К тому времени число гвардейцев Ее Высочества увеличилось втрое. Все они искренне восхищались щедростью, умом и красотой Генриетты, и были ей, безусловно, преданны. Принцесса знала это и была готова защищать своих людей до последнего. Но, возможно, справедливые возмущения господина де Ришелье заставили бы ее немного приструнить своих любимцев, если бы дело не испортили сами люди кардинала. Десятеро из них напали на двоих телохранителей Генриетты, мирно ужинавших в трактире, причем так внезапно, что любимец принцессы, Бирруа, был убит на месте, не успев обнажить шпагу. Другой гвардеец успел вступить в бой и даже ранить двоих нападавших, но был изрублен обезумевшими врагами. И, хотя бедняга еще дышал, доктора мысленно его уже похоронили.

Эти нерадостные новости Бутвиль сообщил Генриетте как раз перед приходом Ришелье. Его Преосвященство выбрал неудачное время для визитов.

– Займитесь лучше своими убийцами, Ваше Преосвященство! – воскликнула принцесса в ответ на предложение кардинала угомонить своих любимцев. – Мои люди дерутся на дуэлях, защищая свою честь, а ваши слуги убивают безоружных!

– Дворяне имеют право проливать свою кровь только на службе короля, – ответил кардинал, для которого выходка его приближенных стала неприятным сюрпризом. – А ваши гвардейцы нарушают заповеди Божьи и законы человеческие, убивая своих близких…

– Вам ли говорить о Боге, святой отец! – воскликнула принцесса, возмущенная подобным лицемерием. – Вы – такой же слуга Господа, как господин де Бутвиль, на которого вы всех собак готовы повесить, убийца и преступник!

– Объяснитесь, Ваше Высочество, – произнес Ришелье. – Вы оскорбляете слугу церкви!

– Ах, вот как… – задыхаясь, произнесла Генриетта.

Она подбежала к секретеру, стоявшему в глубине комнаты, достала оттуда объемистую книжку в зеленом переплете и швырнула ее прямо в побледневшее лицо кардинала.

Конечно, Ришелье сразу же узнал свой дневник, который самым необъяснимым образом исчез из его кабинета несколько дней назад. Кардинал вел его много лет, и этот прелюбопытнейший документ, к счастью, сохранившийся до наших дней, раскрыл характер владельца не только потомкам, но и современникам…

«Ничего не оставлять на волю случая, все подвергать расчету»…

«Никогда не упускать предоставившуюся возможность»…

«Отвечая на поставленный вопрос, стараться не прибегать ко лжи, но и не высказывать опасную правду. В любом случае можно отвести свои войска в полном порядке, не понеся никаких потерь»…

Эти сентенции, принадлежавшие перу Ришелье, принцесса выкрикнула прямо ему в лицо и с глубоким удовлетворением наблюдала, как мертвенная бледность на лице кардинала сменяется багровым румянцем…

Не договорившись с принцессой, Ришелье поступил как мудрый, истинно государственный муж. Понимая, что жалобами на Ее Высочество он только вызовет раздражение Его Величества на себя, первый министр Франции издал указ, под страхом смертной казни запрещавший дуэли, и добился утверждения его королем.

Узнав об этом, Генриетта вызвала к себе Бутвиля.

– Франсуа, – сказала она, – господин первый министр только и ждет случая отомстить нам за свое поражение. Поэтому я умоляю вас и моих людей не давать ему ни малейшего повода осуществить задуманное. Обещайте мне это!

– Хорошо, Ваше Высочество, – вздохнул неугомонный забияка. – С этого дня мы будем вести себя как образцовые монахи в период Великого поста…

Принцесса подозрительно посмотрела на него. Кто-кто, а Франсуа де Бутвиль смиренного послушника никак не напоминал…

– Есть новости, которые, несомненно, заинтересуют Ваше Высочество, – Бутвиль поспешил воспользоваться возникшей заминкой. – Мне удалось разговорить камердинера д’Эгмона, некоего Жака Добри…

– Он видел убийцу? – воскликнула Генриетта, тут же забыв о кардинале с его эдиктами.

– Он видел человека, с которым д’Эгмон встретился накануне своей гибели.

– Кто это был? – воскликнула Генриетта. – Бутвиль, он назвал имя?

– Да, Ваше Высочество, хотя мне пришлось силой вырвать у него признание. Бедняга был ужасно напуган…

– Кто это? Да говорите же, Франсуа!

– Слуга Его Преосвященства, граф Рошфор.

– Рошфор! Рошфор! Я отлично помню этого кардинальского прихвостня. Бутвиль, я должна с ним поговорить.

– Вряд ли этот разговор обрадует Его Преосвященство.

– Мне плевать на кардинала. Да, а этот Добри… он, случайно, не имеет привычки подслушивать?

– Увы.

– Впрочем, это не имеет значения. Граф Рошфор мне все расскажет!

– Ваше Высочество желает, чтобы я встретился с графом и поговорил с ним? – спросил Бутвиль.

– Нет. Я не стану рисковать вами. Я сама с ним поговорю.

– Но он вам ничего не скажет! – воскликнул Бутвиль, возмущенный подобной наивностью.

Но Генриетта уже все решила.

– Друг мной, граф будет со мной откровенен, как на исповеди, уверяю вас.

Бутвиль с тревогой и недоверием смотрел на нее. Ему очень не нравился оборот, который принимала эта история.

День у графа Рошфора начался очень удачно. После визита к Ришелье, который пребывал в великолепном расположении духа, граф намеревался посетить отца Жозефа, но уже на выходе из Лувра столкнулся с де Мюссо, гвардейцем Генриетты. Тот поклонился Рошфору с самой очаровательной улыбкой.

– Ваше сиятельство, я разыскиваю вас по поручению принцессы Генриетты. Ее Высочество желает обсудить с вами дело чрезвычайной важности и просит пожаловать к ней незамедлительно.

Продолжая улыбаться, де Мюссо загородил графу проход и с поклоном указал ему на боковой коридор, ведущий к покоям Ее Высочества. Рошфор, пожав плечами, свернул в указанном направлении.

Но оказалось, что принцесса только что ушла на прогулку, о чем Рошфору сообщил все тот же де Мюссо с самым сочувствующим выражением лица.

– Я сейчас же догоню Ее Высочество, – заверил он графа. – А вы, сударь, располагайтесь и выпейте вина. В конце концов, принцесса обязана хоть как-то возместить вам потерянное время.

Гвардеец в мгновение ока откупорил бутылку и наполнил два стакана багровой жидкостью. Сам первый подал пример, пригубив вино и одобрительно причмокнув.

– Мадера. Лучшая мадера из погребов испанского короля. Подарок принцессе от королевы Елизаветы. За здоровье Ее Высочества!

– А также короля и кардинала! – засмеялся Рошфор, залпом осушая стакан.

Де Мюссо не солгал – вино действительно было великолепно. Чтобы убедиться в этом и как-то скрасить ожидание, Рошфор выпил всю бутылку, но ни принцесса, ни гвардеец, который отправился на ее поиски, так и не появились.