Поезд приехал на Ярославский вокзал вечером.Темнело. Я постояла на перроне несколько минут, постаралась унять дрожь вколенях и вновь расплакалась от страха. Первый раз в жизни одна в таком большомгороде. Стало страшно оттого, что одна, и некому протянуть мне руку помощи. Ниодной ниточки, зацепочки или знакомства. Первое, что я увидела, – большоевысотное здание с надписью: «Гостиница “Ленинградская”». Подхожу к стойкеадминистратора и вижу: «Мест нет». Не верю своим глазам и с ужасом смотрю насидящих в зале людей, которые ждут, что освободится хоть одно место.

– Девушка, а свободных мест нет, – в одномгновение рядом со мной очутился незнакомый парень.

– А что ж мне делать? – почти прошепталая.

– А ты откуда?

– Из Артема.

– А где это?

– Приморский край. Я только что на поездеприехала.

– У тебя есть кто-то в Москве?

– Вообще никого. Я не знала, что в гостиницеиногда не бывает мест.

– Тогда можешь переночевать в моем номере.

– А это удобно? – взволнованно спросилая.

– А что неудобного? – развел руками тот.

– Не на вокзале же тебе ночевать. Если навокзале удобнее, то ради бога.

– А у вас там две кровати?

– Да не переживай. Места всем хватит.

– Надо же, какой вы добрый. А говорили, тутникто и никогда не протянет руку помощи.

Молодой человек взял мою дорожную сумку иповел к себе в номер.

– А ты зачем в Москву приехала? – спросилменя он, когда мы поднимались на этаж.

– Артисткой хочу стать.

– А у тебя способности есть?

– Я балетом занималась. Танцую хорошо. А еще внародном театре в нашем городе играла. По пьесе Салынского «Барабанщица». Яиграла Нилу Снежко.

– А кто это?

– Она была разведчицей в Великую Отечественнуювойну. Я когда у фашистов на столе танцевала, мне весь зал аплодировал.

– Ну заходи, разведчица, – незнакомецоткрыл дверь своего номера.

Я зашла и непонимающе воззрилась на большуюкровать. Молодой человек поспешил закрыть дверь и как ни в чем не бывалопроизнес:

– Заходи, располагайся. Чувствуй себя какдома.

– Тут же одна кровать.

– Ничего страшного. Разместимся. В тесноте дане в обиде. Ну, что ты покраснела? Какие наши годы!

– Я не пойму, а где вы собрались спать?

– Да хоть на полу.

Почувствовав неладное, я выхватила у молодогочеловека свою сумку и злобно зашипела:

– А ну-ка открой дверь! Я думала, тынормальный, помочь хочешь.

– Я и есть нормальный и действительно хочупомочь.

– Тогда какого черта привел меня в номер содной кроватью?!

– Я думал, ты без комплексов.

– Придурок! Ты что думал, я за номер теломрасплачиваться буду?!

– А почему нет? Я же у тебя многого не прошу.От тебя не убудет!

– Ах ты скотина! Отойди от двери, а то сейчастак орать начну, что милиция прибежит! Не веришь, что я орать умею?!

– Да ты сумасшедшая, что ли? Я же тебепо-хорошему предлагаю. Милочка, ты уже не в своей деревне. Ты в Москвуприехала. Нужно идти в ногу со временем!

– Открой дверь, я сказала! Люди добрые,помогите! Грабят! Убивают! – закричала я что было сил.

Перепуганный незнакомец тут же открыл дверь ипокрутил пальцем у виска.

– Иди отсюда, дура ненормальная.

– Сейчас милиция придет, ты мне за дуруответишь!

– Да у меня здесь все менты схвачены. Я стобой, идиоткой, даже связываться не хочу. Тоже мне, артистка из погорелоготеатра. Понаехали тут!!! Через неделю на Ленинградке будешь стоять!

Я уже бежала с сумкой по лестнице и думала,что нужно держать ухо востро. Москва таит в себе массу опасностей. Для меня,девчонки, которая выросла там, где не закрывали входную дверь на ключ по тойпричине, что все друг друга знали, людская подлость была в диковинку.

Подойдя к скучающему администратору, я несмогла сдержать слезы после пережитого, всхлипнула и жалостливо произнесла:

– Тетенька, мне номер нужен. Помогите,пожалуйста.

– Он всем нужен, – поправила очки пожилаяженщина и задержала на мне заинтересованный взгляд.

– Мне очень страшно. Я совсем одна и не знаю,куда идти. Я не думала, что здесь такие плохие люди.

Мое признание не могло не задеть женщину.

– С чего это ты решила, что тут люди плохие?

Я в двух словах рассказала, как пошла кнезнакомцу в номер и как потом бежала вниз, перепрыгивая через ступеньки.

– Представляете?! Как он мог обо мне такоеподумать?! Меня в моем городе знаете как парни завоевывали! Стихи о любвиписали, пылинки сдували, а этот гад с ходу решил в постель затащить! Ни стыда,ни совести!

– Перестань-ка, достань платок и вытрислезы, – скомандовала женщина, и я поспешила послушаться.

Достав платок, я тут же вытерла слезы и,повернувшись назад, посмотрела в окно на темную улицу.

– Девочка, это Москва. И никто с тебя тутпылинки сдувать не будет. Ты зачем сюда приехала?

– Москву покорять.

– Сколько же вас таких каждый день с поездовсюда приходит. Ты бы ехала обратно домой.

– Нет. Я в театральный хочу поступить. Хотя быпопробовать. Просто не думала, что здесь такие люди плохие.

– Да что ты всех под одну гребенку метешь?Заладила: плохие люди, плохие люди. У тебя деньги есть за гостиницу заплатить?

– Конечно.

– Тогда зайди ко мне. Попьешь пока чай, а ядругие гостиницы обзвоню и тебя куда-нибудь пристрою.

– Ой, а я и не думала, что здесь такие людихорошие, – от души обрадовалась я, прошла внутрь и стала пить чай.

В ту минуту этот чай мне показался самымвкусным чаем на свете. Администратор не бросила меня на произвол судьбы и нашламне место в гостинице на Котельнической набережной.

– Тебе повезло. Самый центр. Как раз есть одноместо. Только номер проходной. С тобой будет жить девушка и рядом еще двеженщины. Ты не против соседок?

– Шутите? Да пусть их будет хоть десять.Главное, что я не осталась на улице.