Гостиная главной виллы была огромной и элегантной, оформленной в женском стиле. Хлоя уставилась на беспорядок, удивляясь, зачем накапливать столько вещей.

Ее внимание привлек большой портрет, опирающийся на рамки у стены. На нем была молодая, старомодно одетая, красивая женщина с густыми вьющимися черными волосами; она загадочно улыбалась.

– Простите за беспорядок, – сказала Сара, возвращаясь в комнату. – Мы собираем вещи Мариетты. Это заняло намного больше времени, чем мы думали.

Хлоя улыбнулась и указала на портрет:

– Это Мариетта?

– Да.

У Хлои екнуло сердце. Значит, именно эта женщина продала свою яхту и остров Луису за несколько дней. Хлое было страшно представить, что он предложил ей, чтобы убедить Мариетту ускорить сделку.

Образ Мариетты преследовал Хлою с тех пор, как она прибыла на этот прекрасный остров.

– Ей было всего восемнадцать, когда написали этот портрет, – объяснила Сара. – Ее отец приказал написать его, чтобы отпраздновать ее совершеннолетие.

– Наверное, он обожал ее, – задумчиво произнесла Хлоя.

Хлоя жила со своим отцом, когда ей исполнилось восемнадцать лет, но он все-таки умудрился забыть о ее дне рождения. Жуткая ссора, которая вспыхнула между ними за день до того, как Хлоя покинула его холодный, бездушный дом, привела к тому, что Хлоя навсегда вычеркнула отца из своей жизни. Она была уверена: он не знает о том, что она живет в Мадриде.

Сара рассмеялась.

– Об этом мне неизвестно. В прежние времена дворяне всегда заказывали себе портреты.

– Что вы имеете в виду? – спросила Хлоя.

– Этому портрету больше семидесяти лет.

Хлоя опешила:

– Вы шутите?

– В следующем году Мариетте исполнится девяносто.

Хлоя подошла, присела на корточки и внимательнее посмотрела на портрет. Вблизи он казался еще величественнее.

Она услышала шаги у себя за спиной.

– Не могу поверить, что ему семьдесят лет, – пробормотала она. – Он в отличном состоянии, и он…

– Потрясает, да?

Хлоя едва не шлепнулась на пол. Она не слышала, как Луис вошел в комнату, и подумала, что Сара встала у нее за спиной.

Луис протянул Хлое руку.

Она поднялась и, смутившись, поблагодарила его.

Его глаза сверкнули.

– Я всегда к твоим услугам.

Хлоя чувствовала себя крайне взволнованной, ее переполняли противоречивые эмоции. Но она старательно их скрывала. Она никогда не позволит Луису догадаться о том, как легко им увлеклась.

Широко улыбаясь, она вытащила соглашение из заднего кармана шорт.

– Будем его подписывать?

Сара и ее муж, Родриго, должны были стать свидетелями.

– Ты довольна условиями?

– Какие условия? – Она фыркнула. Было только одно условие, запрещающее ей публично говорить о своем браке с Луисом. И оно ее вполне устраивало.

В какой-то момент ей придется поговорить со своим братом и предупредить его. Это надо сделать до того, как она и Луис обменяются брачными клятвами. Она не знала, как Бенджамин отнесется к ее решению. Ненависть ее брата к братьям Ка-силлас была настолько глубока, что Хлоя не могла предсказать, будет ли Бенджамин слушать голос своего разума.

Ее брат обижен, потому что его жестоко предали. Он действовал эмоционально. Хлоя понимала его, потому что поступала так же.

Неужели Луис был прав, когда обвинил ее в том, что она сбежала от него, использовав предательство братьев Касиллас в качестве предлога?

– Прежде чем мы подпишем соглашение, я расскажу тебе о доме, – сказал Луис, прерывая ее размышления. – Мне нужны свежие идеи по поводу обустройства дома.

– Ты не наймешь дизайнеров интерьеров?

– Я их найму, но сейчас меня интересует твое мнение.

Переполняясь любопытством, Хлоя шла за Луисом по великолепной вилле, которая была больше шато ее брата. Но если шато Бенджамина было оформлено и поддерживалось по максимально возможным стандартам, то вилла была довольно неухоженной.

– Мариетта унаследовала остров от своего отца, – объяснил Луис, проводя Хлою в библиотеку. – Он принадлежал ее семье несколько поколений. Мариетта – последняя в их роду.

– У нее не было детей?

– Нет. Она не выходила замуж. И предпочитала жить на больших островах и на Манхэттене. Этот остров был личным домом отдыха для нее и ее ближайших друзей, но ей не нравилось жить здесь. Она считала остров очень уединенным.

– Поэтому она так охотно продала его тебе?

– Она не появлялась на острове три года. Сейчас она живет на Манхэттене. Я предложил ей огромную сумму за остров и яхту, и она сразу согласилась. Она не продавала остров раньше только из чувства долга. Яхта была одной из ее многочисленных игрушек, с которыми ей надоело играть.

Хлоя посмотрела на выцветшие обои, отклеившиеся от потолка.

А ведь она думала, что Луис соблазнил Мариетту…

Поняв, что ошиблась, Хлоя почувствовала облегчение.

Она хохотнула.

– Мне до сих пор не верится, что ты потратил столько денег, чтобы похитить меня.

– Чтобы заработать деньги, надо их тратить. В данном случае, чтобы сохранить мое состояние и спасти репутацию, мне пришлось потратить солидную сумму. Это хорошее вложение. И теперь у меня есть яхта и остров, – прибавил он с усмешкой и поцеловал Хлою в губы, отчего у нее закружилась голова. – Я уже подумываю о вечеринках, которые буду здесь устраивать, как только отремонтирую виллы и построю взлетно-посадочную полосу.

Хлоя обняла его за шею и внимательно посмотрела ему в глаза. Луис побрился. Вдыхая аромат его одеколона, она принялась мечтать.

– А взлетно-посадочная полоса не уничтожит особенности острова? – спросила она.

– Я сделаю взлетно-посадочную полосу маленькой и аккуратной. Здесь не будет самолетов.

– Хорошо.

Он усмехнулся:

– Тебе надо будет приехать на одну из моих вечеринок. Ты можешь танцевать хип-хоп, как на пляже.

– К тому времени, когда ты отремонтируешь виллы и построишь взлетно-посадочную полосу, мы с тобой разведемся, – заметила она.

Вместо того чтобы обрадоваться, Хлоя приуныла. Глаза Луиса сверкнули, а потом он шире растянул губы в улыбке и убрал руки Хлои со своей шеи.

Держа за руку, он провел ее по извилистой скрипучей лестнице.

– Тебе все равно надо будет приехать, – сказал он. – Ты забавно танцуешь хип-хоп.

Хлоя делано рассмеялась.

Она предпочла бы заниматься с ним любовью, и она сосредоточится на физической стороне их отношений, потому что ей больше не приходилось утешаться подростковыми мечтами. Она повзрослела и поняла, что мечты никогда не сбываются.