не знаю кто из вас большее говнецо.

— Стоп. Когда он с тобой разговаривал? Он сказал, что узнал, где ты живешь, но…

— Либо ты идиот, либо меня за него держишь.

— Так. Мой отец не имеет отношения к нам и нашим делам, — Демид прикрыв глаза добавил. — Во всяком случае сейчас…

— Ой, нет-нет-нет! Избавь меня от этих погружений в прошлое. Ты свой выбор сделал, наши пути разошлись — каждый начал свою жизнь. Карьера, партнеры, дети.

— Мы можем поговорить не посреди улицы? Мне есть за что просить прощения, и я хочу это сделать. Убедиться, что не сломал тебе жизнь…

— А если я этого не хочу? Не говорить, не слушать, не вспоминать и не обсуждать. Ничего этого мне не нужно. Я перевернула страницу.

— Посмотри на меня.

Его тихий голос коснулся той части Софи, что израненная была заперта в глубинах ее сущности. Бегавший до этого по сторонним предметам взгляд послушно обратился на его лицо. За четыре года она не забыла ни одной черточки, как не старалась. Оспинка над правой бровью от перенесенной в детстве ветрянки. Крохотный шрамик на нижней губе после падения с горного велосипеда после второго курса университета. Она помнила всё… Каждую родинку, каждый шрамик.

Он хотел закрыть тату свой не слишком аккуратный шрам после апендицита. Интересно, сделал ли? И что тогда там набил?

Мысли о шраме на нижней части живота воскресили воспоминания максимально неуместные, от чего стало неловко. Еще и он никак не отпускает ее локоть.

— Мне пора, не знаю как ты, а я работаю и мне некогда вести пустые разговоры.

— Давай встретимся и поговорим.

— Да не о чем нам говорить! Твои раскаянья меня не интересуют, ничего общего у нас нет…

— А вот с последним я не соглашусь. А как же мальчик?

Всплеск адреналина подействовал отрезвляюще. Все непрошенные мысли в миг были забыты.

— Я же сказала тебе и твоему отцу! Я не попугай повторять одно и то же! Что? Кроме тебя нет мужчин? Или у них нет гениталий? Или сперма там неплодородная? Или на меня никто не посмотрит даже? Да в чем ваши проблемы?! Совсем с ума сошли?! И… Отпусти меня уже!

С силой рванув руку, Софи высвободилась от хватки Демида и бросилась к подъезду. К счастью, глючи были в кармане пуховика и магнитный ключ сработал с первого раза. Влетев в дверной проем, она бросила к лифту, который как ее и ждал, с готовностью распахнулся, но… Доводчики входной двери достаточно медленные. Вслед за ней в лифт влетел Демид.

Глава 19

София уже успела нажать кнопку этажа, и едва закрывшись лифт начинает движение. Демид, успев втиснуться, впился взглядом в запаниковавшую женщину.

— Какого черта?! — ее голос срывался на крик.

— Да что с тобой?! Ты ведешь себя как школьница! — его слова звучали не тише ее.

И в этот момент свет в лифте мигает, а затем гаснет. Кабина резко дернувшись замирает.

— А вот это уже и правда, какого черта?..

В темноте протянул Демид. Шебуршание и загорелись экранами два телефона. Протиснувшись мимо мужчины, Софи стала жать на панели кнопку связи с оператором, но в ответ ей была лишь тишина…

— Такое уже было?

— При мне нет.

— Номер диспетчерской написан?

— Нет. И интернет ешка, связь всего две палочки.

— Сейчас позвоню на 112.

Пока Демид разговаривал с оператором, София пыталась сдержать подкатывающий приступ панической атаки. На ее вызов отозвался пассажирский лифт с маленькой кабиной, а не просторный грузовой. Темнота, теснота и повышенное нервное напряжение, и вот ей уже трудно дышать.

— Они сказали, что отрубилось электричество на весь район из-за какой-то аварии, снесена опора, обрыв проводов. Обещали к нам кого-нибудь прислать, чтоб вскрыть лифт и вытащить нас, если будет что-то экстренное — звонить. Не густо, но все же…

Пауза. И с тревогой в голосе:

— Эй. Все в порядке?

Тусклый свет экрана осветил ее фигуру. Софи зажмурила глаза, прижала руки к груди и часто шумно дышала.

— Та-а-ак… Не паникуй. Все в порядке. Дыши медленней, а то вырубишься от гипервентиляции. Это всего лишь клаустрофобия. Не знал, что ты ею страдаешь…

— И я не знала, — хрипота от пересохшего горла смешивалась с взвинченными высокими нотами истеричности.

— Знаю, что я последний кого ты бы хотела слышать… Но придется, если хочешь остановить свое состояние. Постарайся сделать глубокий медленный вздох. Ладно? Давай вместе со мной.

Мысли путались и скакали как саранча внутри черепной коробки. Головокружение усиливалось с каждой секундой, и она ухватилась за то, что удерживало ее в реальности — за помощь ненавистного ей человека, но на тот момент это было не так важно. На тот момент было страшно и плохо, и нужно было с этим справиться…

— Вдо-о-ох… А теперь медленно вы-ы-ыдох. И еще раз. Вдо-о-ох. Вы-ы-ыдох. Вот так… Дышим. Вдо-о-х. Вы-ы-ыдох. Расслабь лицо. Не жмурься. Просто пусть будут закрыты глаза…

Она вздрогнула, когда он коснулся ее рук и разжал пальцы, аккуратно забрал сумку и пакеты, поставил их на пол рядом. Его горячая ладонь, свободная от поддерживающего тусклое освещение смартфона, мягко массировала холодные напряженные пальцы.

— Ты видела этот лифт сотни раз. Вспомни его, когда тут светло. Он тебе знаком, он не враждебен… И, как мне показалось, достаточно уютен. Не расписан и зеркало цело.

По смене интонации Софи поняла, что он улыбается, но не со злобным сарказмом, а с доброй иронией.

— Во-о-от, уже лучше. А теперь расслабь во-о-от тут, а то морщинка появится.

Он провел по складке, залегшей между нахмуренных бровей. По лбу и вниз… Чуть грубоватая подушечка скользнула по переносице и игриво коснулась кончика носа.