Он кивнул, соглашаясь с этим неоспоримым доводом.

Через некоторое время они уже ехали по городу на заднем сиденье такси. Сумерки наступали быстро, один за другим зажигались фонари, включалась иллюминация, вспыхивали неоновые щиты. В машине было душновато, и стёкла слегка запотели. Запах нового ароматизатора мешал сосредоточиться, поэтому Фабиан молчал и просто смотрел в окно. Не дождавшись, пока отпотеют окна, он протёр пальцами стекло, и капли потекли по его руке.

Что-то шло не так. А он не понимал, в чём дело.

Он взглянул на Кристину, которая выглядела уверенной в себе. Девушка о чём-то говорила с водителем. Потом сделала звонок по мобильному, отрывисто сказала пару слов, спрятала телефон в сумочку и повернулась к Фабиану.

– Скоро будем на месте, – сообщила она.

– Кажется, ехать ко мне было бы безопаснее.

– Для кого? – усмехнулась Кристина.

– Для тебя, Кристи. Я ведь чувствую твой страх, – сказал он, поняв, что его беспокоит.

– Лучше бы научился передавать мысли на расстоянии, – усмехнулась она и достала из сумки зеркальце и помаду.

– Ты подкинула мне отличную идею. Обязательно займусь этим на досуге.

Она накрасила губы, посмотрела на дорогу, потом спросила:

– Куда после Москвы? Опять в Германию?

– Нет. – Мейер покачал головой. – Скорее, в Париж. Собираюсь продолжить свои поиски.

– Кого же ты ищешь столько времени?

– Родных… Отец оттуда.

– А ты уверен, что ищешь там, где нужно?

– Я не знаю. Долгая это история…

Фонари роняли жёлтый свет на снег, который местами превратился в сплошное месиво от добавок, рассыпанных по тротуару. Люди ещё спешили с работы, мимо, весело болтая, прошла компания подростков. Снегопад прекратился, но мокрый холодный ветер лишь усилился.

– Сюда. – Кристина указала водителю на высокий дом с отдельной парковкой и въездом. – Приехали.

Машина остановилась, и они вышли из такси.

– Отлично. – Мейер поправил воротник пальто и поднял взгляд, рассматривая здание, в котором одно за другим загорались окна по мере возвращения хозяев квартир.

Кристина рассчиталась с водителем и направилась к подъезду. Потом повернулась, глядя на Фабиана, что так и стоял на месте.

– Ты со мной? Или я иду без тебя?

Фабиан вздохнул и направился за ней. Он вдруг сообразил, что нужно запомнить адрес. Поэтому на ходу достал телефон и сфотографировал вывеску на входных дверях, поспешив за девушкой в подъезд.

В квартире Кристины оказалась довольно милая обстановка. Под потолком мерцали точечные светильники, по углам стояли цветы. Выполненная в серо-голубых тонах кухня соединялась с большой комнатой в одно помещение. В центре находился усыпанный подушками диван с темно-серой бархатной обивкой, он зрительно разделял пространство. В углу светился аквариум с большими оранжевыми и полосатыми цихлидами, которые подплыли к переднему стеклу, тычась тупыми мордами.

Кристина щёлкнула пультом – и на противоположной стене загорелся телевизор. По музыкальному каналу транслировали какой-то клип, звуки которого наполнили всё помещение из спрятанных по углам динамиков.

Мейер снял пальто и ботинки, прошёл в центр комнаты, покрутил головой.

– Выпьем? – услышал с кухни голос Кристи.

Он повернулся к ней.

– Только в этот раз без шуточек. Я за тобой слежу. – Он подошёл сзади, прижал её к себе, пока она смотрела на полку с бутылками. – Не думай, что тебе удастся вновь меня провести.

– Даже и не думала. – Кристина повернулась, провела пальцем по его щеке, заглядывая в глаза. – Что пить будешь? Водка, виски, коньяк…

– Давай водку.

– Как скажешь, – кивнула она, потом достала рюмки, взяла из холодильника лимон и сок. Нарезала несколько ломтиков на тарелку. Наполнила рюмки, налила сок в бокалы. Они выпили. Затем уставились друг на друга. Ненадолго воцарилось молчание.

Кристина прошла в зал, сбросила пиджак, сняла заколку – и тёмно-каштановые волосы распались по плечам волной, затем повернулась, заманчиво расстёгивая пуговицы блузки одну за другой.

Мейер прищурился.

– Не боишься, что я захочу большего, чем ты сможешь мне дать? – В его глазах мелькнули голубые искорки.

Она ухмыльнулась в ответ.

– Я постараюсь.

Она облизнулась, и Мейер не выдержал, подошёл к девушке, сжав ее талию.

Интересно, какой она будет в постели? Станет и дальше притворяться или покажет своё истинное лицо?

Он чувствовал, как её заводят его прикосновения. И возбуждался от этого сам. Он поцеловал её, затем сам расстегнул оставшиеся пуговицы, снял с неё блузку, которая упала на пол. Следом за ней последовал бюстгальтер. И Мейер накрыл ладонями её красивые груди, слегка сжав соски.

– Хочу тебя, Кристи, – шепнул он ей в ухо.

Она тяжело задышала, запрокинула голову, позволяя ему целовать свою шею. Фабиан запустил пальцы ей в волосы, лаская затылок, прошёлся краткими поцелуями по шее, снова добрался до губ, терзая их, как голодный зверь. Не верилось, что она так доступна, и можно делать с ней, что угодно. В этом крылся какой-то подвох, но и остановиться Мейер уже не мог.

Он захватил по очереди её соски ртом, втягивая и играя с ними. Кристи взъерошила его волосы и застонала.

– Ты чертовски соблазнительна, – пробормотал он, опускаясь перед ней на колени и расстёгивая брюки, которые спустил вместе с кружевными трусиками. Поцеловал вздрагивающий плоский живот и встал, подхватив обнажённую девушку на руки. Донёс до дивана, положил на него, сам навис сверху, поцеловал раскрасневшиеся губы. – Я хочу, чтобы ты себя поласкала, – хрипло прошептал он и поднялся, снимая с себя рубашку.

Она улыбнулась, затем откинула голову на подушку, прикрыв глаза. Забросила одну ногу на спинку дивана, коснулась пальчиками влажной плоти.

Мейер прикусил губу, почувствовал возбуждение. Член натянул ткань брюк, от которых Фабиану мучительно хотелось избавиться, что он и сделал, не сводя жадного взгляда с обнажённого тела Кристины. Он уже предвкушал, как ворвётся в неё прямо на этом диване… Потом на столе…

А ведь впереди вся ночь.

Кровь прилила к паху, затмевая здравый смысл.

– Фабиан… Я долго так не выдержу, – простонала она, открыв глаза.

– Кажется, я тоже, – пробормотал он, опускаясь около неё на колени, развернул девушку к себе, прикоснулся к набухшему бугорку. Затем захватил его губами, дразня её и чувствуя, что вот-вот взорвётся сам от неудовлетворённого желания. Она была вся влажная и манящая. Что-то шептала по-русски, выгибалась ему навстречу, желая продолжения.