– Не высовываться! – предупредил Мишка. – Ратник Симон, доложить толком: направление, расстояние, место, где укрываются!

– Чуть левее ворот, – бодро принялся рапортовать Симон, – на той стороне дороги, шагов двадцать пять, недостроенный дом – сруб без крыши. Внутри сидят вроде бы двое.

– Вижу! – подал голос Роська, припавший к проковырянной им щели между бревнами тына.

– Ну-ка, – Мишка оттер его плечом – дай гляну.

Действительно, за дорогой стоял свежий сруб примерно в тридцати шагах. У обочины густо разросся бурьян, там можно было укрыться, перебежав через дорогу. Дальше, еще шагах в десяти – пятнадцати, были сложены ошкуренные бревна – следующее укрытие. Но вот потом до самого сруба придется бежать уже по совершенно открытому месту. Мишка слегка сместился туда-сюда у щели, выглядывая какое-нибудь укрытие в стороне, ничего не высмотрел, и тут его оттер от дырки Немой.

Мишка огляделся, выбирая, какой из десятков лучше всего использовать для нейтрализации лучников, засевших в недостроенном доме, и только тут осознал, какие потери понесла Младшая стража за два дня похода.

«Мать честная! Пятеро убитых, семеро раненых, от пятого десятка вообще только пятеро осталось, да и Варлам до сих пор в отрубе валяется – крепко вы, сэр, ему вмазали. Плюс один наставник убит, один ранен, и еще один – Алексей – то ли выживет, то ли нет. То есть шестеро убитых и девять раненых – почти треть из полусотни! И это в общем-то без настоящих боев! Да вас, сэр, за такое под трибунал отдавать надо! А Листвяна же запросто может вообразить, что вы, сэр Майкл, ее ребят специально подставили. И будет по-своему права, хотя вы этого и не делали. Нет, но шестеро покойников…»

Мишка огляделся – самым боеспособным десятком оставался второй, потерявший только одного человека.

– Старший урядник Дмитрий! Спешить второй десяток!

– Слушаюсь, господин старшина!

– Урядникам выделить лучших стрелков для прикрытия пешей атаки!

Конечно, то расстояние, которое отделяло ворота острога от недостроенного дома, конные пролетели бы в секунды, но потом пришлось бы спешиваться, да по дороге чей-то конь мог запнуться и… всякое могло быть. Короткие же перебежки под прикрытием стрелков и штурм отдельно стоящего строения отроки отрабатывали многократно, и Мишка предпочел знакомый метод действий, при котором количество неприятных сюрпризов представлялось ему минимальным.

– Мить, я пойду первым, а ты со своими за мной, – принялся он объяснять подошедшему Дмитрию. – Дело знакомое, делали много раз. Первое укрытие вон тот бурьян, потом вон те бревна, видишь? От бревен, по двое с разных сторон, сразу к срубу. Ребята с крыш прикроют, так что ничего случиться не должно…

– Негоже тебе, – перебил вполголоса, так, чтобы не слышали отроки, Дмитрий, – я сам поведу…

– Не спорь… – огрызнулся Мишка, но осекся от толчка Немого.

Пихнув кулаком старшину, Немой дождался, когда к нему обернутся, указал на Дмитрия и утвердительно кивнул. Спорить было бесполезно – ухватит за шиворот и просто не пустит. К тому же Дмитрий и Немой были правы – нечего командиру самому за двумя лучниками бегать.

– Ну чего вы тут? – нетерпеливо поинтересовался подошедший Глеб. Повязка на лице у него подмокла кровью, видимо, потревожил рану на скуле.

– Сейчас, мы их быстро, много раз уже такое разучивали, – отозвался Мишка.

– Десяток! Короткими перебежками, справа и слева по одному, направление – недостроенный дом, за мной! – скомандовал Дмитрий и ринулся в проем ворот.

Учили отроков не зря – прикрытие не дало лучникам даже высунуться, атакующий десяток тремя бросками преодолел расстояние до сруба, Дмитрий с криком мелькнул в дверном проеме, отвлекая на себя лучников, а отроки, подсаживая друг друга, перемахнули с трех сторон стены. Все заняло не больше двух минут, Дмитрий выглянул из сруба и дал знак, что все в порядке. Мишка все-таки не удержался, свистнул Зверя и, взлетев в седло, погнал коня к срубу.

Лучников оказалось действительно двое – молодые парни лет шестнадцати, – обоих взяли живыми, правда, крепенько намяв бока и разбив лица. И стрелы оказались для охоты на птицу – все, как и предполагал Мишка, только непонятно было, как с таким вооружением парни собирались воевать с полусотней латников. Спрашивать было бесполезно, да и некогда – второй десяток торопливо направился проверять остальные дома, находящиеся за пределами острога, в которых, как и следовало ожидать, никого не оказалось. Рыбачьих лодок на берегу тоже не обнаружилось, вторая часть задания тоже, надо было понимать, была выполнена – народу успело сбежать достаточно много, кто-нибудь до боярина Журавля обязательно доберется и весть о захвате острога донесет.

Вылезший откуда-то из кустов Стерв взялся было показывать Мишке баньку, возле которой отловил «смотрящего» Иону, но неожиданно насторожился и предупредил:

– Скачут. От болота… четверо или пятеро.

Мишка прислушался, но тут из леса вылетели пятеро всадников и загрохотали копытами коней по настилу моста. Впереди скакал воевода Корней, за ним боярин Федор и еще трое незнакомых ратников, видимо, люди Федора.

* * *

Во дворе острога висела настороженная тишина. Алексей, по-прежнему скрючившись, лежал на том же месте, где упал, над ним склонились Матвей и один из федоровских ратников, раненые женщины испуганной кучкой жались возле войлоков, на которых лежали и сидели раненые отроки, там же сидел и наставник Глеб, одной рукой держась за скулу – было похоже, что опять поплохело. Роська, сидя на крыше сарая, объяснял что-то боярину Федору, указывая в ту сторону, куда уехал дозор, на появившихся в воротах отроков никто, казалось, не обратил внимания.

Корней, свесившись с седла над лежащим Алексеем, слушал какие-то объяснения Матвея и ратника из людей боярина Федора, потом кивнул, распрямился и, увидев Мишку, тронул коня ему навстречу.

– Господин сотник!.. – начал было доклад Мишка, но больше двух этих слов произнести так и не успел.

– Ты почему приказа ослушался?!

Чего-чего, а такого Мишка никак не ожидал и озадаченно умолк.

– Ты почему приказа ослушался?! – снова повторил, уже громче, Корней, и только сейчас Мишка понял, что дед не просто зол, а пребывает в ярости.

Глеб было начал что-то невнятно бормотать, но сотник досадливо отмахнулся и снова рявкнул:

– Почему приказ не выполнил? Я тебя спрашиваю, старшина!

Это «старшина» сказало Мишке очень многое. Уж лучше бы дед ругался и обзывал обидными словами, но официальное обращение в сочетании с налившимся кровью шрамом на лице, при окаменевшем лице, свидетельствовало о том, что речь идет вовсе не о пустяках.

– Какого приказа? Я ничего…

– Какого? – Конь под Корнеем дернулся и беспокойно перебрал ногами. – Какого? Я приказал без меня в острог не соваться! Для тебя что, сотник не указ?!!