увидит. И он не ошибся.

Человек неподвижно лежал на спине, широко раскинув руки. Он был одет в косматую звериную шкуру – прямоугольный кусок с прорезью для головы, стянутый у пояса широкой полоской кожи вроде ремня. Ноги, до колен тоже обмотанные полосками кожи, были обуты в растоптанные бесформенные башмаки. Волосы, спутанные и слипшиеся, длинные, до плеч, какого-то неопределённого бурого цвета, обрамляли вполне человеческое лицо, лицо юноши с правильными чертами, проступающими сквозь царапины и грязь. Глаза были закрыты, но Марку показалось, что веки слегка подрагивают.

– Эй! – Марк положил на землю пушку и наклонился над лежащим. – Эй!

Глаза юноши внезапно широко открылись и встретились с глазами Марка. В тот же миг дикарь резко подался вперёд, толкнул Марка в грудь и опрокинул на землю. Марк не успел опомниться, как обнаружил себя лежащим на спине. Колено юноши упиралось ему в грудь, а перед лицом, к счастью защищённым шлемом, угрожающе сверкнул неизвестно откуда взявшийся железный нож.

***

– Что это? – Рэт озадаченно вертел в руках серебристый прямоугольник.

Командир взял пластинку, провел пальцами по выпуклым надписям.

– Это ключ, – сказал он. – Обычный электромагнитный ключ. Они уже давно не в ходу, биометрическая идентификация их полностью вытеснила… Но лет сто назад они ещё использовались.

– Вы это у дикарки нашли? – спросила Хлоя, пытаясь из-за плеча командира рассмотреть карточку.

– Она сама дала нам его, – сказал Тийч. – Как только мы её развязали, она сняла это с шеи и протянула нам.

– Значит это… оттуда? – Хлоя не сводила широко раскрытых глаз с карточки.

– Иного объяснения нет, – пожал плечами командир. – Впрочем, тут всё написано… Старший бортинженер Джон Норидж… идентификационный номер… международная экспедиция…

– Откуда это у неё?

– Значит они всё-таки были здесь, – задумчиво проговорил Рэт. – Значит Марк был прав…

– Несомненно, это доказательство, – командир положил карточку на стол. – Доказательство того, что они высаживались на планету. И что их следы нужно искать здесь.

– Аборигены что-то должны знать, – сказал Тийч. – Вот бы расспросить нашу… хм… гостью.

– Где она? – Хлоя беспокойно огляделась. – Как бы не занесла к нам какую-нибудь инопланетную заразу. Вы её хоть дезраствором опрыскали?

– Не переживай. Она в медицинском отсеке, в карантине.

– Думаю вряд ли мы от неё что-то узнаем, – с сомнением произнёс командир. – Во-первых, она наверняка в шоковом состоянии. Во-вторых, язык…

– Но я бы попробовал, – сказал Тийч.

– Конечно, мы можем рискнуть…

Женщина сидела на полу, отрешённо глядя куда-то в пустоту. С её грязных лохмотьев на пол натекло воды, но она так и не сдвинулась с места, продолжая неподвижно сидеть в этой луже. Волосы её, тоже мокрые, беспорядочно спадали на плечи, на спину, на лицо клочьями грязной пакли.

– Фу какая она гадкая, – брезгливо поморщилась Хлоя.

Они смотрели на нежданую гостью через камеры медицинского отсека, передававшие полноразмерное изображение на его наружную стену, отчего казалось, что стена полностью прозрачная от пола до потолка.

– На тебя давят твои стереотипы, – сказал Тийч. – На самом деле она такая же женщина как…

Он запнулся и посмотрел на Хлою.

– Что?! – её лицо вспыхнуло от возмущения. – Ты меня с ней сравниваешь?

– Ну а что? Она молода и даже симпатична. Грязновата, конечно, но это поправимо.

– Вот и займись этим, своди её в душ, – фыркнула Хлоя. – Потрёшь ей спинку. Она тебя непременно за это отблагодарит. Может даже прямо там.

Рэт хохотнул.

– Я пошёл, – махнул рукой Тийч.

– Маску надень, – сказала Хлоя. – Там наверняка вирусы… бациллы какие-нибудь…

– Обойдусь, – ответил Тийч. – Она и так перепугана. С маской будет только хуже. Пусть хоть видит, что я человек.

Дверь, неразличимая на фоне стены, бесшумно ушла в сторону, пропустив его внутрь отсека, и тут же закрылась.

Женщина встрепенулась, но не вскочила, не закричала, не забилась в угол. Она откинула с лица волосы и подняла глаза навстречу Тийчу.

– Привет, – сказал он.

Женщина не шевелилась.

– Не бойся, – Тийч сделал пару шагов и остановился. – Конечно ты не понимаешь… Но я попробую объяснить…

Он прошёл ещё немного и остановился в одном шаге от женщины, слегка наклонился вперёд и, ткнув себе в грудь пальцем, сказал:

– Тийч. Я Тийч.

– Меня зовут Эльза, – вдруг отчётливо произнесла женщина. – Я понимаю тебя.

***

– Как думаешь, они действительно спустились прямо с неба или может быть поднялись из морских глубин? – Холк, прикрыв глаза от солнца ладонью, внимательно рассматривал остров богов – серебристый купол, чуть заметно покачивающийся в отдалении на волнах. Он уже вполне оправился от первого потрясения, вызванного последними событиями и был, как обычно, бодр, агрессивен и самоуверен. Старейшина Болл всё сильно нервничал. В его голосе, движениях и мимике чувствовались тревога и страх, которые он напрасно силился задавить и спрятать от других.

Они вдвоём стояли на выступе скалы, обращённом к морю, напротив того самого места, где недавно явились боги. Болл вряд ли пришёл бы сюда сам, но Холк настоял.

– Старейшина, ты сам должен всё увидеть и рассказать людям, – сказал Холк. – Они ждут твоего слова.

На самом деле Холк преследовал другую цель. Присутствие рядом старейшины укрепляло его, Холка авторитет в глазах жителей деревни. Пусть все видят, что они заодно. Да и лучше было держать старейшину в поле зрения, чтобы он не вздумал плести какие-то козни у него за спиной.

– Я не слышал о богах, которые приходят из моря, – неуверенно пробормотал Болл.

– Времена меняются, – сказал Холк щурясь. – Посмотри, эта штука по виду железная, но в воде не тонет. Почему?

– Они же боги, они придумывают законы природы и сами же могут их нарушать. Что ж тут удивительного.

– И в самом деле, – согласился Холк. – Они забрали Эльзу, а лодку оставили. Что это значит?

– Зачем им лодка?

– А зачем им Эльза?

Болл не нашёл что ответить. В самом деле, зачем богам жертвы? Он часто задавал себе этот вопрос и тут же гнал прочь дурные мысли. Просто так заведено. Так должно быть. Не нужно задавать глупых вопросов. Поступай так, как повелели древние боги, и они будут к тебе благосклонны. Так жили предки, так жил сам Болл, так он учил жить молодёжь.

– Почему ничего не происходит? – снова спросил Холк. – Они же должны дать нам какой-то знак!

Болл развёл руками.

– Старейшина, – Холк повернулся к нему всей своей могучей фигурой. Болл съёжился, втянул голову в плечи и часто заморгал. – Старейшина, ты же хранитель мудрости. Ты живёшь вдвое больше меня.

– Я… я… – промямлил Болл, – я не… Вот если бы шаманка… Может она… А я…

– Старейшина! – Холк ударил своей лапищей его по плечу и