Владимир перевел дыхание и поспешно отъехал от больничного крыльца. Он повернулся к Даше и проговорил:

– Ну, наконец отделались… куда теперь?

– Теперь назад по улице Марата…

Владимир поехал обратно.

– Даже хорошо, – сказала Даша через минуту, – даже хорошо, что нас тот лейтенант остановил…

– Чего уж хорошего?

– Ты же слышал, он обещал всем своим коллегам передать, чтобы нашу машину не задерживали… теперь поверни направо!

Владимир послушно повернул, и машина въехала в тихий, безлюдный переулок.

– Теперь куда?

– Вообще-то нам сюда… – Даша неуверенно показала на дворовую арку в конце переулка.

Эта арка вела в тот самый двор, где был тот самый подвал, в котором Даша надеялась спрятать труп.

Но проблема была в том, что с тех пор, как Даша путешествовала по здешним дворам, многое здесь изменилось. В частности, дворовая арка была закрыта железными воротами.

– И что же нам теперь делать? – Владимир смотрел на нее раздраженно, осуждающе. – Не можем же мы ездить весь день по городу с… кое-чем в багажнике?

– Не можем, – согласилась Даша.

Она выбралась из машины и осмотрела ворота.

На них был установлен домофон с замком.

Открыть его не получится…

Вдруг рядом с ней прозвучал гнусавый голос:

– Девушка, подай несчастному человеку на опохмелку! Ну что тебе стоит? Хоть немного!

Она обернулась и увидела пожилого бомжа, который жалобно смотрел на нее, протянув руку лодочкой.

– Ну правда, подай хоть немного, а то я совсем поиздержался! Нет у меня в кармане ни фига, ни тенге, ни пфеннига…

– Серьга, ты?! – проговорила Даша удивленно.

– Допустим, я, только меня так давно не называют… а ты кто ж такая? Дашка, что ли?

Даша с изумлением смотрела на бомжа.

Сквозь его небритое, отечное, старое лицо она с трудом смогла разглядеть лицо своего приятеля Сережки, которого все называли Серьгой… узнала она его только по странной присказке – нет у меня ни фига, ни тенге, ни пфеннига…

Но ведь Сережке должно быть примерно столько лет, сколько ей – около тридцати, а он выглядит стариком…

– Что, изменился, да? – Серьга правильно понял ее взгляд. – Жизнь меня поломала… люди ведь не от числа прожитых лет стареют, а от переживаний. А ты, Дашута, хорошо выглядишь. Так что, дашь старому знакомому пару тенге?

– Конечно… – Даша полезла в карман и тут же поняла, что почти не взяла с собой денег. Она выгребла все, что нашла, протянула Сережке, повернулась к Владимиру:

– Дай еще денег!

– Вот этому? – Владимир с отвращением посмотрел на бомжа.

– Дай, говорят!

Владимир неохотно протянул бомжу несколько купюр.

– Хватит?

– Благодарствую! – Бомж приосанился. Зажатые в кулаке деньги придали ему чувство собственного достоинства.

– А ты ведь здесь постоянно обитаешь? – спросила его Даша, у которой мелькнула плодотворная идея.

– Ну, допустим…

– А не знаешь, как можно открыть эти ворота?

Серьга огляделся по сторонам, понизил голос:

– Конечно, знаю. Здесь ведь домофон, чтобы посторонние не шлялись…

– Это я и так вижу.

– У кого нет ключей, те нажимают номер квартиры, и им открывают… если хотят.

– Ну, что ты мне объясняешь! Это любой ребенок знает.

– Но сантехникам, электрикам и прочей ремонтной братии попадать во двор надо, так?

– Допустим, так.

– Так вот, чтобы им каждый раз жильцов не беспокоить, сделали специальный код, которым можно эти ворота открыть.

– И ты этот код знаешь?

– А то! Ты же сама сказала, что я здесь старожил. И с электриками и прочими сантехниками поддерживаю добрососедские отношения. На всякий пожарный случай. Нажимаешь, значит, три – семь – девять, ворота и откроются…

– Ну, спасибо тебе, Серьга! Может, еще увидимся…

– Может, и так…

Даша хотела еще что-то сказать – но бомж уже непостижимым образом исчез. Должно быть, полученные деньги жгли его руки и не терпелось скорее их потратить.

– Ну, что теперь? – нетерпеливо проговорил Владимир.

– А теперь вот что… – Даша набрала на табло домофона код, который назвал ей Серьга.

Ворота медленно разъехались.

Владимир облегченно вздохнул, въехал во двор, ворота за машиной закрылись.

– Ну, куда теперь?

– Теперь направо, в следующий двор…

Несколько минут они ехали по проходным дворам, представлявшим собой настоящий лабиринт, расположенный между Загородным проспектом и улицей Правды, в прошлом – Кабинетской.

– Ну, когда-нибудь мы уже приедем?

– Да вот, уже и приехали! – Даша показала в угол двора, где была видна полуподвальная дверь, обитая ржавой жестью.

На двери был навесной замок.

– Что там, за этой дверью?

– Подвалы… целая сеть подвалов, очень старых. Я потом прочитала, что многим из них под двести лет.

– И как мы туда попадем? – проныл Владимир.

– Элементарно, Ватсон! – Даша вышла из машины, подошла к двери, подобрала валявшийся возле нее погнутый гвоздь и меньше чем через минуту открыла замок.

– Ловко ты! – восхитился бывший.

– Еще в детстве научилась! – отмахнулась Даша.

За дверью были стертые каменные ступени, спускавшиеся в темный подвал.

– Подгони машину как можно ближе к двери! – скомандовала Даша.

Владимир выполнил ее команду, открыл багажник, и они вдвоем втащили завернутый в палас труп в подвал.

Владимир сбросил палас с начинкой на каменный пол, разогнулся и облегченно вздохнул:

– Ну вот, наконец-то мы от него отделались!

– Ты что, прямо здесь его хочешь оставить? – удивленно проговорила Даша.

– Да, а что? Мы же специально его сюда привезли!

– Да здесь его найдут через пару дней, и немедленно начнут расследование!

– Ну и что? Его никто не знает, подумаешь – мужик какой-то мертвый…

– Ага, а мой палас? На нем столько отпечатков моих! И твоих, кстати, тоже, – злорадно добавила Даша.

– Зачем же мы сюда ехали?

– Сейчас узнаешь! Поднимай его снова и неси за мной! – Даша включила фонарик своего телефона и пошла в глубину подвала.