Завидев нас, Айзек бросился навстречу. На нем были линялые джинсы, изодранные на коленях в лохмотья, и черно-красная футболка с эмблемой группы «Daft Punk». Он стукнулся кулаками с Нейтом, после чего повернулся к нам с Сэралинн.

– Привет, Лиза, не ждал, что ты придешь.

– Не хотела пропускать, – сказала я. – Это очень волнующе, Айзек.

– А что это за ребята вон там? – спросил Нейт, показав на кучку парней, что вошли с черного хода, неся в руках инструменты.

Айзек обернулся, щурясь в мигающем красном свете.

– Это, видимо, чуваки из «Пережитка психоза». Группа в стиле семидесятых.

– И как они? – спросил Нейт.

Айзек пожал плечами.

– Никогда их не слушал. Но что характерно, нам позволили исполнить всего две песни, чтобы поскорее начали эти ребята.

Нейт прыснул:

– Вы целых две песни выучили?

– Не совсем, – усмехнулся Айзек. – У нас есть одна песня, которую мы исполняем чуть менее хреново, а потом мы сыграем ее вторую версию.

В клубе было нежарко, но лоб у Айзека блестел от пота. То и дело он переводил взгляд на меня, словно хотел что-то сказать. А может, просто удивлялся, что я пришла.

Сэралинн огляделась:

– Надеюсь, ребята еще подтянутся.

– Они придут на «Пережиток психоза», – сказал Айзек. – Многим нравятся эти ретрофишки. И видюхи их на «Ютюбе» до фига собирают.

За сценой что-то громко хлопнуло. Один из усилителей брызнул фонтанчиком искр, а возившийся с ним парень отпрянул с испуганным возгласом.

– Пойду помогу, пока мои ребята там не убились, – сказал Айзек.

– Это было бы шикарное начало, – сказал Нейт.

Айзек сделал вид, что не слышит. Он махнул нам рукой и, бросив «Пока!», убежал.

Мало-помалу клуб заполняли другие ребята из школы. Керри Ричер пробирался к сцене в компании Эрика Финна. Я поискала взглядом Патти Берджер, но так и не увидела. Патти и Керри – как сиамские близнецы. Всегда неразлучны.

Вошла стайка девчонок. Явно не из Шейдисайдской школы. У одной волосы были выкрашены в розовый цвет, а такого же оттенка свитерок украшала эмблема «Пережитка психоза».

Нейт подошел сзади и обнял меня за талию, уткнувшись носом в шею. По спине у меня побежали мурашки.

Я откинулась назад, прижимаясь к нему. На меня нахлынула волна счастья. Как же здорово быть вместе с друзьями.

Сэралинн оттащила Нейта.

– Ты нам пива принесешь, или как?

Нейт огляделся.

– Народу мало. Палевно, – сказал он, однако направился к бару. – Кока-кола устроит?

Сэралинн закатила глаза:

– Да уж, роскошно.

Я засмеялась, глядя ему вслед:

– Вот уж не думала, что Нейт такой трусишка!

Сэралинн даже не улыбнулась.

– Он как-то уже попался, – сказала она. – В прошлом году. С липовыми документами. Огреб кучу неприятностей. Предкам потом пришлось подключить кой-какие связи, чтобы отмазать его от комиссии.

Я заморгала:

– Серьезно? Не знала…

– Ты о нем много чего не знаешь, – сказала Сэралинн.

Я уставилась на нее. Странные слова. Зачем она так стремится подчеркнуть, что знает Нейта лучше, чем я?

Тут и в самом деле явно было что-то, чего я не знала. Конечно, я в городе новичок. Мы с Сэралинн и дружим-то без году неделя. Мы могли болтать часами, но только сейчас я поняла, что не так уж хорошо знаю ее.

Может быть, Нейт интересен ей куда больше, чем она показывает?

Нейт вернулся с кока-колой. На сцене Айзек с товарищами взяли инструменты.

– Всем привет, – прокричал Айзек в микрофон, – мы – «Черные дыры», и мы принесли вам рока!

Они заиграли. Грохот стоял такой, что дрожал пол, а в груди у меня ухало. Бас-гитара Айзека ревела и завывала. Он запрокинул голову к потолку и играл, зажмурившись.

Нейт обнял меня за талию и показал опущенный большой палец. Потом засунул два пальца в рот и издал рвотный звук.

Он был прав. Группа была ужасна. Даже громовые вибрации не могли скрыть, что парни играют кто в лес, кто по дрова.

У сцены, как назло, столпилось немало народу. Как только песня закончилась, мы загалдели, зааплодировали и сделали вид, будто страшно довольны. Айзек не стал делать перерывов. Он сразу перешел к следующей песне. Которая звучала в точности как предыдущая.

– Это невыносимо! – прокричал Нейт мне в ухо.

Эта композиция продолжалась, наверное, минут пятнадцать. У меня возникло чувство, что группа попросту не знает, как ее закончить. И с чего Айзек решил, что они готовы выступать перед публикой?

Когда музыка наконец стихла, у меня уже звенело в ушах. Тем временем клуб заполнялся народом. Большинство ребят пришли послушать «Пережиток психоза».

Я начала протискиваться к сцене. Айзек и его товарищи отсоединяли инструменты. Вид у нашего друга был невеселый.

Народу набилось – не протолкнуться. Я налетела на какую-то девицу, отчего та чуть не расплескала свое пиво. Я помахала Айзеку, но он стоял понурившись и не видел меня.

Оглянувшись, я увидела, что потеряла в толпе Нейта и Сэралинн. Щурясь в мерцании красных огней, я никак не могла найти их.

Чья-то рука поймала меня за запястье.

– Нейт?

Нет.

Обернувшись, я встретилась взглядами с Саммер Лоусон. Ее медно-рыжие волосы рассыпались по плечам. В зеленых глазах играли световые вспышки.

Одета она была в белую блузку, расстегнутую почти до живота, черную мини-юбку и черные колготки. На руках, как обычно, красовались разноцветные пластиковые ожерелья, а из ушей свисали длинные серьги.

Всякий раз при виде нее я в первую очередь думала, дочего она красивая. Словно богиня какая-то, честное слово.

– Саммер? – Я хотела высвободить руку, но она держала крепко. Она приблизила лицо к моему уху. Ее духи пахли цитрусами – не то грейпфрут, не то лимон.

– Нам надо поговорить, Лиза.

Я опять попыталась вырвать руку. Наконец Саммер отпустила меня.

– Что ты имеешь в виду? – воскликнула я, перекрикивая окружающий шум. – В чем дело, Саммер?

– Нам надо поговорить, – повторила она. – Серьезно. О Нейте.

– Нейт? А что с Нейтом?

Ее взгляд потускнел. Она прижалась губами к моему уху:

– Ты в беде, Лиза, и даже не понимаешь этого.

Кто-то толкнул меня сзади, и я врезалась в Саммер.

– Извини, – пробормотала я.