Дело пошло быстрее, и вскоре часть ямы, стены которой были укреплены стволами тонких деревьев, была очищена от обрушившейся конструкции.

Трясясь от возбуждения, Саловди присел на корточки и заглянул под завал:

– Эй, кто там? – Неожиданно он увидел обутые в кроссовки ноги и обернулся: – Давайте все сюда, надо быстро достать этого человека!

– Живее! – двинул ногой в живот Клона Уматгирей.

Бомж рухнул на колени. Из открытого рта по косматой рыжей бороде потекла слюна. Однако Уматгирей на этом не остановился. Он схватил за одежду второго доходягу, дернул на себя и силой приложил спиной к земляной стене.

– Зачем ты так?! – рассвирепел Саловди, глядя на него снизу вверх. – Эти люди нам еще нужны. Хочешь потом сам на себе все нести?

Морщась от боли, мужички стали освобождать из-под завала несчастного, а Саловди пристально осмотрел стены. Неожиданно лицо его вытянулось. Он подскочил к одной из них и потянул за верхнюю часть. Раздался шум осыпающейся земли. Саловди сунул в образовавшуюся брешь руку, и его глаза округлились, словно он нащупал там змею.

– Как? – пробормотал Саловди. – Не может быть!

В следующий момент он отошел на шаг, огляделся и бросился к заваленному обломками крыши человеку. Нижняя часть его туловища была уже освобождена. Саловди растолкал в стороны бродяг, схватил одну ногу и с силой потянул на себя. Раздался крик и грохот осыпающихся жердей. В последний момент с ноги мужчины слетела кроссовка, и Саловди отлетел назад, ударившись спиной о стену. Морщась от боли, он вернулся к парню и присел перед ним на корточки:

– Где деньги?

Но тот не отвечал, по всей видимости, потеряв сознание от боли. Голова парня была черной от грязи и сажи. Правая щека словно разрублена и свисала к уху, а в образовавшейся ране виднелся зуб, вокруг глаз разводы от высохших слез.

– Кто его так? – раздался над головой голос Ислама.

Саловди взял раненого двумя руками за предплечье, перевернул на бок и достал из заднего кармана портмоне.

– Руслан Семакин, – прочитал он в водительском удостоверении, просмотрел документы на машину и отбросил их в сторону. После этого задрал на раненом майку. Живот был раздувшимся и синим. Небольшие ранки походили на те, какие бывают после осколочных ранений.

– Наверное, он нашел гранату и случайно взорвал ее, – предположил Майрбек.

– Быстрее приводите его в чувство! – потребовал Саловди и перевел взгляд на бродяг: – А вы чего встали?

Бомжи бросились разбирать остатки завала.

Вскоре стало ясно, что землянка обрушилась из-за взрыва. Об этом говорили и посеченные осколками гранаты стены и ящики.

– Ы-ыы! – неожиданно завыл Клон и отпрянул от груды веток.

– Что с тобой? – насторожился Ислам, пытаясь понять, что так напугало бродягу.

– Там мертвец, – показал грязным пальцем себе под ноги Клон.

– Больно! – простонал в это время раненый, приходя в себя.

Саловди наклонился над ним и, схватив за нижнюю часть лица, повторил:

– Где деньги?

– Бо-ольно! – протянул парень.

– Будет еще больнее, если не скажешь! – Саловди огляделся, схватил попавшуюся на глаза ветку и сунул ее в рану на щеке.

– А-аа! Я не знаю…

– Как ты здесь оказался?

– Меня столкнул… Корней… Ы-ыы! – морщился парень, пытаясь отстраниться от руки чеченца.

– Какой Корней?

– Он сказал, что надо оружие забрать, – едва слышно выдавил из себя раненый. – Я нагнулся, он столкнул… Потом граната…

– Где сумка? – Саловди наклонился к его губам, ловя каждое слово.

– Не знаю.

– Ты не сказал, кто такой Корней? – повторил свой вопрос Саловди. – Ты же хочешь, чтобы его нашли и отомстили?

– Вы отвезете меня в больницу? – Парень открыл один глаз и снова зажмурился.

– Конечно, – часто закивал головой Саловди. – Зачем, по-твоему, мы тебя откопали?

– Корнеев Женька…

– Где его найти?

– Мы служим в одной бригаде. Он пожарник…

– Саловди, – окликнул его Уматгирей, который сумел заглянуть под крышку одного из ящиков. – Здесь не все пистолеты…

– Нет!! – яростно зарычал Саловди.

Антон вошел в кабинет и замер на пороге.

– Разрешите, товарищ генерал?

Родимов оторвал взгляд от монитора, установленного в крышке массивного металлического кейса, лежащего на столе для совещаний, и посмотрел на него таким взглядом, словно впервые видел:

– Явился!

– Так точно, – кивнул Антон, размышляя, что могло повлиять на настроение Родимова.

Сухощавый, невысокого роста, со слегка заостренным носом и абсолютно седой генерал был одет в полевую форму.

– Проходи. – Родимов поднялся со стула и перешел за стол Антона. Впрочем, этот кабинет он давно перестал считать своим. Генерал не любил работать в резиденции ГРУ на Хорошевском шоссе и практически сутки напролет проводил в учебном центре.

Антон осторожно подошел к столу и сел на стул.

– Что-то случилось?

На экране монитора была комната подвального помещения, освещенная тусклым светом висящей под потолком лампочки. У стены, привязанный цепью к трубе, сидел Ермаков. Лицо было разбито, из носа на грудь стекала кровь, одежда превратилась в лохмотья. Один погон на рубашке отсутствовал, второй висел на честном слове.

– Вы что с человеком сделали? – дождавшись, когда Антон изучит картинку, строго спросил генерал и опустился в кресло.

– Это просто камера так усиливает эффект, – попытался успокоить его Антон. – На самом деле нос, например, он себе сам разбил, когда в подвал спускали. У него на голове пакет был. Споткнулся. Шаман со Стропой под руки вели, не удержали…

– Сколько раз?

– Что? – не понял Антон.

– Не удержали… – Родимов схватил из письменного стаканчика карандаш, покрутил в руках, сломал. – Вам же с ним потом служить.

– Если он выдержит проверку, – напомнил Антон.

В дверь постучали.

– Войдите! – недовольно пробурчал Родимов.

На пороге возник Гусев. Старший лейтенант военной контрразведки заменил убитого в начале лета коллегу, подполковника Линева. Несмотря на то что офицеры группы болезненно отнеслись к его новому назначению, они быстро нашли общий язык. Контрразведчик походил на Линева не только внешне, но и манерой говорить. Русоволосый, среднего роста крепыш вел себя скромно. Его задачей была организация межведомственного взаимодействия, обмен информацией и, в случае необходимости, обеспечение оперативного прикрытия. Такая забота со стороны в некотором смысле конкурирующей конторы была обусловлена общими целями и задачами.