попыток, поисков, осуществлённых работ и неоспоримых побед, мы чувствуем необходимость полностью освободиться от старой чувствительности и создать радикально новую пластику, вдохновлённую Машиной.

Воспетая Боччони «модернолатрия» вдохновляет нас всё больше. Нашу типично футуристическую эпоху среди всех иных исторических эпох отличает власть нового божества – Машины.

Барабаны, маховики, болты, дымовые трубы, блеск стали, запах смазки, озоновое благоухание центральных электростанций, тяжёлое дыхание локомотивов, вой сирен, зубчатые колёса!

Нас неудержимо влечёт ЯСНОЕ И ТОЧНОЕ МЕХАНИЧЕСКОЕ ЧУВСТВО!

Зубчатые механизмы очищают наши глаза от тумана неопределённости. Все отточено, аристократично, ясно.

МЫ ЧУВСТВУЕМ МЕХАНИЧЕСКИ. МЫ ОЩУЩАЕМ СЕБЯ СДЕЛАННЫМИ ИЗ СТАЛИ. МЫ – ТОЖЕ МАШИНЫ, МЫ – МЕХАНИЗИРОВАНЫ!

Новейшая красота быстрых грузовиков, охваченных дрожью и тряской, но спешащих твёрдо и неудержимо. Бесконечны радости, которые приносит глазу фантастическая архитектура подъёмных кранов, холодной стали, мигающие и волнующие буквы светящихся реклам, прочные и огромные. Вот – наши новые духовные потребности, вот – принципы нашей новой эстетики.

Прежняя эстетика питалась историями, легендами и мифами, заурядным продуктом слепой и рабской коллективности.

Футуристическая эстетика питается самым мощным и сложным продуктом человеческого гения. Разве не Машина является ярчайшим символом загадочной творческой силы современного человека? В МАШИНЕ И ЧЕРЕЗ МАШИНУ РАЗВОРАЧИВАЕТСЯ СЕГОДЯ ВСЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ДРАМА.

Мы, футуристы, хотим оторвать Машину от её практической функции, поднять её до уровня духовной жизни, бескорыстной жизни искусства, чтобы она стала высочайшей вдохновительницей. Художник, если он не хочет сгинуть в безвестности и плагиате, должен доверять только своей жизни и атмосфере, которой он дышит.

Нас окружили прекрасные машины, они ласково склонились над нами, а мы, дикие и инстинктивные открыватели любых загадок, отдались власти их странного и неистового хоровода.

Влюблённые, мы мужественно и сладострастно овладели ими.

Сегодня мы знаем, как раскрыть миру их глубочайшие души и их безмерные сердца, в которых закручивается спиралями динамическая архитектура – новая архитектура, которую уже утвердили Сант Элиа и Вирджилио Марки[118].

Однако нужно различать внешний вид и дух Машины. Когда мы говорили о болтах, стали, зубчатых колёсах, мы были недопоняты. Поэтому поясним нашу мысль: манифесты и произведения футуризма, опубликованные, выставленные и обсуждаемые во всем мире, подтолкнули многих гениальных художников – итальянских, французских, голландских, бельгийских, немецких и русских – к Механическому искусству. Но они почти всегда останавливаются на внешности машины; поэтому они реализуют только: чисто геометрические картины, сухие и поверхностные (сравнимые с инженерными чертежами), ритмически и композиционно уравновешенные, которым недостаёт внутреннего содержания, а наукообразия в них больше, чем лирического содержания; пластические конструкции, созданные из подлинно механических элементов (винты, зубчатые колёса и рейки, сталь и т. д.), которые не входят в замысел как выразительный материал, но являются исключительно самоцелью.

Потому эти художники часто впадают в фальшь и в поверхностность, а их подчас интересные работы уступают машинам, так как в них нет ни прочности, ни органичности.

МЫ, ФУТУРИСТЫ, ХОТИМ:

1. передавать дух, а не внешнюю форму Машины, создавая композиции, которые извлекают пользу из любого выразительного средства и даже из настоящих механических элементов;

2. чтобы эти выразительные средства и механические элементы отвечали первоначальному лирическому закону, а не закону науки;

3. познавать линии, ритмы и бесконечные аналогии, подсказанные самой сущностью Машины;

4. чтобы понятая таким образом Машина стала источником вдохновения для эволюции и развития пластических искусств.

Различные стили этого нового механического искусства происходят от Машины, как элемента интерференции между мыслимой идеей объекта и пластическим идеалом, предлагаемым художником.

Машина сегодня передаёт ритм огромного живого коллектива и отдельных творческих личностей.

Машина скандирует Песню Гения. Машина – это новое божество, которое просвещает, господствует, раздаёт свои дары и карает в это наше футуристическое время, приверженное великой Религии Нового.

Рим, октябрь 1922

XIII

Ф. Т. Маринетти

Художественные права, защищаемые футуристами. Манифест фашистскому правительству

Взываем:

1. ЗАЩИТА МОЛОДЫХ ИТАЛЬЯНСКИХ ХУДОЖНИКОВ НОВАТОРОВ во всех художественных выступлениях, организованных как государством и муниципалитетами, так и частных.

Примеры: а) На Венецианскую биеннале будут приглашены иностранные авангардисты и футуристы (Архипенко, Кокошка, Кампендонк), в то время как никогда не будут приглашены итальянские футуристы (создатели всех футуризмов)[119]. Необходимо с корнем вырвать этот подлый систематический антитальянизм! б) В театре Августео принимают авангардистов и иностранных футуристов (Стравинского, Равеля, Шенберга, Скрябина, Шрекера), в то время как итальянские авангардисты и футуристы не принимаются и отвергаются[120]. Необходимо с корнем вырвать этот подлый систематический антитальянизм!

в) В театре Ла Скала, который должен открывать и прославлять новых итальянских музыкантов, каждый год ставят две оперы Вагнера и ни одной (или почти ни одной) молодых итальянцев[121]. Нашим оперным певцам предпочитают иностранцев. Необходимо с корнем вырвать этот подлый систематический антитальянизм!

г) Театр в Сиракузах не может быть охраняем во славу греческих классиков! Мы просим, чтобы поочерёдно с представлением классических произведений в нём проходил конкурс современной художественной драмы под открытым небом, предназначенный сицилийской молодёжи, которую нужно награждать и торжественно короновать в самом театре. (Предложение Маринетти, Прамполини, Джаннелли, Никастро, Кароцца, Руссоло, Марио Карли, Деперо, Буцци, Канджулло, Джузеппе Штайнера, Вольта, Соменци, Азари, Мараско, Паннаджи, Тато, Паладини)[122].

2. ИНСТИТУТЫ ХУДОЖЕСТВЕННОГО КРЕДИТА исключительно в пользу художников.

Как открываются кредитные банки в пользу промышленности и торговли, таким же образом должны будут создаваться специальные Институты, которые субсидируют художественное выражение, или Институты промышленного искусства, или авансовая оплата художникам их работ (рукописей, картин, статуй и так далее), их путешествий в целях образования или пропаганды.

Такие кредитные институты смогут иметь частный (анонимные акционерные общества) или правительственный (учреждения и фонды) характер. В первом случае появление такого института связано с наличием добровольного желания и с количеством членов. Во втором случае необходимый капитал мог бы быть надёжно и незамедлительно обеспечен только в том случае, если Государство введёт налог или самый минимальный вычет на военные доходы, на наследство и т. д. посредством национального подписания государственной инициативы.

Институт потом действовал бы как Банк для художников, принимал бы вклады произведениями искусства и на основании реальной оценки давал бы субсидии или открывал бы кредиты.

Непроданное произведение искусства стало бы приносить проценты по вкладу вкладчику и самому Институту, что позволило бы продвигать художественные инициативы, продажи и т. д. Так художник и произведение искусства были бы оценены.

Эти Институты смогли бы предпринять предоставление ссуд в пользу художественной промышленности и получить в пользование дворцы, чтобы приспособить их под квартиры художников, состоящих в художественных учреждениях, или открывать там периодические выставки. (Предложение Прамполини, Маринетти, Руссоло, Канджулло, Деперо, Сеттимелли, Марио Карли, Буцци, Мараско)[123].

3. ЗАЩИТА ИТАЛЬЯНСКОГО ХАРАКТЕРА.

а) Немедленная и обязательная итальянизация гостиниц (все