У Али похолодело внутри. «Ну вот и всё, – обречённо подумала Аля. – Допрыгалась. Доскакалась на травке. Сейчас злыдни посадят меня на колдоптицу и утащат на Холмы. В тюрьму. Навечно. Прощай, Вилли». – Ноги бяки подкосились, колени задрожали, хвост безжизненно упал на землю.

– Эта бяка врёт, – заявила Тамара, деловито завязывая бант.

– Почему ты так считаешь? – ровным голосом спросил злыдень.

– Позавчера на празднике эта бяка сказала, что её зовут Агата! Мы ещё подумали: ну что за дурацкое имя, таких в лесу не бывает. Может, раньше и были, а сейчас точно повывелись. Правда, Тереза?

К Тамаре подскочила фефёла Тереза.

– Правда, Тамарочка, – затараторила она. – Если бы её звали хотя бы Гертруда, Жозефина или Сколопендра, то это ещё куда ни шло. Но она ведь сказала, что её зовут Аглая!

В толпе послышались смешки. Чёрный злыдень нахмурился – на его переносице появилось несколько морщин, как на сдувшемся воздушном шарике.

– Не Аглая, а Агата. Эта бяка сказала, что её зовут Агата, – поправила подругу Тамара.

– Ну Агата. Какая разница. Агата – Аглая. Все равно дурацкое имя, правда, Тамарочка?

– Чистейшая правда, Терезочка.

Злыдень из чёрного стал вдруг бордовым.

– Фефёлы, вы свободны, – сказал он, меняя цвет на оранжевый. – Вы очень помогли.

Злыдень вновь перевёл на Алю полный недоверия взгляд.

– Ух, я могу подтвердить, что это Аля, – сказал вдруг Вилли.

– Это Аля! – пискнул задохлик Лем, прячась за спинами других существ. Колдочки «антистрах» он прятал в сумке.

– Аля, это точно она, – поддержал его нестройный хор задохликов.

Злыдень повернулся к Старому Пню. Вид у того был жалкий: Пень приводил себя в порядок после драки с Ясенем – стряхивал клочья пыли, старые листья и сломанные ветки.

– А ты знаешь эту бяку, Пень? – спросил злыдень.

– Знаю, – сердито проворчал Старый Пень. – Это бяка Аля. Пусть забирает колдомаску и уматывает. Вместе с Вилли и с этой рыжей нахалкой Васькой. А я обо всем доложу Верховной, – добавил он.

Чёрный злыдень недобро усмехнулся.

– Хорошо, – медленно произнёс он. – Да будет так. – Злыдень щёлкнул пальцами, и в воздухе появилась ярко-синяя блестящая водолазная маска. Она опускалась вниз плавно, как лист падает с дерева. Поравнявшись с головой Али, маска помедлила, словно раздумывая, а затем накрыла лицо бяки, да там и осталась. Маска пришлась ей как раз по размеру, шёлковые тесёмки сами собой завязались на затылке. Над лесом зазвучала странная музыка, что-то вроде марша, потом всё стихло. Существа, свидетели этого странного награждения, постепенно пришли в себя и дали волю чувствам.

– Ёх-хо! Бяка победила! Впервые в истории полётов победила бяка! – ликовали бяки.

– Упырь остался с носом, Старого Пня побили! – доносилось отовсюду. Существа подходили к Але, чтобы пожать ей руку и поздравить с победой, совсем позабыв, что победила-то вовсе не она. Но Аля с радостью принимала поздравления: ей казалось, что на месте Васьки она бы справилась не хуже.

На просеке царили неразбериха и оживление. Существа не расходились, они азартно спорили, размахивали лапами, смеялись, бухтели. Злыдни оказывали первую медицинскую помощь колдоптицам, чинили сбруи. Гонка оказалась по-настоящему интересной, одной из лучших за последние годы.

Аля перевернула маску на спину, теперь она болталась у неё за плечами, как соломенная шляпа.

Через некоторое время злыдни поблагодарили всех за участие, оседлали колдоптиц и улетели восвояси.

Бяка смотрела вслед удаляющимся силуэтам, пока те не растворились на фоне Чёрных Холмов, а потом задумчиво произнесла: «Может быть, злыдни не такие уж и плохие?»

– Ух, когда спят, – сказал Вилли.

– Они никогда не спят, – тихо пискнул какой-то задохлик.

– Ух, ладно, давай заберём отсюда Ваську, – сказал Вилли. А ты, Аля, – молодец, и как только у тебя смелости хватает?

– Сама удивляюсь. Взяла бы да промолчала, так нет же, как будто меня за хвост кто-то дёрнул, – призналась Аля. – Теперь-то уж точно меня весь лес знает. И Старый Пень зло затаил.

– Зато у нас теперь есть водолазная колдомаска! – радостно напомнил Вилли.

– Ума не приложу, что с ней делать? Какой из меня водолаз? – Сейчас, когда маска висела у Али за спиной, она казалась бяке бесполезной.

– Ух, Добрыдень ведь сказал, что маска нам понадобится. Значит, понадобится, – с уверенностью сказал Вилли.

– Всё-то он знает, твой Добрыдень, – проворчала Аля. – Он, наверное, думает, что я в заплывах буду участвовать. И не подумаю. Я плавать не умею и воды боюсь.

Тем временем они пробрались сквозь толпу к лежащей на земле Василисе. Кто-то заботливо подложил ей под голову подушку, а в спутанных волосах, пламенеющих в лучах заходящего солнца, красовался венок из полевых цветов.

– Ну наконец-то, – проскрипел сидящий рядом с Васькой Старый Пень. – Я уж думал, вы не придёте. Давай, Аля, забирай скорее свою любимую подругу. Тащи её домой, корми получше, памперсы меняй и всякое такое, а я прослежу. Мы с Верховной проследим… – Пень фыркнул, чихнул и исчез.

Друзья молча уставились на толстое безжизненное существо, неподвижно лежащее на траве. Поднять или хотя бы сдвинуть Ваську с места казалось задачей совершенно невыполнимой.

Первым очнулся Вилли:

– Что нам с ней делать?

– Жаль, что нет Мишеля, – сказала Аля. – У меня появилась отличная идея. Я где-то когда-то слышала историю про то, как одна мышь позвала тысячу других мышей, они сплели сетку и вытащили кого-то с макового поля.

– Ух, он же не обычная мышь, он волшебник…

– Ну тогда наколдовал бы хоть какую-нибудь тележку, что ли. Мы бы её положили туда и повезли. А то как же мы такую тушу по земле потащим?

И тут они увидели, как к ним быстрым шагом приближается стайка задохликов. Не говоря ни слова, задохлики обступили Ваську со всех сторон, присели, подсунули под неё мизинцы и подняли, словно пушинку. Лем стоял рядом и наблюдал.

– Куда нести? – он повернулся к Але.

Аля и Вилли застыли в изумлении. Наконец бяка махнула рукой в сторону Виллиной норы.

– Вот это да, чудеса… – выдохнула Аля.

– Никакого чуда нет, – пояснил Лем. – Несколько задохликов могут поднять даже слона на мизинцах. Главное – чтобы их действия были согласованными, а желания – общими. Тогда они горы свернут. Это же первый закон Задохлика из раздела колдофизики.

Аля промолчала: она, конечно, не слышала о таком законе, но признаваться в этом не собиралась.