Он снова стал смотреть вперед, в темноту, куда не дотягивался свет свечи:

– Да.

– Каков же ответ? – донесся ее тихий голос.

Он заставил себя ослабить пальцы, сжимавшие бокал. Еще немного, и он просто раздавит в руке тонкий хрусталь. Снова будет кровь. Снова будет беспорядок, который кому-то придется убрать. А он и так зашел с прекрасной горничной слишком далеко. Но почему из всех проклятых тем она предпочла заговорить о его брате?

– Это… немного сложно.

Она снова поднесла бокал к губам.

– Сложные истории обычно бывают самыми интересными.

Кейд запустил руку в волосы.

– Рейф и я… Мы выросли в других условиях.

Он помотал рукой в воздухе, обводя комнату.

– Вы имеете в виду, не в таком роскошном доме?

– Не в таком роскошном доме. Мейфэр… слуги… Он ведь не унаследовал титул.

– Да. Мэри что-то говорила об этом.

– Рейф стал служить на флоте, когда был совсем молод, и быстро поднялся по служебной лестнице. Усердно и честно работал и боролся за каждую мелочь, которую получал. И заработал все тяжким трудом. В том числе и титул.

– А вы? – поинтересовалась Даньелл, кивнув в его сторону.

– Я?

Он невесело усмехнулся.

– Я всего лишь никчемный брат, паразитирующий на удаче виконта.

У Кейда сложилось впечатление, что она видит его насквозь и понимает, что он не откровенен с ней.

– Это правда? – спросила она так тихо, что он едва расслышал.

– Истинная.

Он встал, откашлялся и взял у нее бокал.

– Именно это вы и делали сегодня ночью? Паразитировали на удаче брата?

Поколебавшись, он с улыбкой повернулся к ней:

– Конечно.

– И что думает о вас брат?

– У нас натянутые отношения, и это еще слабо сказано.

Почему он сказал ей это? Кейд никогда не обсуждал свои дела с посторонними, даже с двумя ближайшими друзьями. Таковы были его принципы. Правда, никто его и не расспрашивал, но по своей воле он слова не проронил.

– Я всегда мечтала иметь сестру, – вздохнула Даньелл. – Глупо звучит, конечно, но девочкой я часто притворялась, что у меня есть сестра-близнец.

Он наморщил лоб. Притворяться, что у нее есть близнец? Удивительно. И опять он поймал себя на том, что ждет, пока она снова заговорит. Такого с ним еще не случалось. А ведь он ухаживал за многими женщинами.

– И как вы притворялись?

– Вставала перед зеркалом. Конечно, абсурдно, но довольно забавно. Не представляете, как часто я мечтала, чтобы это не было просто игрой. Хотела иметь сестру, играть с ней, разговаривать, – вздохнула Даньелл. – Иметь сестру, свою копию и того же возраста? Я могу это только представить. Как бы мы были близки! И моя жизнь могла быть совершенно другой, будь у меня кто-то, на кого можно было бы положиться. О ком можно заботиться. За кого можно волноваться.

– Вы представления не имеете, насколько ошибаетесь, – фыркнул Кейд.

– Ошибаюсь? – покачала головой Даньелл.

Кейд подошел к дивану и протянул ей вновь наполненный бокал.

– Будьте осторожны со своими желаниями.

– Почему вы так говорите? – удивилась Даньелл, отпив вина.

Он сел, на этот раз ближе к ней. От Даньелл пахло лавандой. Кейд наклонился к ней так, что его губы оказались всего в нескольких дюймах от ее губ.

– Не можем ли мы поговорить о чем-то другом? Например, о том, как соблазнительны ваши губы.

Ее лицо вспыхнуло, но он заподозрил, что причиной этому вино. Кейд вспомнил, что ее не так легко смутить.

– О нет, – ответила она, порывисто отстранившись. – Вам не удастся напоить меня, чтобы целовать без помех.

– Не удастся?

Он недоуменно моргнул, потому что именно таковы были его планы.

– Нет.

– Не потрудитесь объяснить, почему? – спросил он в замешательстве. Раньше он никогда не бывал в замешательстве.

– Потому что это куда ниже вашего искусства обольщения.

– Разве?

Он снова заморгал. Нужно перестать моргать. Он наверняка выглядит идиотом.

– Мастер вроде вас может придумать куда лучший способ соблазнить женщину, чем подавать ей вино и садиться на диван чересчур близко к ней.

– Я могу?

В самом деле?

– Сомневаетесь в собственных силах?

Кейд почесал затылок. За все годы обольщения женщин – он уже и счет потерял, сколько их было, – он впервые встречал такую, которая переиграла его так незаметно и решительно. Неужели его действительно так легко разгадать? Пора менять тактику.

– Хотите сказать, что не желаете целоваться со мной?

Раздался звонкий смех:

– Не капризничайте. Вам не идет.

Капризничать? Никто и никогда не называл его капризным.

– Хорошо, мадемуазель, скажите, чего вы хотите?

– Хотелось бы, чтобы вы ответили на мой вопрос.

Вопрос? Она задала вопрос?

– Какой вопрос?

– Я сказала, что хотела иметь сестру, а вы посоветовали быть осторожней в своих желаниях. Вот я и спросила, почему вы так сказали.

Ах, это…

Кейд нахмурился. Она все еще хочет говорить об этом? Прекрасно. Он всмотрелся в рубиновую жидкость в бокале:

– Правду сказать, брат мне… не доверяет.

– Вы дали ему причины не доверять?

Эта женщина просто обожает задавать неудобные вопросы. Она словно точно знала, как пробить очередную дыру в его броне. Кейд подумал о том, что сказал Томлинсон.

«Вы случайно не Черный Лис?»

Кейд знал, что Рейф подозревает его. Знал это с того момента, как Рейф увидел в клубе газету и подозрительно уставился на него.

– Очень много, – прошептал он.

– Назовите хотя бы одну, – прошептала в ответ Даньелл. Она вела опасную игру, выспрашивая Кейда Кавендиша о его секретах. Ее сердце сжалось от страха. Он не скажет ей ничего, не вытащив на свет ее тайны. Необходимо о чем-то рассказать этому человеку.

«Мне нужно выполнять задание», – напомнила себе Даньелл. Гримальди желал знать, почему самопровозглашенная паршивая овца семьи Кавендишей находится в Лондоне. С кем и почему встречается. Именно по этой причине ее послали в дом виконта. Не любоваться прозрачно-голубыми глазами, не вдыхать исходящий от него запах древесного дыма и мыла. Не отмечать, как он наклоняет голову, любуясь ее губами. Не смотреть на очаровательную ямочку на его щеке. Боже, это только мешает делу!