?

Она тут же отвела взгляд.

– Очень плохо, да? – неуверенно спросила она.

Он схватил ее за руку.

– Это очень хорошо.

Она ахнула:

– Правда?!

Он держал ее за руку до тех пор, пока они не приехали в больницу. Гости взволнованно зашептали, когда Зуфар вышел из лимузина. Как только Ньеша вышла на ярко-синий ковер, люди восторженно закричали.

– Я же говорил, что народ от тебя без ума, – тихо произнес Зуфар. – Ты популярнее меня.

Тепло улыбаясь, она помахала толпе рукой.

– Я просто мимолетная фантазия. Я уверена, ты вернешь свою популярность до конца месяца.

Он не знал, почему это резкое замечание задело его за живое. Возможно, это было напоминание о том, что их брак временный.

Зуфар пожал плечами и повел Ньешу к толпе. Он заметил, с какой любовью она смотрит на маленьких детей. Особенно на обездоленных. Она выслушивала их и рассказывала им веселые истории, от которых улыбались даже неизлечимо больные дети.

Когда пришло время выступать, она произнесла свою речь, изящно и красноречиво, сорвав восторженные аплодисменты. Но даже испытывая гордость за Ньешу, он не мог избавиться от мысли, что, хотя его жена отлично справляется с королевскими обязанностями, она, вероятно, считает дни до окончания их брака.

– Ты хмуришься, – произнес глубокий мужской голос.

Ньеша подняла глаза от страницы медицинского сайта, немного испугавшись внезапного появления Зуфара.

Четыре часа назад они вылетели из Халии. Зуфар работал со своими советниками в передней части потрясающего королевского самолета, а Ньеша осталась со своим персоналом. Меньше часа она разговаривала со своей секретаршей, а потом решила побыть одна в задней части самолета. Она отказалась от предложения Кадиры подняться наверх в хозяйскую спальню.

Думая о том, как ложится в постель с Зуфаром, она затрепетала от желания. Ей не удавалось избавиться от влечения к нему, как бы она ни пыталась это сделать.

Кроме того, вчера вечером, принимая душ, она заметила небольшое пятно крови на своих трусиках. Но сегодня кровотечения не было. Ньеша не знала, стоит ли рассказать об этом Зуфару. В глубине души она знала: она таится от него потому, что Зуфар, узнав о ее беременности, может перестать ночевать с ней в одной спальне. С тех пор, как они впервые занимались любовью, в их отношениях сохранялась отчужденность, хотя он каждую ночь искусно дарил ей такие ощущения, о которых она не могла мечтать. Он был отличным любовником, и Ньеша побаивалась, что уже начала к нему привязываться.