Я говорю:

– Несбит сказал, что вы эксперт по части снадобий.

– Очень мило с его стороны. Да, я действительно предпочитаю снадобья. И уж точно никогда не стала бы прибегать к такому грубому орудию, как нож, для удаления языка. Снадобья действуют точнее и разнообразнее, чем любой клинок. К примеру, стоит мне поместить, скажем, на твой язык одну каплю некоего снадобья, и ты с удовольствием съешь его – я имею в виду язык.

– Никогда о таком не слышал. А моя бабушка тоже знала толк в снадобьях.

– Полагаю, ты говоришь сейчас о бабушке по Белой линии своего родства? – Ван не ждет от меня подтверждения и продолжает: – Большинство Белых Ведьм не имеют и понятия об истинной силе снадобий Черных Ведьм. Способы применения снадобий бесконечны, а их могущество безгранично. По моему скромному мнению, они есть самое мощное из средств воздействия.

– И как, вы уже к нему прибегали? Заставляли кого-нибудь съесть свой язык?

Ван едва заметно пожимает плечами.

– У меня осталось мало врагов; я почти со всеми разобралась.

Несбит вернулся, он собирает оставшиеся блюда и тарелки и, громоздя их одно на другое, говорит:

– Расскажите им о снадобье для тех, кто не платит долги. – И ухмыляется мне и Габриэлю. – Ребята, я отрабатываю свою кормежку. Пора и вам подумать о том же.

– Не думаю, что это подходящая тема для послеобеденного разговора, – отвечает Ван. – Хотя средство действительно очень эффективное.

– Мне кажется, Габриэль уже отблагодарил вас за помощь, – говорю я.

– Да. В целом я склонна думать, что мы все чисты друг перед другом. Габриэль жив и здоров, а я получила обещанную половинку амулета. Габриэль проявил терпение и такт: идеальный гость и такой же пациент. Да и у тебя, Натан, есть свой шарм.

– Да ну? – Не могу поверить, чтобы Ван видела во мне что-то похожее. Я смотрю на Габриэля, тот ухмыляется – без сомнения, замечанию насчет моего шарма, – и говорю Ван: – Мы уходим завтра.

– Ну, это вам решать.

– Вот именно.

– Могу ли я поинтересоваться вашими дальнейшими планами?

– Можете интересоваться всем, чем захотите.

– Полагаю, вы намерены разыскать Меркури и устроить побег твоей подруге Анне-Лизе. Достойное применение силам юноши, ослепленного любовью. – Она улыбается мне и, не стирая с лица улыбки, поворачивается к Габриэлю.

– Я не ослеплен любовью.

– Нет. Конечно же, нет, – говорит Ван. – Но миссия все равно достойная.

Несбит вносит кофейник и ставит его прямо на середину стола, между всеми нами. Ван продолжает.

– Несправедливо, что я знаю ваши планы, а вы не знаете моих. А я превыше всего ценю справедливость. – Она подает Несбиту знак наливать кофе. – У меня тоже есть миссия, своего рода.

– Найти вторую половину амулета? – спрашиваю я.

Ван покачивает головой:

– Да, надеюсь, что со временем мне удастся сделать и это, однако в данный момент у меня совсем иная задача первостепенной важности.

– И какая же?

– С тех пор как ты, Натан, покинул мир Белых Ведьм, там многое изменилось. Прежнего Предводителя Совета, Глорию Гудейл, подсидели и выжили с должности. Сол О’Брайен воспользовался твоим побегом из здания Совета для того, чтобы ускорить ее падение. Ни один пленник никогда еще оттуда не убегал, а ты не просто пленник, ты сын Маркуса. Твой побег был событием столь же беспрецедентным, сколь и непростительным.

– Но ведь я был пленником самого Сола. – По крайней мере, я всегда так считал.

– Не важно, кто именно привез тебя туда и почему. Нанятые Советом сторожа не смогли тебя устеречь, а магия, охраняющая входы и выходы в здание, не смогла тебя в нем удержать. А ведь все это – здание, стража, заклинания – сфера ответственности Главы Совета. И Глория взяла на себя всю вину, а уж Сол расстарался, чтобы мало ей не показалось.

– То-то у меня всегда было такое чувство, что мой побег дался мне как-то уж очень легко. По крайней мере, никто меня не удерживал.

– Мои источники утверждают, что Сол сам дал тебе уйти. Хотя не все получилось так, как он планировал. Он хотел, чтобы тебе сначала отрезали палец и закупорили его в ведовскую бутылку. В их намерения входило заставить тебя убить своего отца, а потом разделаться и с тобой тоже. Но, как я вижу, все пальцы у тебя пока на месте. – Она поводит рукой с сигаретой в сторону моей руки, лежащей на скатерти. – Тем не менее твой побег все же сослужил Солу хорошую службу. Он помог ему свалить Глорию и самому встать во главе Совета.

– Так, значит, теперь Советом управляет один мужчина, а Охотниками – другой? Наверное, впервые за всю историю. Вряд ли Белым Ведьмам это понравится.

– Ты прав. Женщины, как правило, обладают куда более сильным даром, чем мужчины. Вы с Габриэлем в этом смысле счастливые исключения. – Тут Несбит пытается напомнить о себе громким кхеканьем, но Ван на него даже не смотрит. – В общем, обычно мужчины не занимают оба эти ключевых поста одновременно. Кстати, Клею от тебя тоже не поздоровилось. Сколько Белых Ведьм расстались с жизнью, охраняя Фэйрборн, а нож украли у него, да еще в его дежурство, причем сам он не получил и царапины. Многие стали требовать, чтобы он ушел, и ему пришлось… подчиниться.

– И кто же теперь стоит во главе Охотников? – спросил я, предчувствуя ответ.

– В ту ночь, когда ты похитил Фэйрборн, одна из Охотниц получила от тебя нечто большее, чем синяк. Она, пожалуй, слишком молода и недостаточно опытна для такого поста, зато очень умна и бесспорно талантлива. И, как говорят, жутко обезображена. Твоя сестра, Джессика.

Я вспоминаю Фэйрборн в своей руке, его мощь, его желание резать и то, как он скользнул вниз по ее лицу. И говорю:

– Она была любовницей Клея. Теперь это наверняка в прошлом. Работа для нее наверняка на первом месте.

– Джессика заодно с Солом, она уже раскидывает охотничью сеть по всей Европе. А Сол спит и видит, как бы подчинить своему влиянию европейский Совет Белых Ведьм. Хочет превратить их в своих подпевал. Чтобы они отчитывались перед ним в каждом своем шаге и первым делом выгнали из Европы всех Черных Ведьм, как их когда-то выгнали из Британии. – Ван качает головой. – Я – Черная Ведьма, и Белых не люблю, но здесь, в Европе, мы давно привыкли жить по правилу «живи сам и давай жить другому». У нас Белые живут в своих традиционных местах, Черные – в своих. Между нами гармония.

Ван вытаскивает из кармана пиджака тонкий серебряный портсигар и вынимает из него сигарету со словами:

– А Сола гармония не интересует. Ему нужна лишь власть, как можно больше власти. – Она закуривает сигарету, делает глубокую затяжку и выпускает плюмаж зеленоватого дыма высоко над нашими головами. – Он планирует убить всех Черных Ведьм в Европе. Но не остановится и перед пролитием белой крови, если его сородичи вдруг встанут у него на пути. Он не настоящий колдун.