— А я знаю. На мне лифчик Сюз на косточках, он велик мне по меньшей мере на размер, так что хватит места для целой стереосистемы.

— О, как я разочарован! — заявил Райли и вручил ей приборчик.

Полчаса спустя с диктофоном в бюстгальтере, единственным, что грело душу, Нелл оказалась в элегантном гостиничном баре. Она направилась к человеку, которого указал ей Райли с порога.

— Шотландское с содовой, — велела она бармену и окинула взглядом сверкающий зеркалами бар, прежде чем обратиться к стоявшему рядом посетителю.

Обыкновенный, ничем не выделяющийся из толпы мужчина в приличном костюме уставился на нее. Вернее, на лифчик Сюз и волосы Стивена.

— Привет, — улыбнулась она, подвигая к себе стакан виски, и снова поразилась своему рыжему отражению в зеркале. Давно она не выглядела так здорово!

Нелл облизнула губы и улыбнулась зеркалу. Собственным глазам. В кои-то веки своим — не чужим. По правде говоря, она никогда прежде не выглядела такой неотразимой. Если бы еще чуть-чуть поправиться…

— Привет, — откликнулся типчик и протянул руку. — Я Бен.

— Хелло, Бен. Я Нелл.

«Знойная женщина Нелл», — уточнила она мысленно.

— Что делает такая красивая леди в местечке вроде этого?

— Пьет виски.

Сердце оглушительно колотилось. Чудо, если он этого не слышит!

— А вы?

— Напиваюсь. Я в городе по делу. Надоело все до чертиков. Тоска! А вы? Тоже по делу?

— Да. — Нелл освободилась от рукопожатия, едва бармен поставил на стойку вторую порцию виски. — Работа, ничего не поделаешь.

— Что ж, за вашу работу! — Бен поднял стакан. — Ночь как-то сразу стала веселее.

А он очень мил! Заплатил за ее выпивку и внимательно слушает. У Тима хватало терпения выслушать первые два слова, потом он отключался.

— Вы мне нравитесь, — сообщила она Бену за третьим стаканом и вспомнила, что тот женат.

— А вы мне, — с улыбкой парировал он. — Здесь ужасно шумно, а мне бы хотелось потолковать с вами по душам. Не хотите подняться ко мне в номер? Там потише.

Он так многозначительно заглянул ей в глаза, что Нелл едва не сбежала. Неужели мир полон неверных мужей? Странно, что все подряд не разводятся!

— Простите, — пробормотал Бен, неверно истолковав ее молчание. — Мне не следовало спрашивать.

— Нет-нет, все в порядке, — поспешно заверила Нелл. — Я все еще прихожу в себя после развода, так что немного нервничаю.

Он снова улыбнулся. Чудесная улыбка, если забыть, что он лживая тварь.

— Обещаю не торопиться, — шепнул он и слегка коснулся ее плеча.

Нелл, к своему удивлению, вспыхнула. И, ощутив легкие перебои пульса, вдруг сообразила, что никаких перебоев у нее давным-давно не случалось. Она оглядела себя в облегающей синей лайкре Сюз и поняла, что отделилась от тела. Ни страха, ни вожделения… Она даже не была уверена, что способна ощутить боль: ведь, если прислушаться, порез на щеке совсем не саднит. Может, она действительно умерла и просто не понимает, черт возьми, что нужно лечь в могилу и закрыть глаза.

— Нелл, — позвал Бен. — Простите, я…

— Да, — перебила она, отчаянно пытаясь почувствовать хоть что-то. Она не желает умереть, не переспав с кем-то, кроме Тима. Бен изменяет жене. Ну и что? Он из другого города, она больше никогда с ним не встретится.

«Докажи мне, что я еще жива».

— Да. Я поднимусь в ваш номер.

— Я рад. Мне очень хочется узнать вас получше.

«Не хочешь ты узнать меня получше. Только перепихнуться со мной. Может, я и позволю, а потом вышвырну пинком под зад к твоей жене».

В лифте Нелл с трудом сдерживала нервную дрожь. Она правильно поступает! Нужно пробиться сквозь лед, обрести силы начать новую жизнь.

Двери лифта раздвинулись, Бен уступил ей дорогу. Они прошли бок о бок по коридору, и она подождала, пока он откроет номер, вставив в замок карточку.

— Заходите! — весело пригласил он, и Нелл вошла, стараясь дышать размереннее.

Он снял пиджак, бросил на затянутое парчой кресло. Господи, сколько таких парней в сорочках и галстуках она перевидала! Может, стоит попробовать с байкерами?

— Как насчет выпивки? — спросил Бен.

— Нет, спасибо.

Она приблизилась к нему, он сделал шаг навстречу. От него несло виски, что, впрочем, не показалось ей омерзительным. От плеч исходило тепло, что тоже было терпимым. Нелл понимала, что должна испытывать нечто большее, нежели отсутствие негативных эмоций, но решила быть снисходительной к себе: все-таки она долго пребывала в замороженном состоянии.

Он обнял ее, крепко поцеловал и заскользил ладонями вниз. Тут она впервые осознала, что вот-вот могут возникнуть проблемы: она ни за что не ляжет с ним, если он не захватил из дома свод законов штата Кентукки. Кроме того, стоит ему снять с нее лифчик, как сразу обнаружится диктофон!

В дверь постучали.

— Простите. — Бен направился к выходу.

— Кажется, у вас в номере моя жена, — раздался голос Райли.

«Слава тебе Господи!»

— Ваша жена? — переспросил Бен, и Нелл метнулась к двери, скрывая улыбку облегчения.

— Привет, зайчик! — жизнерадостно воскликнула она, распахнув дверь.

— Зайчик? — удивился Бен. — Я думал, вы разведены.

— Не совсем, — процедил Райли, сверля ее злобным взглядом. — Иногда она кое о чем умалчивает.

— Мне ужасно жаль, — пробормотала она.

Бен смотрел на нее в точности как Райли. Что ж, трудно его осуждать, ведь она ему солгала!

Хотя и он не сказал правду.

— Мне очень жаль, — повторила она, обернувшись, — но, по-моему, вполне простительно солгать будущему любовнику о своем семейном положении. Думаю, вы со мной согласны.

Последнее, что она увидела, прежде чем Райли потащил ее по коридору, было лицо Бена, побагровевшее то ли от ярости, то ли от смущения. Впрочем, какая ей разница?

Всю дорогу до квартиры Нелл Райли зловеще молчал. Нелл наконец не выдержала.

— Ладно, признаюсь, я, вероятно, не должна была этого делать, — выпалила она, чем, однако, ничуть не умаслила своего грозного спутника.

— Вероятно?! — прорычал он и разразился длинной проповедью на тему ее преступной беспечности и нежелания подчиняться разумным приказам, каковые едва не привели к весьма печальным последствиям.

— Что вы хотели сделать? — проорал он напоследок. — Превратить меня и Гейба в сутенеров?!

— По-моему, вы преувеличиваете, — произнесла Нелл.

Она не плакала давно — с тех пор, как Тим бросил ее, потому добросовестно внимала обвинениям Райли, принуждала себя к рыданиям. И не могла выдавить ни слезинки. Вот разгромить офис, перекрасить волосы, подцепить интересного мужчину — дело другое. Только она больше не способна ничего почувствовать.