Она снова заулыбалась:

– Договорились. Во время путешествий я встречала молодых леди из благородных шотландских семей, которые могли бы составить ваше счастье.

Она осмотрела его с головы до ног.

– Даже если вы не сумеете отмыть голубую краску.

Он не знал, что терзает его больше – то, что она смеется над ним, или то, что так небрежно обещает подыскать ему партию. Он решил, что она заслуживает небольшого наказания.

Суета во дворе замка улеглась. Конюх выпряг лошадей и повел их на конюшню, расположенную под замком. Они с Зарабет остались одни. Понизив голос, Иган наклонился к ней.

– Итак, девочка, вы решительно настроены это выяснить, правда?

Она озадаченно спросила:

– Что выяснить?

– Что шотландец носит под килтом. – Его улыбка стала шире, когда он увидел, что Зарабет покраснела. – Вот почему вы подглядывали за мной вчера, когда я мылся.

Она отшатнулась. Теперь ей было не до смеха.

– Вовсе я не подглядывала.

– Нет? А как, по-вашему, это называется?

– Я не хотела подсматривать. Я только… Зарабет осеклась при виде его понимающей улыбки.

– Вы именно подглядывали, девочка. Я вас отлично видел. – Он нагнулся к ее лицу, наслаждаясь ее смущением. – Скажите, вам понравилось то, что вы увидели?

Иган наблюдал, как она силится проглотить стоящий в горле комок. Вдруг она смело взглянула ему в лицо.

– Да, – ответила она. – Мне очень понравилось.

Ему свело судорогой живот. Он-то ждал, что она покраснеет и будет лепетать что-то бессвязное или же назовет его самодовольным глупцом и убежит. Но он никак не был готов к подобному открытому признанию. К жажде любви, которую он прочел в ее потемневших глазах.

Он коснулся ее лица. Кожа Зарабет была мягкой, словно шелк. Румянец жарко горел под его пальцами. Она опустила ресницы, их черные тени легли ей на щеки. Но она не убежала.

«Моя Зарабет. Моя навеки».

Голубая капля стекла с его пальца ей на щеку. Зарабет вдруг отскочила, рукой в перчатке смахнув каплю краски. Не глядя на Игана, она повернула прочь и бросилась к замку, судорожно стирая со щеки само воспоминание об этом прикосновении.

В ту ночь ей снился Иган, который забрызгал голубой краской ее обнаженное тело. Сладкий сон был грубо прерван: Зарабет проснулась от шума и криков на лестнице.

Зарабет села на постели, прислушиваясь. Массивная дверь приглушала звуки. Она чувствовала, как мечутся мысли множества людей – ощущала их испуг, гнев. Случилось что-то ужасное. Набросив халат, сунув ноги в туфли, она приоткрыла дверь.

На ступеньках собрались все горцы, живущие в замке: Ангус, Хэмиш, Дугал и Джейми с Иганом. Присутствовал и Адам Росс, облаченный в костюм для верховой езды. Он был мрачнее тучи. Рядом с ним стоял мистер Темплтон, отец глупой мисс Олимпии. Его лицо было пепельно-серым.

В толпе Зарабет заметила и обоих своих лакеев, а также барона Валентайна – полностью одетого, сна ни в одном глазу. Зарабет выскользнула за дверь. Поток тревожных мыслей чуть не сбил ее с ног. Она постаралась успокоиться и поставить мысленный щит между собой и остальными.

К ней бросилась Джемма:

– Мисс Темплтон пропала! Адам и мистер Темплтон только что приехали и сказали нам. Ребята отправляются на поиски.

Олимпия Темплтон, молодая женщина, темноволосая, Как и Зарабет…

Кровь застыла у нее в жилах. Она разыскала глазами Игана. Он ответил ей легким кивком.

Из невнятного рассказа мистера Темплтона и более вразумительного пояснения Адама она узнала, что Олимпия исчезла после того, как в одиночестве отправилась бродить по саду. Они с Фейт поспорили, которая из них больше нравится Игану? Обиженная Олимпия ушла. Стемнело, но девушка не вернулась. Миссис Темплтон решила, что дочь заперлась в своей комнате в приступе дурного настроения. Однако она не вышла и к обеду, и мать встревожилась. Аппетит у Олимпии всегда был отменный, в каком бы настроении она ни находилась.

Обыскали дом и сад. Порванную шляпку Олимпии в дальнем конце сада обнаружила Фейт. У нее началась истерика – она решила, что Олимпию украли цыгане. Адам предложил поехать в замок Макдоналд на случай, если девушка надумала нанести Игану визит.

Напрасная надежда. Иган поднял с постели кузенов и племянников, а также барона Валентайна, чтобы тщательнейшим образом обыскать замок. Они только что вернулись, но не могли сообщить ничего утешительного.

– Я приведу людей из деревни, – сказал Иган. Его шотландский акцент исчез, как только он принял на себя роль командира. – Нужно разделить район на участки и проверить каждый. Мы узнаем, что с ней случилось.

Мистер Темплтон, кажется, немного успокоился, но Зарабет отметила, что Иган не обещал отыскать девушку живой.

Отправив всех в парадный зал, Иган велел Ангусу принести карты. Затем поднялся к Зарабет.

– Оденьтесь, – сказал он. – Вы поедете со мной.

Зарабет изумленно раскрыла глаза:

– Разве это не опасно?

Ей ужасно хотелось отправиться на поиски, но ведь она должна быть осторожной.

– Очень опасно. Вот почему я хочу, чтобы вы были со мной. Так вы будете у меня на глазах.

Зарабет собиралась было возразить, но под суровым взглядом Игана тут же закрыла рот.

– Отлично, – тихо сказала Зарабет так покорно, что Иган снова уставился на нее с подозрением. Наверное, она переиграла.

– Я тоже еду, – заявила Джемма, не слушая возражений Игана и Ангуса. – И не нужно на меня кричать. Я еду – и точка. Когда вы отыщете бедняжку, ей понадобится помощь или хорошая взбучка. Я отлично сделаю и то, и другое.

– Думаете, ее похитили, приняв за меня? – спросила Зарабет Игана.

Она прижималась спиной к Игану, сидя впереди него в седле, закутанная с головы до пят. С гор налетал резкий ветер, дышал морозом, осыпал снежинками. В этом году зима рано пришла в Горную Шотландию. Если глупышку Олимпию и впрямь похитили, думала Зарабет, хорошо, если негодяи хотя бы не дадут ей замерзнуть.

Она сидела под защитой могучих рук Игана, уверенно держащих поводья лошади.

– Я вам этого не говорил, – отозвался он.

– И не нужно было. Я сама догадалась. Если она хорошенько закуталась в плащ, и похитители видели только ее волосы, они вполне могли решить, что это я. Если их наняли здесь, в Шотландии, они могли и не знать меня в лицо.

– Именно поэтому вы сейчас со мной. Хочу, чтобы вы ни на шаг от меня не отдалялись, пока находитесь на моем попечении.